Мысли мчались беспорядочным вихрем, не связываясь в узелочки, они возникали, как бы обгоняли одна другую, сталкивались, исчезали. Темирболот пытался сосредоточиться на чем-то одном, но снова все разлеталось, как перышки по ветру.

Глубоко вздохнув, он бросил взгляд в сторону гор. Отсюда обычно был виден Тескей-Силатоо. Туда, за три километра, Темирболот из первого класса ходил со сверстниками на экскурсии. Ребята рвали чудесные цветы, ловили пестрых бабочек, отдирали смолу от стволов высоких, как бы подпиравших небо елей, собирали ягоды.

Ала-тоо в разное время года радовал Темирболота то белизной снегов, то изумрудной зеленью травы. Обычно горы манили Темирболота: «Дорогой, тебе не надоело в аиле? Мы ждем тебя зимой — приходи покататься на лыжах, а летом для тебя всегда разостлан пестрый ковер из трав и цветов. Приходи!»

Сегодня горы не были видны затуманенному взору Темирболота. Да и не только Ала-тоо, дом старика Ашыма, что напротив, не мог рассмотреть Темирболот. «Надоело нам слушать про тебя да про Айкан», — как бы ворчали горы, обволакивая себя и все вокруг пеленою облаков.

Он посмотрел в сторону клуба. Клуб заслонен деревьями, а может быть, тоже не хочет видеть Темирболота? Даже лампочки, сиявшие на фасаде, сегодня отсюда не видны.

Никто не проходит мимо дома. Тишина. Не мычат коровы, не блеют овцы, не доносится лай собак. В эти секунды Темирболоту казалось, что он остался совсем один на белом свете.

До того как Темирболот заслужил дурную славу, дом Айкан был настоящим детским базаром. Если друзья Темирболота сговаривались идти в горы, то собирались они именно у него, отсюда и отправлялись в путь. Такие шумные сборища происходили два-три раза в месяц. А в обычные дни обязательно к Темирболоту забегали двое, трое ребят. Он объяснял им непонятные уроки, школьники вместе занимались. Если случалось, что Темирболот в чем-нибудь сам не мог разобраться, то он без ложного стыда шел к учителю и просил помощи.

Айкан всегда гордилась способностями и старательностью сына. Особенно ее радовало, когда он оказывался первым при разрешении какого-нибудь спора со сверстниками.

Матери было приятно, что к Темирболоту часто наведываются товарищи — не только одноклассники, но и ребята из старших и младших классов. Она радушно принимала гостей сына, поила чаем, угощала талканом[4] со сметаной…

Сейчас никто из ребят в доме не бывал. «Дорогой мой, не приближайся к Темирболоту, чтоб он, кровью харкая, зачах! Поколотит, порвет одежду, наставит синяков, руки-ноги переломает. Держись подальше от этого шайтана. Если он тебе глаза выколет, конец моей жизни!» — так говорили матери и отцы детям.

Мало-помалу ребята совсем перестали заходить в дом Медеровых. Айкан отлично понимала, что товарищи сына просто его боятся.

По-иному складывались отношения Темирболота с девочками. Одноклассницы Джаркын, Эркингюл и Лиза еще осенью приходили к Темирболоту — вместе готовить уроки. Все было мирно. Очевидно, они ничего дурного ему не говорили, а он девочек никогда не обижал.

Но опять-таки все испортила своим злым языком Калыйкан.

Однажды вечером, закончив уроки, Джаркын, Лиза, Эркингюл и Темирболот вместе вышли на улицу. Девочки, простившись, пошли по домам. Калыйкан, стоявшая у своей двери, подскочила к Темирболоту и злобно сказала:

— Мальчики не желают с тобой знаться, так ты подружился с девочками?! Мальчикам положено дружить только с мальчиками. А ты стал девчат-ником!

Темирболота больно обидели слова Калыйкан.

С тех пор он начал отдаляться от девочек. Девочки же не могли понять, что с ним происходит, и решили, что он «вообще стал невозможным».

С тех пор Темирболот совсем одинок. На переменках с ним никто не разговаривает. Утром отправляется в школу, после занятий возвращается домой, поест, приготовит уроки, убирает в доме, в сарае, наколет дров. Если холодно, затопит печь. На ночь почитает, ложится спать. Так последние месяцы протекает жизнь Темирболота.

Одиночество постепенно становилось привычным.

Но в этот вечер тоска подкатила к сердцу. Ему казалось, что даже родная мать бросила его. И старушка Сайкал отвернулась вместе с другими. Вот сейчас ему так плохо, а она спокойно спит.

«Да… Никому я не нужен, все считают меня отпетым хулиганом. А я, чтобы не огорчать мать, принял все оскорбления на себя. У матери нет сил бороться против бессовестных, гнусных сплетен. Эх, досада, почему с нами нет отца! Ну если бы он был жив! Никто бы не посмел распускать языки. Он расправился бы со всеми клеветниками! Мой отец — так говорит мама — был сильный, мужественный, умный, справедливый человек. Ему бы не понравилась беспомощность моей матери сегодня на трибуне!»

Размышления Темирболота прервали Айкан и Жанаргюл.

— Темиш, ты куда собрался? — весело спросила Жанаргюл: она была в приподнятом настроении.

— Выходил на минуту, — тихо ответил Темирболот, отпирая дверь.

Жанаргюл включила свет, сняла пальто, Айкан, закутанная в пуховый платок, ушла в спальню.

— Ну, приготовил уроки? — спросила Жанаргюл Темирболота, но, увидев его насупленное лицо и влажные веки, встревожилась. — Что с тобой? Ты плакал?

Айкан выбежала из спальни и бросилась к сыну:

— Что? Он плакал?

Темирболот не отвечал, крепко сжав руки в кулак. Он не мог сдержать охватившей его дрожи.

— Что с тобой случилось, дорогой мой? — Айкан пыталась обнять Темирболота, но он отвел руки матери и сердито проговорил:

— А что с тобою случилось? Сама ты почему плакала?

— Я… отчего мне плакать? Это от холода, — Айкан постаралась улыбнуться.

— Ты лжешь из трусости! — вскрикнул Темирболот и вдруг громко разрыдался.

— Дорогой мой, Темиш!

— Темирболот!

Айкан и Жанаргюл хотели взять Темирболота за руки, утешить его, но он с силой оттолкнул женщин, продолжая рыдать. Ни мать, ни учительница не могли предположить, что Темирболот был в клубе, слышал и видел происходящее, а теперь вне себя от злости. Обе были уверены, что мальчик учил уроки дома и вышел на улицу ненадолго передохнуть. Они терялись в догадках: что могло произойти в их отсутствие?

Айкан не видела слез на глазах Темирболота с тех пор, как он вырос, тем тяжелее ей было сегодня. Она невольно вспомнила, как однажды Темирболота избил Шарып. В жизни часто встречаются люди, которые, не замечая своих грехов, любят преувеличивать чужие. Таким был Шарып. Не желая понять, что в ссоре был виноват его сын и что он лишь получил по заслугам от Темирболота, Шарып решил: «Надоело баловство Темирболота. Я это раз навсегда выбью!» Он набросился на мальчика, когда тот работал в поле. Шарып огромными, сильными руками бил Темирболота, пинал его здоровенными ногами — подбежавшие отняли у него мальчика. Тогда Темирболот не проронил ни слезинки.

Что же сегодня случилось с Темирболотом?

— Дорогой мой, единственный мой! — шептала Айкан. — Что с тобою? Скажи наконец…

Темирболот, не переставая вздрагивать от рыданий, строго поглядел на мать.

— Ты мне не раз говорила: «Единственный, от тебя я ничего не скрываю», но ты скрывала многое раньше, хочешь скрыть и сегодня! А сама требуешь от меня откровенности. Может, думаешь, что Темирболота легко обмануть? Ошибаешься. Я не помню своего отца, я не знал его ласки. Меня называли сиротой, и вот два года уже как зовут хулиганом. Я пережил много… Понимаю, что значат хорошие слова и плохие. Различаю, какой человек душевный, какой бездушный.

Переведя дух, Темирболот продолжал:

— Я старался всегда тебе помочь, стремился сам стать настоящим человеком. Понял, что дается трудно, что легко. Раньше я, конечно, был глупее. Но и тогда понимал, что будет лучше, если мать заработает больше трудодней, поэтому старался заменить тебя в хлопотах по дому. В девять, ты помнишь, я уже стал полоть мак. Тогда впервые и заработал двадцать трудодней. На следующий год заработал еще больше. А в этом году — сто пятьдесят. Если бы не мешали всякие сплетни, мог бы еще лучше работать. Ладно, впереди еще много времени. Но скажи, мать, почему ты сама скрываешь важные вещи от сына, который всегда старается быть тебе помощником? Почему не расскажешь, что произошло сегодня?