– Что теперь делать тут будешь?

1 Так называют ненцы Большеземельскую тундру.

– Не знаю. Что велишь, то и буду.

– Да тут моржей да медведей нет. Ворон да галок, пожалуй, можно пострелять ещё.

– Можно и галок. Как не можно? Винтовка у меня с собой.

Все, кроме Яшки и самого Ефима, захохотали. А Ефим смутился.

– Не ладно чего ли сказал я? – спросил он у моториста.

– Да нет, ничего... Шутят тут над тобой, стариком.

– А чего не шутить? Шутите, как любо. Меня от того не убудет.

И стали Ефим да Яшка в Архангельске жить. Яшка ходил по городу, рассматривал,

удивлялся, расспрашивал. А Ефим невзлюбил город.

– Тесно тут. Худо тут жить, – говорил он Яшке.

– То правда: тесно, много народу живет, – соглашался Яшка, – а интересно тут. Говорят,

Архангельск маленький город. Есть города больше. Там дома больше здешних. Народу ещё

гуще на улицах. Я хочу съездить другие города посмотреть. Пойду в Комитет в наш просить,

чтобы свозили меня в другие города.

– А чего там не видал? Везде одно: ступить некуда, плюнуть некуда – везде народ.

– У людей учиться можно. Узнавать от людей много можно. Мне один вот что сказывал:

«Солнце, говорит, у вас на Новой Земле безработное. А его можно заставить работать. Тогда

у вас, говорит, картошка, лук и ещё что-то будет расти, и цинги не будет».

– Шутит, поди?

– Нет.

– А и не шутит – одна цена: жили без картошки, проживём и вперёд, лишь бы зверь был.

В апреле Яшка сказал деду:

– Не поеду на Новую Землю: учиться здесь останусь.

– А я как?

– Твоё дело.

Из старых, выцветших глаз Ефима потекли слёзы. Но Яшка остался твёрд, хоть и

жалковато ему своего деда.

С этого дня старик начал быстро хиреть. Каждый день говорил Яшке:

– Солнце у нас теперь высоко в полуночь ходит. Шестом до солнышка не достанешь... А

здесь всё ночь... Хоть ещё бы разок мне солнце встретить, тогда и умирать можно. Так мы и

не встретили с тобой солнышка в этом году. .

В мае Ефим умер.

Никто, кроме Яшки да усатого человека из Комитета Севера, не провожал Ефима на

кладбище.

Когда гроб опустили в яму и зарыли землей, у Яшки что-то сдавило горло и грудь. Он сел

на ближайший намогильный камень и заплакал.

Усатый человек спросил у него:

– Пойдёшь?

Яшке не хотелось никуда идти.

– Посижу тут. Один, приду. Ты иди.

Долго сидел Яшка – живой среди мёртвых. Глаза его давно уже высохли от слёз, но

уходить ему всё ещё не хотелось.

На могилу деда уселась какая-то пичужка. Покосилась чёрным глазом на Яшку и

клюнула что-то носиком в свежей земле.

У Яшки на губах заиграла улыбка. Ему вспомнилась жизнь деда, хотевшего жить, как

птица. И он сказал так, как будто бы перед ним был живой дед Ефим:

– Дед!.. Ты хотел жить, как птица. Теперь ты как птица: тебе ничего не надо. Живи с

птицами. А я пойду жить к людям, буду учиться. Буду десять, двадцать годов учиться, пока

не научусь, как на Новой Земле зажечь электричество и растить картошку. Когда всё это

узнаю, когда сам смогу сделать это, – тогда пойду на Новую Землю. И там сделаю

электричество и буду растить картошку. Буду работать не один – в артели. Общими силами

переделаем всю новоземельскую жизнь: электричество зажжём, ручных оленей заведём,

будем выращивать картошку и ещё много-много чего... И тогда никто не будет долго спать на

Новой Земле ночью. Никто не будет умирать от цинги. И тогда там тоже будет жить много

людей. И я буду любить солнце и людей.

СОДЕРЖАНИЕ

ПОД ВОЙ ПУРГИ

Школа на Новой Земле

Первые ненецкие школьники в Пёше

ИЗ-ПОД ПЯТЫ ВЕКОВ

Из потёмок веков

Проигрыш

Уголёк

Её судьба

Молодой промышленник

Кого винить?

Собачья жизнь

Той же смертью

Поп на ловитве

Небывалое, да и неслыханное

Старое и новое

НОВОЗЕМЕЛЬСКИЕ БУДНИ

Дед и внук

Мёртвая пора

На Карской

В моржебойной артели

Яшка идёт к людям