Свинцовые облака быстро-быстро бежали к западу.

– Большой будет сток. Облака шибко побежали. Надо мотор перевести для безопасности.

Каждый новоземелец хорошо знает, что сток шутить не любит. Как ни жалко было

бросать так удачно начавшийся промысел, а надо было: мотор дороже. Потеряешь мотор –

потеряешь весь моржовый промысел. В лодке на веслах недалеко уедешь, а вблизи самого

острова Новой Земли моржи редко показываются.

Четыре человека торопливо побежали к мотору: моторист, Яшка с дедом и ещё один

русский промышленник. Трое остались около моржей: всем и незачем было идти, да и моржи

– такие звери, что даже мёртвых своих товарищей утащат в воду.

Ефима староста остановил было:

– Ты бы, Ефим, не ходил, без тебя справятся.

– А у меня сухари в моторе. Вымокли поди-ка и так уж все. Сухари возьму – обратно

приду.

До мотора надо было идти с четверть часа. За это время на море успели уже появиться

крутобокие волны. Мотор приплясывал на волнах, лязгала якорная цепь.

– Лезь, ребята, скорее! – закричал моторист. – Разобьёт мотор, как ещё усилится волна.

Ефима обратно не пустили: надо, пока разогрелся мотор, отвести его на веслах подальше

от берега, на глубокое место. Вчетвером едва-едва справились с этим делом.

А ветер крепчал поминутно. На волнах появились уже кружевные белые гребни.

Моторист попросил Яшку:

– Следи за машиной. С полного не спускай. А я рулем займусь. Тут кошки1 есть, надо не

налететь на них.

Вот и наконец Бритвин. Мотор выходит в океанскую неоглядную ширь.

Ефим советует мотористу:

1 Кошки – подводные мели.

– Иди кормой вперед, а то в океане волна высока: не развернуться будет.

Моторист сменяет Яшку. Даёт задний ход.

По ветру и по волнам птицей помчался мотор к западному берегу острова. У западного

берега острова нет волны: там безопасно будет стоять мотору.

Но... силён сток. И слаб мотор. Как только поравнялись с западным берегом острова,

мотор стал зарываться носом в гребни волн, подскакивал на их гибких хребтах, пыхтел,

татахал и с каждой секундой уходил всё дальше и дальше от острова. Напрасно пускал

моторист на самый полный ход, напрасно помогали веслами: очень медленно, а всё же

удалялся берег от мотора.

Когда поняли опасность, обезумели все четверо.

Руками со скрюченными пальцами потянулись к берегу. Завыли, широко раскрыв рты:

– О-оо-ооо... ы-ы-ы... э-э-э-уу. .

А мотор, приплясывая на волнах, зарываясь носом в воду, всё пятился в океан, и берег

острова удалялся...

И тогда Яшка вспомнил про якорь. Закричал:

– Якорь!.. Якорь!..

Выбросили через нос мотора лёгкий трехлапый якорёк.

И через несколько минут мотор остановился. Стали кричать натужно:

– Товарищи-ы-ы... Товарищи-ы-ы-ы...

Крики подхватывал ветер, уносил в просторы, в рев океана.

– Стрелять надо. Выстрелы, может, услышат, – посоветовал Ефим.

Начали стрелять в воздух: бах, бах, бах.

Ничего!.. Никакого результата!.. Те, что остались на берегу, не слышали ни криков, ни

выстрелов. Они, очевидно, спокойно лежали около туш убитых моржей. Поджидали

ушедших к мотору и очередной вылазки зверей.

Порывы ветра между тем усилились, и якорь не мог удержать мотора на месте.

Снова заметались люди по мотору. Снова смертельный ужас исказил их лица. Каждый из

четырех думал: «Погибель, смерть!» И каждому хотелось увидеть оставшихся на Бритвине

товарищей. Каждый ещё надеялся, что товарищи с берега чем-то и как-то помогут. Вырвут из

пасти океана, из пасти смерти... А если и не помогут, не смогут помочь, хотя бы издали

увидеть их, проститься с ними... Через них послать весть живым.

Моторист предложил использовать ещё одно средство, чтобы дать знать о себе, о своей

участи.

– Все вдруг стреляйте, – закричал он, – по команде... Я считаю: раз... два... три!..

Залп из четырёх винтовок на мгновение заглушил рёв океана.

– Ещё: раз... два... три!..

Снова залп.

– Ещё: раз... два...

В третий раз стрелять не пришлось: их услышали и теперь бежали по берегу острова.

– Увидели, увидели!

– Бегут!.. К нам бегут!

Радовались в моторе, как будто бы и в самом деле с берега им могли помочь. Забыли на

время об угрожающей опасности, забыли о том, что мотор всё дальше и дальше уходит от

берега. Махали руками бегущим по острову. Кричали...

– Беда, товарищи! Беда стряслась: мотор не может с ветром справиться... Якорь не

держит.

До острова не долетали эти крики. Но и без слов, без криков понимали оставшиеся на

берегу промышленники, что стряслась беда. И разнобойно кричали – советовали:

– Гребите! Веслами помогайте мотору! На якоре подтягивайтесь!

В рёве раскосмаченного океана, в свисте ветра тонули слова, и не слышали советов те,

что были в моторе.

Не слышали криков, но видели жесты. И поняли...

Моторист первый ухватился за весло. По веслу взяли и остальные.

– Во всю силу работай, ребята, – сказал Ефим.

Гребли...

Каждый понимал, что спастись можно только с помощью собственных сил, и каждый

готов был работать вёслом до надрыва, свыше своих сил, лишь бы продвинуть мотор к

острову.

От натуги посинели лица и глаза округлились. И всем казалось, что желанный остров

приближается. Но это только казалось, потому что каждому очень хотелось, чтобы мотор

подвигался к острову.

Первым заметил самообман Яшка. Сказал об этом товарищам:

– Дальше от берега стали.

На него прикрикнули все трое:

– Греби!

А через минуту после этого бросили вёсла: бесполезно!..

С острова уже давно видели бесплодность усилий гребцов и машины.

И вынесли приговор:

– Пропали...

Так же думали теперь и сидевшие в моторе. И, бросив вёсла, все четверо протянули руки

к стоявшим на берегу.

Староста артели сказал:

– Прощаются...

Из глаз его выкатилось по одной светлой капле. Высоко поднял он обе руки и быстро

согнулся, коснувшись руками земли. Промышленники последовали его примеру.

И каждый сказал:

– Простите, дорогие товарищи-братья, коли обидели вас чем.

Смысл поклонов поняли в моторе и не выдержали: разрыдались все четверо.

В это время налетел сильный порыв ветра. Мотор подбросило на волне и повернуло

бортом к ветру. Холодная волна с гулким рокотом плеснулась через борт, вымочила всех,

чуть-чуть не опрокинув мотор.

Моторист ухватился за рулевое колесо и быстро повернул мотор по ветру. Крикнул

остальным:

– Вычерпывайте воду!

Ефим черпаком, а остальные пригоршнями начали выплескивать воду за борт, а мотор,

подгоняемый ветром, птицей понесся в ревущую пасть океана.

Ефим и Яшка, не переставая вычерпывать воду, оглядывались в сторону берега до тех

пор, пока он не скрылся за гребнями волн, в тумане водяных брызг.

Без слов, глазами прощались они с суровым каменистым островом, изъезженным ими

вдоль и поперёк. Вернутся ли они когда-нибудь на него? Выйдут ли они живыми из

обезумевшего океана?..

ЯШКА ИДЁТ К ЛЮДЯМ

В декабре Яшка и Ефим приехали в Архангельск. Зашли вместе со своими товарищами в

Комитет Севера. Там сидел усатый человек. И, пряча улыбку в усах, сурово спросил Ефима

этот человек:

– Ты почему же, Ефим, мотор загубил?

У Ефима чуть не слёзы на глазах. Уверяет усатого человека:

– Вот уж не виноват... Вот уж, право, не виноват...

– А долго ли бултыхался на моторе-то?

– Шесть... шесть дён море носило нас. Машина не стала работать, руки не стали грести...

Само море шесть дён носило. Вынесло к берегу. На Большую землю1 вынесло. На Большой

земле мы уже и умирать легли, да наш человек мимо ехал случайно, подобрал нас. В чум

привёз. После опять в деревню. А там уже на конях сюда поехали.