— Но… я не понимаю. Она вышла замуж за Люциана, когда была молодой, за пять лет до моего рождения.

Она долго смотрела мне в глаза перед тем, как рассказать о моем неведомом прошлом.

— Ну, ты можешь представить, какой скандал был, когда ты родилась, но не позволяй, чтобы это очернило то, что было между твоими родителями. Их любовь была подобно той, что описывали в книгах, которые любила читать твоя мать. Она и Александр были друзьями, вообще-то, все мы трое были, но со временем их дружба стала чем-то большим.

Услышав имя моего отца, я почувствовала себя странно и приятно удивленной — так как он был персоной, которая когда-то существовала.

— Рейчел пыталась поступать правильно. После свадьбы с Люцианом, она держалась от твоего отца на расстоянии так долго, как могла. Она твердо следовала правилам общества, но такую любовь невозможно долго избегать, и неважно, насколько это неправильно, — она остановилась. — Александрия, ты в порядке?

— Да, — я покачала головой, — извините. Просто мама никогда не говорила о нем. Как и остальные. Я не представляла, насколько трагичной была эта любовь.

Она сжала свои губы и развернулась. Подойдя к одной золотисто-зеленой лампе, она повернула голову.

— Я думаю, ей было слишком тяжело говорить об этом после всего.

Я последовала за ней.

— Каким он был?

— Александр? — Лаадан посмотрела с грустной улыбкой, — хорошим человеком, всепрощающим, очень красивым, и Рейчел была всем его миром.

Она повернулась, складывая тонкие руки на талии.

— Ты так похожа на нее, но у тебя его характер. Когда Маркус зачитывал твой файл в тот день в кабинете, все, о чем я могла думать, был Александр. Невероятно волевой, немного безрассудный и дикий.

То, как она говорила о нём, будто бы он все еще был здесь, заставило меня задуматься, были ли у нее чувства к нему.

— Было бы интересно, чтобы он подумал обо мне, — я улыбнулась самой себе, — это звучит глупо.

— Вовсе нет. Он бы гордился тобой, Александрия. Я надеюсь, ты знаешь это.

— Ну, я Аполлион.

Она взяла мою руку.

— Не только из-за того, кем ты станешь, но и из-за того, кем ты уже являешься.

Слезы покатились по моим щекам, что выглядело очень слабо. Я отошла, чтобы присесть в кресло возле лампы.

— Не знаю. Надо было что-то сделать, когда мама покинула Ковенант. И я не должна была уходить после её возвращения, и, в конце концов, когда обнаружила Калеба, я должна была вернуться в Ковенант, но я не сделала этого. Я имею в виду, о чем я вообще думала?

— Ты делала то, что казалось тебе правильным, — она подошла ко мне и села. — Рейчел, возможно, убила бы тебя за такие опасные дела, но ты только хотела позаботиться о том, чтобы она обрела мир.

— Вы так думаете?

— Да.

На душе стало немного легче, но дышать было все еще трудно.

— Я напортачила, много раз, — я схватилась за кресло, — не думаю, что он гордился бы мной.

Лаадан накрыла мою руку.

— Он бы гордился. Ты следовала своему сердцу, когда оно привело к Рейчел, и, да, иногда решения, которые ты принимала, не были правильными, но ты знаешь это. Ты учишься на них. И, поведав Телли о своей роли в том, что случилось с твоим другом? Это было смело и зрело.

Я посмотрела на нее — чистокровка. Это все было очень странным для меня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после того, что она рассказала мне о родителях.

— Как она его встретила — моего отца? В Ковенанте немного смертных. Он работал здесь?

Лаадан улыбнулась немного нервно. Она обняла себя руками.

— Она встретила его в южной Каролине, — меня затопило любопытство. То есть, мама любила смертного на протяжении многих месяцев. Они не были первыми или последними.

— Что он там делал? Как он умер?

Громкий удар заставил нас подпрыгнуть. Я начала осматриваться, ожидая увидеть тону книжек на полу.

Лаадан улыбнулась.

— Я забыла, что здесь много вещей, которые передвигаются незаметно.

Я посмотрела на нее удивленно.

— Что вы имеете ввиду? Духи?

Она снова засмеялась.

— Да, духи. Я немного суеверна. Еще эта жуткая библиотека. Я думаю, одна из полок просто рухнула. — Лаадан подошла ко мне, чтобы просканировать помещение — и я почувствовала беспокойство.

— Это происходит время от времени. В любом случае, если ты похожа на Рейчел, то ты любишь мороженое и пирог.

Я развернулась к ней.

— Ванильное.

— И тыквенный пирог, — закончила она, улыбаясь. — Я знаю, где мы можем достать такое. Интересует?

У меня потекли слюни.

— Я всегда заинтересована в том, что связано с едой.

— Хорошо, — она продела свою руку через мою. — Давай пойдем избавляться от еды.

Возле двери, я задрожала и повернула голову. Чувство, что кто-то наблюдает, не исчезло, но там никого не было — никого, кого я могла бы увидеть.

Несмотря на все те глупости, что я натворила и наверняка еще натворю, отец все равно гордился бы мной? В это было сложно поверить, но Лаадан знала его, и у нее не было причин врать мне.

— Алекс, ты вообще слышишь меня?

— А? — я подняла голову. Мы были в лесной части вне лабиринта, уже несколько часов после занятий. — Да, я слышу тебя. Додж. Бег. Какая-то фигня.

Сет скрестил руки.

— Что? — я встала и отряхнулась.

— По-моему, ты заснула. Это могло бы ранить мои чувства, если бы они у меня были.

— Извини. Ты нагоняешь на меня скуку.

— Ладно. Возвращаемся к работе, — Сет выставил руку так, будто собрался кинуть бейсбольный мяч. Шар синего пламени зажегся на его открытой ладони. Он метнул его, целясь мне в голову.

Я легко увернулась.

— Скучно.

Сет выпустил еще один шар, но на этот раз в мои ноги. Я вскочила на скалу и громко зевнула. С дьявольской усмешкой он подошел ко мне. Как только он оказался в зоне досягаемости, я ударила его ногой в плечо. Он нанес ответный удар, кинув два шара пламени — один в голову, а один прямо в ноги. Пришлось попотеть, чтобы уклониться от них, но я справилась и осталась на вершине скалы.

Я показала ему язык.

— Уверена, ты можешь лучше.

Он вскинул руки, и порыв ветра ударил меня в грудь. Это я никак не могла заблокировать.

— Не забывай группироваться, — выкрикнул Сет со смехом в голосе.

Если бы я не рассекала воздух в данный момент, я бы треснула его. Впрочем, я помнила о том, что нужно группироваться. Я ударилась плечом о холодную траву, но не позволила телу среагировать на боль и перекатилась на ноги, подозревая, что Сет снова атакует. Я была права.

Я метнулась в сторону и огненный шар лишь задел мою голову. Я уклонялась от его шаров до тех пор, пока он не использовал стихию воздуха, сбив меня с ног и удерживая на земле.

— Поднимайся, — приказал он, возвышаясь надо мной.

— Я не могу встать. И ты знаешь это.

Сет склонил голову и вздохнул.

— Это уже устарело, Алекс. Ты преуспеваешь в каждом аспекте боя — не так хорошо, как я, хотя кого я обманываю? Я лучше всех.

Я закатила глаза.

— Ты любишь слушать самого себя, не так ли?

— Ну, да. Да, я люблю.

— Вот почему у тебя нет друзей.

— Да? А по моим последним подсчетам я твой единственный друг.

Я сжала челюсть. Один ноль в пользу Сета.

— Но разговор не об этом. Мы говорили о том, что ты не можешь бороться со стихией воздуха, а этот элемент чистокровные и демоны используют чаще всего. Это проблема.

— Фигово, ты так не думаешь?

Он увеличил давление настолько, что казалось, будто кто-то сидит на моей груди. Я дернулась, но без толку.

— Что я тебе говорил про элементы, Алекс?

— Что-то про… магию… все в голове, — выдохнула я.

— Нет. Элементы вполне реальны. Ты должна порваться сквозь них. Протолкнуть.

Я до сих пор не могла понять, что он имел в виду под этим «протолкнуть», но он продолжал говорить это каждый раз.

— Алекс, если ты не сможешь сделать этого, то ты снова станешь обедом демона. Они учуют эфир и сойдут с ума. Ты уверена, что все еще хочешь быть Стражем?