Успехи Кассандра в Македонии, нерешительность и неудачи Полиперхонта имели следствием смену ориентации в греческих полисах. Афины, не получая помощи от Полиперхонта, начали переговоры с Кассандром, гарнизон которого занимал Пирей. В результате заключенного компромиссного договора афиняне сохранили свою территорию и флот, но в Мунихии и в Панакте (пограничной с Беотией крепости) были оставлены македонские гарнизоны; восстанавливалась введенная Антипатром цензовая конституция, но ценз был снижен с 2000 до 1000 драхм; во главе полиса был поставлен наместник (эпимелет) Деметрий Фалерский, философ-перипатетик умеренно-олигархических взглядов, управлявший Афинами в течение 10 лет (318-308 гг.).

Снисходительное отношение Кассандра к Афинам и предпринятое им восстановление Фив, разрушенных Александром в 335 г., способствовали расширению его влияния в Греции. Женитьба на Фессалонике, дочери Филиппа II, сводной сестре Александра, открывала Кассандру легитимный путь к македонскому престолу, но ситуация в восточной половине державы удерживала его от последнего решительного шага к царской власти.

К 316 г. Антигон, одержав победу над Евменом и сатрапами Мидии, Персиды и Вавилонии, стал самым могущественным из диадохов: помимо названных сатрапий, в его владения входила значительная часть Малой Азии, к тому же он обладал огромными денежными средствами для найма и содержания армии. Возникла угроза распространения его власти и на другие сатрапии. Это заставило Птолемея, Селевка и Кассандра заключить союз против Антигона, к ним примкнул и Лисимах, до сих пор не вмешивавшийся в борьбу диадохов, так как был занят расширением и укреплением своих владений во Фракии и на западном побережье Черного моря. Началась новая серия сражений на море и на суше в пределах Сирии, Финикии, Вавилонии, Малой Азии, Греции и Фракии.

Война между Антигоном и коалицией шла с переменным успехом. Антигон сделал попытку закрепиться во Фракии. Вероятно, не без его влияния против Лисимаха восстали Каллатия и другие западнопонтийские города в союзе с соседними скифскими и фракийскими племенами. В поддержку им Антигон выслал флот и сухопутную армию и заключил военный союз с царем одрисов Севтом. Однако Лисимах успешно справился с противниками, не дав им объединить свои силы (сопротивление продолжала оказывать лишь Каллатия). В 311 г. между Антигоном, Птолемеем, Кассандром и Лисимахом был заключен мир, свидетельствующий, что никто из них не достиг своей цели: Антигон вынужден был признать Кассандра стратегом Европы, Кассандр — согласиться с предоставлением независимости греческим городам, Птолемей — отказаться от притязаний на Сирию, а Лисимах — на Геллеспонтскую Фригию. Хотя в соглашении о мире еще фигурировало имя царя Александра IV, фактически о единстве державы уже не было речи, диадохи выступали как самостоятельные независимые правители подвластных им территорий. К тому же во многом соглашение оказалось фикцией, и война возобновилась.

К 307 г. исчезла последняя формальная связь между частями бывшей державы Александра: Роксана и ее сын были убиты по распоряжению Кассандра. С целью завладеть Македонией и македонским престолом Антигон начал подготовку стратегической базы в Греции. Еще до этого на Кикладах под его протекторатом был создан Союз несиотов (островитян) с центром на Делосе. В 307 г. Антигон отправил своего сына Деметрия с сильным флотом к Афинам и провозгласил «освобождение» греческих полисов. Деметрий изгнал гарнизоны Кассандра из Аттики, в Афинах была восстановлена демократия, за что демос декретировал божеские почести Антигону и Деметрию.

Греческие полисы играли важную роль в первую очередь как стратегические опорные пункты, но, очевидно, не в меньшей степени и как арсеналы вооружения и источники пополнения командного и рядового состава армии. Вопрос о взаимоотношениях диадохов с полисами имел и социально-психологический аспект, так как значительная часть армий состояла из греческих наемников. Используя социально-политическую борьбу внутри полисов и традиционные тенденции к политической независимости, диадохи — Полиперхонт, Антигон, Птолемей — провозглашали «свободу» греческих полисов. Демагогический характер манифестов об «освобождении» греческих полисов отчетливо вырисовывается из сохранившейся надписи из Скепсиса (OGIS, 5), содержащей послание Антигона в связи с заключением мира в 311 г., в котором соглашение, заключенное диадохами, изображается как забота Антигона о «свободе эллинов, ради которой мы (т.е. Антигон) делали немалые уступки». Оказывая поддержку то демосу, то олигархии, диадохи добивались при этом права размещать свои гарнизоны на территории полисов. Политические перевороты сопровождались конфискациями, изгнаниями и казнями, столкновения диадохов из-за того или иного полиса влекли за собой жестокие репрессии и разграбление.

Но успех в Греции во многом зависел от господства на море, где наиболее серьезным соперником был Птолемей, располагавший мощным флотом и портами в союзных с ним греческих полисах. В 306 г. возле Саламина на Кипре Деметрий, сын Антигона, разгромил флот Птолемея. После этой крупной победы Антигон присвоил себе и Деметрию царские титулы, заявив тем самым уже открыто претензию на македонский престол. В ответ на это Лисимах, Кассандр, Птолемей и Селевк также провозглашают себя царями. Предпринятый затем поход против Египта оказался неудачным для Антигона, тогда он направил удар против Родоса, одного из наиболее важных в стратегическом и экономическом отношении союзников Птолемея. В результате двухлетней (305-304 гг.) осады Деметрием (получившим за искусную осаду прозвище Полиоркета — Осаждателя города) Родос вынужден был заключить мир с Антигоном. Только после этого Деметрию удалось добиться значительных успехов в Греции: он изгнал гарнизоны Кассандра из ряда городов Пелопоннеса, возобновил Коринфский союз, объявил «свободной» всю Грецию и двинулся в Фессалию. Возникла реальная угроза для Кассандра и Лисимаха.

К этому времени Селевк, пользуясь тем, что силы и цели Антигона были направлены на усиление его позиции на западе, совершил поход по восточным сатрапиям вплоть до Индии и вернулся в Вавилон, обладая достаточно крупными материальными ресурсами и военными силами, чтобы вступить в борьбу с Антигоном. Вновь против Антигона объединились все его противники, в решающем сражении при Ипсе в 301 г. Лисимах, Селевк и Кассандр нанесли полное поражение Антигону, сам он погиб в бою. Деметрий с остатками войска отступил к Эфесу; в его власти оставались еще сильный флот и некоторые города Малой Азии, Греции и Финикии. Владения Антигона были поделены главным образом между Селевком и Лисимахом; Птолемей, ограничившийся захватом Южной Сирии и не участвовавший в разгроме Антигона, удержал лишь фактически занятые им районы. Битву при Ипсе в известной мере можно считать рубежом, положившим начало существованию одного из крупнейших эллинистических государств — царства Селевкидов, включившего в себя все восточные и переднеазиатские сатрапии державы Александра и некоторые районы Малой Азии. Несколько раньше определились границы царства Птолемеев: в него вошли Египет, Киренаика и Келесирия. Только этим можно объяснить тот факт, что Птолемей Керавн вскоре после убийства им в 280 г. Селевка был провозглашен царем Македонии, почти не имея для этого законных оснований[18].

Помимо разорительных династических войн, в начале 270-х годов Македония и Греция подверглись опустошительному вторжению кельтских племен, массовые передвижения которых с конца IV в. охватили всю Южную Европу. По сообщению Павсания (X, 19-23), кельты-галаты тремя отрядами двинулись на Балканский полуостров; в начале 279 г. отряд во главе с Болгием вторгся в Македонию. В первом же столкновении с кельтами македоняне потерпели поражение, Птолемей Керавн погиб. Около двух лет Болгий разорял страну, пока не осел в Иллирии. Второй отряд кельтов под предводительством Бренна направился в Среднюю Грецию. Попытка греков остановить его у Фермопил оказалась безуспешной. Опустошая по пути греческие города, Бренн направился к Дельфам, рассчитывая захватить сокровища храма Аполлона. Силы защищавших храм фокейцев и других членов дельфийской амфиктионии были незначительны, но тяжелое ранение Бренна, начавшееся землетрясение и сильные морозы и снег — что было истолковано как гнев богов — вызвали паническое отступление кельтов, во время которого они были разгромлены этолийцами. Третья волна кельтского вторжения захлестнула Фракию. Отсюда в 278 г. часть кельтов переправилась через проливы в Малую Азию (где они в течение ряда лет совершали опустошительные походы, а затем осели в Галатии), часть осталась на территории Фракии, угрожая новыми вторжениями в соседние государства.