Когда-то давно мы – маги и безмаги, – повлияли друг на друга простым человеческим отношением. С одной стороны – их презрение к «слабакам», не способным творить, с другой – наша гордыня, заставившая не искать мира и не призывать к сохранению порядка, а... просто уйти, вероятно, и стать тем, кем стали... слепцами.

– И как это перебороть? – я отняла ладони от лица. Ничего не изменилось, и я едва не расплакалась от разочарования.

Новые знания, догадки Рхиса и его учителя, крутились у меня в голове, что-то глубоко внутри говорило – ошибаешься, просто, ты ж сама знаешь, просто ты такой родилась, проклятой, ущербной... Эту шепчущую тварь, жившую внутри меня все двадцать лет, я старалась уничтожить, но не могла.

– А ведь у нас уже получалось, – просто сказал Рхис. – Я колдовал, а ты – видела.

– И почему?

И колдун рассмеялся – тихо, нервно, с выступившими на глазах слезами, как будто он с трудом удерживался от чего-то большего, резкого и пугающего.

– Подумай. Прошу тебя, подумай – что с тобой было, когда ты увидела колдовство?

Странно это было – вспоминать, разбирать, вытаскивать и разрезать на кусочки все свои ощущения, двигаться вглубь и вглубь себя.

Не принято это делать, когда любишь. Вроде есть чувство – и если не сразу, то со временем станет понятно, что это. Само придет. Мне же приходилось почти что доказывать себе – люблю, вот его люблю...

И кто кого поцеловал первым, я не поняла. Наверное, это я шагнула вперед, решительно, как в бой, с одной лишь целью – проверить.

Я... задыхалась. Задыхалась – и пила огонь, чтобы не умереть. Потому что только с ним внутри можно выжить. И мир расцветал вокруг. Сквозь закрытые веки я видела лучи солнца, яркого, но не слепящего, радугу в каждой дождевой капле, стекающей по стеклу. Радуга, казалось, красила даже воздух – горячий, как пламя. Каждая пылинка казалась живой феей, с интересом наблюдающей за соединением противоположностей. А я пила. Его силу, его страсть – хотя он сам растворялся в этом мире. Пила – вцепившись в плечи до онемения пальцев. Скользнула руками вверх – к шее и волосам, – и поняла, что сейчас сгорю. Заживо. Воздух переливался всеми оттенками красного и золотого, я стояла в центре костра, закрыв глаза, утопив руки в огне, потеряв опору и разум.

Сколько это длилось – понятия не имею. Только отрываться не хотелось – мир вокруг был чудесен, магия переполняла его, лилась реками и горела, не иссякая.

Попадешь ты в полымя, Полынь, и сгоришь без остатка, сгоришь...

Огонь убьет меня и без колдовства, убьет, убьет... И, кажется, я мечтаю об этом.

Он оторвался, наверное, всего на миг, – горячее влажное дыхание, полуоткрытые глаза.

– Понимаю, за что нас так... так сильно ненавидят. Если все... все это пропадает... Я не могу винить вас за ложь.

Просто глупость. Старая-старая глупость... и кто бы мог подумать, что со временем она исковеркает все?

Я отстранилась, Рхис меня не удерживал, только лицо потемнело.

– Я хотел на тебя посмотреть, – сказал он, прежде чем я успела хоть что-то произнести. Поняла – он тоже считал, что шагнул вперед первым, и я сейчас спрошу его – зачем?

– Хотел посмотреть... На твое лицо, с которого стерлось это хмурое спокойствие, на помутневшие глаза, на влажные красные губы... – до ужаса захотелось их облизнуть, но я сдержалась. Меня удивляло, что он может спокойно говорить те вещи, о которых обычно молчат. – И сразу стало ясно, что все было слишком... цинично.

Я вскинулась. Как? Этот мир, эти краски, запахи, ощущения – цинично?

– Просто я целовал девушку, – он помолчал, – страстную... и желанную. А ты... ты окуналась в новую жизнь, новые чувства... сравнивала. Наслаждалась – не мною, а тем, что я могу тебе дать.

Я не сразу поняла, о чем он. Так легко без слов посадить семя обиды!

– Дурак! – я обхватила голову руками. – Дурак! Не совершай вновь ту ошибку! Не решай все в одиночку и не думай за меня! Я люблю тебя, и сейчас, все еще – я вижу мир таким, каким он является!

Сильное чувство – оно как копье, пробивает крепкий щит наших предрассудков. Слишком сложный для меня вопрос, но Рхис-то должен понимать! Любовь побеждает ложь...

Безумно, безумно мне хотелось спросить, бросить едко, со злостью – что, мол, вот в чем заключалась проверка твоих догадок? Найти безмага, вскрыть сердце острым ножом и убедиться, что был прав, что с учителем добился понимания древнего закона?

И разрушить все снова. Потому что какой же это бред – так считать! Сколько всего сломалось из-за одной только мысли о том, что любовь допускает обман!

Я промолчала, чувствуя себя тем, первым безмагом... Только таким, который в ответ на высокомерие колдуна не развернулся гордо, а ухмыльнулся добродушно – «Ну и дурак же ты, друг дорогой, идем-ка лучше, поболтаем...» И тот колдун махнул рукой – «Пойдем, конечно, чего это со мной нынче...»

– Ты так говорила... – внезапно сказал Рхис. – Я и не думал, что ты умеешь так складно рассказывать...

– Я запишу, – отозвалась я невпопад.

И вот теперь рассказываю, объясняю, как могу. Как объясняла другим магам, что не стоит бояться. Как объясняла другим безмагам, что нельзя верить в собственную ущербность.

Не знаю, кто из колдунов решился тогда убить Рхиса, а Рхис, кажется, знает. Но ничего не говорит – пытается сохранить мир. Говорит: «Он ведь тоже все неправильно понял, так что пусть...»

Кто-то верит, кто-то нет. Понимаю ведь, сложно это – такие привычки ломать, да и не каждому так повезет, как нам с Рхисом. Ну что ж тогда... копья не будет, так ножик тоже сгодится...