Э, да он сам ранен: плащ прорван. Нет оснований полагать то, что под ним, не задетым.

— Разрешите осмотреть вашу рану.

Очень хорошее самообладание: никакой словесной реакции. Или это следствие научного любопытства? Маг жизни по идее обязан знать, что драконы к ней неспособны. На что же он рассчитывает? Стоит проговорить вслух ради Младшего Брата, а также Курата:

— Ледяная картечь пропахала мускулы, начиная с тазобедренного сустава и кончая голеностопным. Посмотрим на потоки… кровопотеря… ну, сосуды мы восстановим на раз… частичный разрыв мышцы… а связки с этой стороны, считай, порваны почти полностью… по счастью, кость не пострадала, но надкостница травмирована… суставные сумки целы…

Мне, несомненно, бешено повезло: пациент при таком истощении, скорее всего, не способен даже на анализ собственных потоков, а уж о магии разума и говорить не стоит.

— Я поставлю вам конструкты, часов двенадцать они продержатся. Дальше вы знаете, что делать.

Выпендриваться не стоило. Конструкты были наипростейшие.

По окончании работы пациент, наконец, заговорил:

— Для студента — третьекурсника — 'похвально'. Для четвертого курса — 'сносно'.

Уровень бакалавра упомянут не был.

— Я наложу на вас заклинание, придающее сил…

Имелось в виду то, что я про себя называл 'Амфетамин', не зная местного названия.

— …под его действием за два часа вы дойдете до своих. Рекомендую потом выспаться.

В результате Курат не выдержал:

— Кто ваш наставник?

— Вам не следует это знать. Теперь вы можете идти.

Пауза.

— Я у вас в долгу.

— В ваших силах отдать часть долга очень скоро: тем, что вы не упомянете о вашем лечении. Остальное я с вас стребую, когда военные действия закончатся. Понадобятся ваши профессиональные услуги.

— Я не обучен лечить драконов.

— Об этом еще поговорим. До свидания.

Пациент почувствовал такой прилив сил, что даже решился на шпильку:

— Не уверен, что мы с вами свидимся. Да, еще: как вас зовут?

Очень не хочется раскрывать инкогнито, поэтому:

— Вам передадут привет от пятнистого дракона.

Я рванул к десятку, и мы вместе легли на курс к родной пещере. Нам предстояло отчитаться перед сотником, а еще впереди был разговор с Гиррой и со всем десятком.

(в штабной пещере)

Не приходится удивляться, что сотник принял свою лучшую разведчицу сразу после ее возвращения.

Доклад был краток. Долгой была серия вопросов и ответов. Рриса про себя отметила официальный, почти сухой тон речи Рруга.

— Какие у вас были основания полагать, что впереди ждал маг смерти?

— Десятник Стурр дал заранее обговоренный знак.

— Что именно означал это знак? Процитируйте точно.

- 'Разворачивайтесь, прячьтесь в облаках, там сложите крылья, летите на телемагии обратно, доложите сотнику, что впереди порождение магии смерти, нас не ждите' — вот что.

— Складывать крылья — именно так приказал десятник?

— Так точно. Он еще добавил, что это ради скорости.

— Свои дальнейшие намерения он вам сообщил?

— Так точно. Он собрался атаковать мага смерти.

— Вы оглянулись перед тем, как уйти в облака…

В этих словах не было и песчинки сомнения.

— …опишите, что вы видели.

— Весь десяток стал набирать высоту с очевидным намерением также скрыться в облаках.

Рруг отлично знал, что от 'серых ястребов' скрыться в облаках невозможно. И все же именно эта тактика. В глупость десятника Стурра не верилось.

Будучи опытным офицером, сотник решил проверить собственные догадки:

— Десяток набирал высоту со сложенными крыльями?

— Никак нет, с раскрытыми.

— У вас есть объяснение этому?

— Так точно. При сложенных крыльях все воины этого десятка резко прибавляют как в скорости, так и в маневренности. Видимо, Стурр не хотел, чтобы наблюдатели на земле об этом догадались.

Полное совпадение взглядов. Рруг отлично помнил состязания по телемагии на школьной олимпиаде. С такой тренировкой вполне возможно удрать от 'серых'.

— Вы свободны.

А сотнику Рругу только и оставалось, что ждать возвращения десятка особого назначения, надеясь на хитрость его командира.

Будь я человеком, то написал бы: 'Мы прилетели к своим голодные, как драконы' — но так нельзя. Опуская красоты стиля, можно сказать: 'Кушать очень хотелось'. Но доклад начальству, к сожалению, пошел в качестве холодной закуски, то есть раньше всего остального. Не слишком обильной: Рруг явно торопился.

Еду мы подмели в превосходном темпе. Очень хотелось устроить собрание сразу после трапезы, но ребята вымотались. Именно об этом и прозвучал приказ:

— Всем отдыхать! А после этого разбор полетов.

После двухчасового сна ребята пребывали почти в беспечном настроении. Правда, они ожидали разноса, но мне удалось в очередной раз удивить десяток:

— Разбор будет необычным. Ваша задача: обсуждать мои решения, находить в них дыры и, само собой, предлагать нечто лучшее.

Критиканы совершенно не торопились громить и крушить. Они переглядывались. Они смущенно прижимали гребень. Они отводили глаза. Пришлось слегка надавить:

— Фиорра, что скажешь?

— Ну… это… я… э…

— А теперь то же самое, но кратко.

— Не могу понять, зачем надо было приземляться и говорить с тем человеком. Вот.

Собрание чуть оживилось:

— И я тоже.

— Тот был магом, с зеленой лентой, только истощен…

— Вот потому безопасно было сесть рядом с ним и даже поговорить, но я не слышал, о чем там дело.

— Хорош! Все это верно: маг был истощен, иначе садиться рядом было бы рискованно. Кстати, он маг жизни, лечил товарищей. И с большой вероятностью маг разума, что, сами понимаете… Нужен был вот зачем: это наш будущий контакт. Я его слегка подлечил, чтобы мог после этого доплестись до своих, то есть он у меня в долгу. И еще: сам с ним раньше не встречался, но слышал, что он человек слова.

— Ты хочешь, чтобы этот маг кого‑то из нас лечил?

— Нет, хочу, чтобы он кого‑то из нас учил. Польза будет куда больше. Так, какие еще мнения в части тактики?

Бойкость у ребят заметно приувяла. Но все же Харрф решился на замечание:

— Я так думаю, что решение атаковать 'Ледяными брызгами' было неверным. Противник… он был компактной группой, тут эффективнее 'Ледяные копья',

— Не согласна! 'Брызги' отвести нельзя, 'копье' можно.

— А если, скажем, с пяти сторон копьями? Или, того лучше, десять сразу? Клянусь когтем Черного Дракона, не отвели бы.

— Еще 'Молнии' хорошо бы. Уж такого‑то от нас не ожидали.

Почему‑то Согарр молчал. И не потому, что сказать было нечего — нет, этот умный тактик явно обдумывал идею. И, наконец, он выдал:

— Все верно говорите, но только надо бы уточнить: а какая цель ставилась этой атакой?

Вопросы, ответы и предложения как ножом обрезало. Последовало продолжение:

— Вы исходите из того, что предполагалось уничтожение живой силы противника. А я подумал, что, возможно, цель была другая: не уничтожить, а лишь заставить отступить. Чтобы знали наши возможности и опасались их.

Все сказано верно. И это сильнейший удар обухом по моему самолюбию, потому что подобные соображения мне и в голову не пришли. А я действовал на уровне 'Нутром чувствую, что литр будет'. То, что все вышло по делу, ничуть не оправдывает мозговой слабости.

Пришлось юлить, утверждая, что на самом деле целью ставилось одновременно ранить сколько‑то магов и вынудить отступить остальных. На такое заявление посыпались претензии о невыполнении задачи.

— И потом, ты не предвидел мага жизни. Он‑то и был решающим фактором…

— Но разведка о нем не доложила…

— …а ты что, берешься определить специализацию на расстоянии? Нет? Так как прикажешь…