Олаф остановил машину, и Жак вышел. Мы с Олафом поехали дальше.

В гостинице, куда привез меня Олаф, мы сняли отдельный номер. Жак приехал часа через три и выпалил прямо с порога:

– Собирайтесь, нас ждут.

– Где?

– Так я и сказал, – ответил Жак, любуясь своим отражением в зеркале, – а, если нас подслушивают?

– Кто?

Даже Олаф опешил от слов своего напарника.

– Опытный разведчик, – продолжал Жак, поправляя волосы, – должен держать язык за зубами и уметь обмануть любого.

Это было не смешно. К тому же, меня стало раздражать его самолюбование.

– Так вы готовы или нет? – спросил снова Жак, не переставая крутиться перед зеркалом.

Олаф поднялся с дивана:

– Мы уже давно готовы. Веди нас.

Когда мы сели в машину, Жак спросил:

– Софи, что Вы думаете о Сваане?

– О ком? – не понял я.

– О Сваане, что переправлял Вас на Лючи.

– Я не знаю, что сказать. Я общался с ним часа два. Вроде, ничего плохого сказать не могу. А что случилось?

– Это он устанавливал Вам биоком?

– Да.

– Его следует удалить, – сказал Жак, сворачивая на узкую улочку.

– Да объясните, в чем дело! Ходите вокруг, да около.

– Если он поставил Вам последнюю версию, то Вас можно найти в любой точке, даже, если он отключен.

Честно говоря, мне было абсолютно напевать, найдут меня или нет. Мои нервы были на пределе. Я хотел, чтобы все это закончилось как можно скорее.

Мы подъехали к госпиталю.

– Не волнуйтесь, Софи, – сказал Жак, – здесь нам помогут избавить Вас от биокома, и тогда нам не страшен Жрец в десятой степени.

Мы вылезли из машины. Олаф предпочел остаться в ней, а Жак повел меня по длинным коридорам госпиталя. Нам периодически попадались пациенты, врачи, медсестры, а мы все шли и шли. Жак о чем-то болтал, но я его не слушал. Наконец он подошел к какому-то кабинету и постучал.

– Входите, – послышалось из-за двери.

Жак открыл дверь и вошел первым. Я, разумеется, за ним. За небольшим белым столом сидел пожилой врач. Он что-то писал в журнале. Оторвавшись, врач посмотрел на нас и указал на кушетку. Жак подтолкнул меня к ней, и я присел на самый ее краешек.

– Ложитесь, молодой человек, и покажите свою руку.

Я лег и вытянул вперед руку. Врач подошел ко мне и, наклонившись, стал рассматривать ее.

– Жак, – обратился он к моему проводнику, – подайте мне вон ту бутылочку из шкафа, с розовой этикеткой.

Жак подошел к белому узкому шкафу и открыл стеклянную дверцу. Достав из нее бутылочку с прозрачной жидкостью он осторожно передал ее врачу.

– И стакан, пожалуйста.

Жак послушно достал и стакан. Врач налил в него жидкость и поднес к моим губам.

– Выпейте, это что-то вроде анестезии.

Я выполнил его просьбу. У меня тут же закружилась голова.

– Доктор, – сказал я, – у меня голова кружится.

– Все в порядке, молодой человек, – ответил тот. – Все хорошо. Так и должно быть.

У меня онемели руки и ноги. Я попытался ими пошевелить – безрезультатно. Перед глазами плыли темные круги. Дверь распахнулась, и двое в белых халатах ввезли в кабинет каталку. Меня переложили на нее и повезли по бесконечно длинному коридору. Я как в тумане услышал голос Жака:

– Учтите, Верховному Жрецу он нужен живым.

– Хорошо. Проблем не будет. А его отца вы взяли?

– Еще нет, но, думаю, что скоро. К тому же, он догадался, что я – двойной агент. Вы знаете, что он сделал?

– Нет.

– Он переправил со своим сыном вирус для Лючи. Столько времени и сил потрачено зря.

Доктор хмыкнул:

– Установите позже. Днем раньше, днем позже. У вас пока есть чем заниматься. Сооном.

Я чувствовал, что задыхаюсь. Значит, отец никого не предавал. Предателем был Жак! Собрав последние силы в кулак, я прохрипел:

– Мне тяжело дышать.

– Потерпи, чуть-чуть осталось, – ответил мне доктор.

Каталку вкатили в какую-то комнату и, поставив около большущего аппарата, засунули в рот трубку. Дышать стало чуть-чуть легче. Из глаз предательски покатились слезы. Я не хотел плакать, но они текли сами. В комнату завезли еще две каталки. На них лежали Олаф и Сваан.

– Могу предложить мгновенную смерть от инъекции, – услышал я снова голос Жака. – Во всяком случае, лучше умереть так, чем стать полуживотным. Что ты выбираешь, напарник?

Я скосил глаза. Жак навис над Олафом и ехидно улыбался. Олаф, глядя в потолок, ответил:

– Инъекцию. Разрешаю после смерти набить меня соломой и установить мое чучело в твоем доме. Мне будет приятно после смерти ежедневно испепелять тебя взглядом. Жаль, что я не поверил, когда Адо предупредил меня о тебе.

Жак пнул каталку ногой и посмотрел на Сваана:

– Ну, а ты что хочешь, громила?

– Я могу попросить для себя такую же смерть?

Жак отрицательно покачал головой:

– Нет. На тебя уже пришел заказ из зоопарка.

– Хватит болтать, – услышал я голос доктора, – мне надо работать.

Жак не торопясь вышел из кабинета, а доктор велел своим помощникам катить каталки с Олафом и Свааном в соседнее помещение.

Затем он подошел ко мне:

– Как Вы себя чувствуете?

Из-за трубки я не мог говорить, но доктору это было не нужно. Он посветил мне в зрачки, посмотрел на аппарат, к которому я был подключен и сказал:

– Хорошо. Очень хорошо.

Он вынул трубку у меня из горла и я закашлял.

– Вы можете разговаривать, – сообщил он мне, – но двигаться нет. Во всяком случае еще несколько часов.

– Доктор, – прохрипел я, – зачем Вы это делаете?

– Что? – удивленно спросил тот.

– Зачем Вы им помогаете?

– Я считаю, что, если они придут к власти, то наведут, наконец-то, порядок.

– Они убьют всех. И Вас тоже.

– Я нужен им, как врач.

И тут я услышал голос:

– Не смешите меня.

Доктор вздрогнул и на его лице появился животный страх. Он медленно повернулся в ту сторону, откуда доносился голос.

– Адо! – воскликнул доктор, увидав моего отца и у него затряслись руки.

– Сын, как ты? – спросил Адо, обращаясь ко мне.

– Хорошо, отец. Только шевелиться не могу. Жак – двойной агент.

– Уже нет. Пришлось отправить его к праотцам.

Не спуская глаз с доктора Адо подошел к каталке. Я заметил на его пальце наконечник.

– Где Олаф? – спросил он.

– В соседнем помещении, – сказал я, – и Сваан с ним.

– А что скажет доктор? – зловеще спросил Адо.

– Я не хотел, – затараторил доктор. – Они угрожали мне и моей семье. Я был вынужден работать на них.

– Сказки в другом месте будешь рассказывать.

В кабинет вбежали трое мужчин.

– Адо, ты нашел его? – спросил один из них.

– Да. Наденьте на этого старого мерзавца наручники и в тюрьму. Его семью туда же. А я переправлю сына в надежное место.

Двое мужчин скрутив доктора, вывели его из помещения, третий помог отцу дотащить меня до машины.

– Лаас, – обратился к нему Адо, – возьми нескольких бойцов и прочешите эту больницу вдоль и поперек. Всех подозрительных арестовывать. Найди Олафа. Рядом с ним должен быть еще один человек, его просто допросить, если тот в состоянии.

– Слушаюсь!

Адо сел в машину.

– Отец, я разговаривал с Ооком. Лизи у него.

– У него нет Лизи. Она находится в надежном месте. Ждет тебя.

– Жак тебя подставил. В ДОБе тебя считают предателем.

– Я знаю. Думаю, что все утрясется. Один человек скоро будет у министра и все ему объяснит.

Отец привез меня на военную базу. Двое молодых ребят перенесли меня к порталу.

Возможно, – сказал Адо, – мы с тобой больше не увидимся, но ты знай, я тебя очень люблю.

– Почему не увидимся?

Отец вздохнул и, набрав цифровой код, ответил:

– Я сказал «возможно».

Прежде, чем отправить меня через портал он поднес к моим губам флягу и сказал:

– Пей!

– Что это? – спросил я.

– Потом поймешь, – сказал отец и влил в меня какую-то горькую настойку.

Последнее, что я помню была рябь портала. А потом я пришел в себя здесь…