Зря, наверное. Так ведь и забыла – до времени, – что небо может быть другим.

Тогда только шутками дело и закончилось, а когда вновь в городе с Рхисом столкнулась – удивилась. Он сам меня остановил, спросил, как жизнь, что нового, не смущаясь под косыми взглядами других колдунов. Так вот и говорили иногда – день через день, когда случай представлялся... А про небо я еще долго не вспоминала и не вспомнила бы – да беда помогла.

Говорят, раньше люди были мудрее. Впрочем, это знает любой старик – стоит только Кирио послушать, так сразу ясно, что в его время не только ума у людей было больше, но и хлеб был слаще, и вода чище. «И пинки мягче», – добавлял Плакун.

Но я не из-за деда нашего так решила. Из-за имен. Говорят, раньше человек себе всегда сам имя выбирал, теперь – родители ребенку придумывают. У магов бывает иначе, да у нас... Кипрей – упрямый, сколько не топчи его, он все равно поднимется. Лебеда – если злость, то до сумасшествия, если отчаянье, то до истерики...

Тогда Общем Доме творилось безумие. Кипрей, Лебеда и Кирио разругались вдрызг. Я уже не помню, из-за чего, и они не вспомнят. Горицвет заперся с Белозером, а мне поручил Вьюнка – не должны дети смотреть на наши свары.

Мы все чаще ругались в те времена, а Кирио никак не понимал, что причина – он. Вернее, его дурацкое желание сделать из нас семью.

«Жили бы нормально, – в который раз думала я. – Уходили бы не так далеко, но уходили... все ж проще. По очереди уходили бы... Так, чтобы всегда кто-то дома находился». Наверное, если бы не Вьюнок, я бы так и убрела тогда вместе со своими мыслями. Далеко.

А так – она меня дергала за рукав и звала прогуляться. Все ж повеселее, чем стоять и на дом смотреть.

– Медленная ты какая-то, – сказала девочка. – Кипрей рассказывал, вы с двоедушцем встречались...

Какая милая фраза. Как хорошо слово «встречались» заменяет «убили».

– Встречались, было дело, – ответила я, спускаясь рядом с Вьюнком по холму.

– Кипрей говорит, что скорость – очень важна...

«А от Горицвета ты, верно, так вежливо говорить научилась», – подумала я, а вслух сказала:

– Задумалась я просто, Вьюнок. А если медленной кажусь – так давай наперегонки до леса.

Девчонка отозвалась просто – с места сорвавшись в бег. Я подождала немного и бросилась следом. И догнать успела, и перегнать смогла бы, да только кто ж с детьми честно в игры играет?

Вьюнок постучала по дереву ладонью и гордо повернулась ко мне. Я сделала вид, что устала.

– Ой, не могу, загнала ты тетку старую, – закатив глаза, пропела я, хватаясь руками за бок. Потом рассмеялась вместе с девочкой.

В лес не пошли – вечер уже, поздно, не то чтобы страшно, скорее, как-то не принято детям по лесу шастать. Даже со взрослыми.

Так, погуляли немного, я плащ расстелила, сели, гадая, когда уже можно будет домой вернуться. Вернее, это я гадала, а Вьюнок просто рядом была. Спокойный она ребенок, что и понятно – все среди взрослых находится, особенно не забалуешь, пример в этом брать не с кого.

– Смотри! – она вдруг вскочила на ноги и указала рукой в сторону леса. – Что это?!

– Что? – не поняла я, вглядываясь в сгущающуюся темноту.

– Светится, – немного разочарованно пробормотала Вьюнок. – Не в первый раз уже вижу. То там, в лесу, то за городскими стенами... в небе...

– Ничего не замечаю, – призналась я.

– Вот и ты тоже, – девочка бухнулась на колени и сорвала травинку. – И Горицвет ничего не видит, и Кипрей, и дедушка...

Странно мне было это слышать.

– Я в детстве тоже видела, – внезапно сказала я. – В небе. Вспышки такие и...

– Как будто раскрашено оно кем!

– Да.

– Здорово, – помолчав, сказала Вьюнок. – Дед говорит, я придумываю, а Кипрей с Горицветом молчат или смеются.

– Бывает, – я пожала плечами.

И ведь никогда даже в голову не приходило, что видения те – неспроста! Вот чему до сих пор удивляюсь...

Одиноко стало, будто кто украл у меня то воспоминание. Оказалось, не со мной одной бывало... И к кому ревную! К девочке, сестренке почти что...

– Посидим еще немного и пойдем, – решила я, обнимая ее за плечи. Вьюнок быстро воспользовалась моментом, улегшись на плащ и положив голову мне на колени.

– Расскажи про двоедушца, – попросила она. – Или еще про что...

Про двоедушца и брюхо его распоротое рановато ей рассказывать, сойдет и сказка какая-нибудь.

– Расскажу тебе про дев морских, – решила я. А что, удобно. Море далеко – до него не пойдет... А то ведь зимой бегала в лес сугробы раскапывать, анчутку искать, чтобы похоронить, как надо. Добрая...

– Пело море, сине море, пело о своих дочерях, – начала я. – Путник сказ услышал, в котомку сложил да нам принес... Рассказало море, как водят в глубине свои хороводы морские девы...

– Хороши хороводы, – фыркнуло где-то позади меня. – Как закрутит лодку, так с самого море пота натечет, пока выберешься...

Вьюнок и не подумала подняться, привстала только, посмотрела и снова улеглась.

– Не учили, что со спины подкрадываться не принято? – вздохнула я, узнав голос.

– Дед учил, – с готовностью откликнулся Рхис, показываясь. – Учил, что к кобыле не принято сзади подходить – лягнет...

– Вставай-ка, Вьюнок...

– Никак ля... драться будешь?

– Нет, – я улеглась, скрестив руки под головой. Вьюнок быстрехонько устроилась, положив голову мне на живот, и с интересом посмотрела на мага. – Байки слушать. Только извини, шут, нынче мы без денег.

Говорила уже, удивлял меня его интерес. Я ему – как удавка на шее, но, тем не менее, от разговора он никогда не бежал. Даже наоборот. К примеру, вот разве кто-то просил его тогда рядом садиться? Мог бы отшутиться и уйти. Однако ж, сел, весело подмигнул Вьюнку, спросил:

– А что ж это вы, девушки, по ночам гуляете? – он помолчал. – Я к тому, что здесь-то делать нечего, вот в городе – другое дело...

Я никак не могла уяснить, он донимает меня или предлагает заглянуть в кабак. Вьюнок угрюмо окрысилась:

– Шел бы отсюда, с тобой и свет пропал.

– Какой это свет? – нахмурился маг.

– Светлый, – буркнула девочка. – За деревьями, там...

Рхис задумчиво уставился, куда указала Вьюнок. Внучка Кирио молчала, стараясь не показывать интереса, потом рывком села и спросила:

– Знаешь, что это было?

– Известно что, – помедлив, ответил Рхис. – Тепло пришло, огневки повылезали.

Огневки для нас невидимы. Точнее, видимы, только без огня и своих сил. Забавные такие, похожие на ящерок, отчаянно визжащие, когда вдруг лишаются сил.

– Врун, – презрительно откликнулась Вьюнок. – А то я не знаю, как огневка выглядит. И света никакого от нее нет... при мне. Не знаешь, так и скажи.

– Не знаю, – покаянно мотнул головой Рхис. – Откуда ж мне знать, что ты сказок больше моего читала? Но всегда посмотреть можно...

– Так нет уже ничего.

– Скажешь, если снова увидишь?

Девочка посмотрела на него с удивлением.

– Скажу, – кивнула она.

– Уведешь куда-нибудь без нашего ведома – пришибу, маг, – пообещала я, насторожившись. Как-то слишком складно Рхис говорил, слишком быстро его Вьюнок чуть ли не за товарища считать стала...

Не то чтобы он мне казался опасным – нет, мне давно уже маги опасными не кажутся. А вот подозрительным – это да, каждое слово Рхиса я бы стала проверять раз по десять. Хотя он мне вроде и не врал... А была уверена – соврет. Если нужно будет. Все ж колдун... ну нельзя, просто нельзя верить человеку, которому рядом с тобой быть очень трудно. Раз рядом – значит, что-то нужно. Раз не говорит, что нужно, – значит, будет врать. Только время подгадает.

Но с другой стороны мне и общаться с ним хотелось. Редко когда можно вот так запросто с сильным магом поговорить. Вьюнок, кажется, в этом со мной соглашалась. О чем они там болтали, я не слушала. Смотрела в небо. Полынью еще звезды называют. Хвостатые вестницы бед...

– Маги летать умеют? – внезапно спросила я.