— Тогда с посещением придётся пока подождать, — разочарованно промолвила Ольга.

Приват-миры делились на "мягкие", в которых его открыватель и гости существовали в виде бесплотных фантомов, и "твердые", где они существовали телесно. Твердый мир с людьми считался крайне опасным. Существовали миры "полумягкие", в которых только создатель имел телесный облик, а его гости были бесплотны; и миры "полутвердые", в которых кто-то из гостей мог воплотиться в физическое тело со всеми его возможностями, другие же оставались бесплотными. Даже если Реденл окажется полумягким миром и будет представлять опасность только для открывателя, дела это не изменит — разрешение на посещение любого мира с людьми давал только директор.

— Лёнь, а что они там делают? Люди? — Сергей Алешин горел желанием вникнуть во все детали.

Но Аникутина разогнала всех, заявив, что Кутков нуждается в отдыхе. Перед тем, как пойти спать, новый оператор миров всё же успел рассказать, что люди в его мире гостеприимны и добры, но жизнь у них трудна. В этот мир постоянно проникали неизвестно откуда страшные монстры, которые охотились на людей. Оттого там все носили оружие и непрерывно совершенствовались во владении им.

— Что за оружие? — жадно поинтересовался другой из братьев.

— Огнестрельное.

Брести по снегу было трудно, в некоторых местах его здешнее тело проваливалось по самые плечи. Ольга по и дело подпрыгивала, несколькими взмахами крыльев перемещаясь между заснеженными деревьями. Харламов на неё не оглядывался — их здешние тела обладали носом, больше всего напоминающим свиной пятачок. Привыкнуть к такому облику своей подруги он пока не мог.

— Оля, может, полетим? — в третий раз предложил он, замучившись застревать в снегу.

Но Аникутина вновь отказалась, сославшись на неизвестную опасность, поджидавшую их в небе. Собственные крылья были слишком велики, чтобы лететь между деревьями, а подниматься выше она не хотела. С дерева, присев на короткую, почти без иголок, ветку, на них неодобрительно смотрела псевдо-белка. От настоящей, земной, она отличалась лишней парой ног и размерами — ростом тварь была в метр.

— Что скажешь, рыжая? — обратился к ней Ермолай, но псевдо-белка не ответила.

— Разве тут, кроме псевдо-гномов, кто-то говорит?

— Откуда мне знать? — отозвался юноша. — Я раньше думал, что нет, но ведь подземельщикам полагалось говорить по-русски, а я в коридорах встречал незнакомые слова… Да и ты уверена, что в высоте здесь охотятся сверх-соколы, хотя я о том ни малейшего понятия не имею.

— Я о них тоже мало что знаю. Только то, что летают они очень быстро, и атакуют с пикирования, сзади. Между деревьев им не развернуться, крылья слишком большие. А узнала я о них оттого, что мои экстрасенсорные способности пока развиты лучше твоих. Едва ты про полет заговорил, мне чутьё сразу на опасность указало.

— Знать бы ещё, на кого они охотятся, — пробурчал разочарованный юноша.

Спутница в ответ пожала плечами. Ермолай вздохнул, скомкал снежок и запустил в псевдо-белку. Та красивым, и каким-то ленивым, прыжком сдвинулась в сторону и неодобрительно зацокала.

— Ты как хочешь, а я разумности в ней не вижу, — доложила Ольга.

Харламов неопределенно пожал покрытыми шерстью плечами. Их здешние тела позволяли не мерзнуть; но сколько они могли продержаться в морозном лесу? К тому же, им, раз они здесь во плоти, полагалось что-то есть. Рано или поздно он рассчитывал, несмотря на сверх-соколов, подняться в воздух. А вот после этого есть точно захочется, да ещё как. К великому его разочарованию, он даже не предполагал, чем может питаться его здешнее тело. Судя по зубам, оно должно было быть всеядным.

— Зато мяса в ней много, — подумав, ответил он девушке. — Мы, вроде бы, мясом питаться способны. Псевдо-гномы, во всяком случае, их едят.

— Сами охотятся?

— Сами тоже. Капканы ставят. Но больше выменивают на разные поделки у псевдо-соболей.

Гволн был населён скудно. Псевдо-гномы выкапывали также и съедобные корни — несмотря на мороз наверху, прогретые земные недра позволяли здешней флоре расти даже в условиях вечной зимы. Чем питались псевдо-вороны, открыватель не знал. Подозревал, что падалью. Псевдо-белки, ясное дело, ели шишки и орехи; а их самих потребляли в пищу псевдо-соболи. Что касается подземных жителей, то их метаболизм был совершенно загадочен.

— Так ты на их меновую площадку выйти хочешь! — догадалась подруга.

Он согласился, что держит путь именно туда. Но он надеялся раньше отыскать какой-нибудь выход горячих вод или просто участок горячей земли. Там могли быть входы в подземелья, там должна кипеть здешняя жизнь. Псевдо-белки, демонстрируя полное бесстрашие, неподвижно глядели с веток на проходящих внизу неведомых существ.

— Ермолай, ты их чувствуешь?

— Нет. Здесь мои паранормальные способности молчат.

— Мои тоже, — призналась дочь шамана.

Поначалу он счёл это естественным — но подруга сообщила, что её новые способности позволяли дублировать открывателей приват-миров, если она была с ними близко знакома. Аникутина могла не только проникать в их миры — она обладала их способностями и их знанием. А в тех случаях, когда способности Ольги превосходили аналогичный талант открывателя мира, она могла знать про мир и несколько больше.

— И насколько тесным должно быть твоё знакомство? — поинтересовался юноша.

— Достаточно короткого разговора, если человек не закрывается полностью, — дочь шамана заинтересовалась одной из сосен и птичьей лапой старательно разгребала снег под стволом. — До сих пор никто такого не умел.

Как применить столь уникальный талант, никто пока не знал. Но своим достижением Аникутина гордилась. Докопавшись до твердого наста, она показала напарнику склад орехов:

— Подкрепимся? Я их сквозь снег учуяла…

Орехи оказались старыми и изрядно горчили. После того, как они съели тайный склад какой-то из псевдо-белок, пить не захотелось. Юноша вообще подозревал, что пить в Гволне нечего, во всяком случае — на поверхности. Зато снега вокруг было — сколько хочешь.

— Взлетим? — в очередной раз предложил Харламов. — Полетим скрещивающимся зигзагом, на каждом зигзаге тот, что справа, смотрит вперед, левый — за воздухом сзади.

Ему пришлось начертить схему на снегу, чтобы спутница поняла. Чувствовать, что в этом мире он не мог на расстоянии воспринимать мысли и чувства Ольги, было и неприятно и тревожно. Обо всём приходилось говорить вслух. Псевдо-белка спустилась на ветку рядом и возмущённо заверещала.

— Претензии принимаются исключительно в письменном виде, — сообщил ей Ермолай, поджидая, пока подруга обдумывает его идею.

Мясная древолазающая тварь Гволна его не поняла и запустила шишкой. Не попала. Её передние лапы, длинные и с тонкими коготками для таких действий были плохо приспособлены.

— Попробуем, — согласилась Ольга. — Только не забывай, голову левый летун должен держать поднятой и повернутой. Атака ожидается сверху.

Делать так, как она сказала, оказалось очень неудобно. Они перекликались, синхронно закладывая виражи. Ермолай держался чуть выше. Он сразу убедился, что летает лучше — наверное, крылья были длиннее. Очень быстро подруга пошла на посадку — внизу открылся участок открытого грунта. Полоска зелени вдоль незамерзающего ручья, вырывавшегося из скалы ржавого цвета, была окутана облаком пара. Ермолай потрогал воду — чуть тёплая, с оранжевым оттенком, припахивающая серой. Под ногами влажно хлюпала зеленая мясистая трава с широкими листьями. Юноша подошёл к скале: никаких входов в подземелье, только горячий источник.

— Ерёма! — крик Ольги резанул уши.

Он отпрыгнул в сторону, поворачиваясь. Из-за веток к нему бросилось низкорослое существо и он, не рассуждая, ткнул в его сторону указательным пальцем и пожелал молнии. По пальцу словно кирпичом ударили, в глазах сверкнуло, ноздри ощутили характерный запах озона. В упавшей на траву фигурке Харламов опознал псевдо-гнома. Тот был однозначно и бесповоротно мёртв. Электрический разряд прошёл от груди к левой руке, испепеляя и одежду и кожу. Деревянное топорище обуглилось.