— Н-ну… а вы с Мелькором разве не выяснили отношения? — осторожно проговорил ударник, не дождавшись продолжения; проговорил и едва рот не открыл: — Нет?! Ты же вроде, это… не обиделся на него, нет?..
— Только он об этом не знает, — незаметно сглотнул Гор. — И плюс ко всему… понимаешь… Сеньор Анджелини, приемный отец Мела…да и мой тоже, если откровенно… от него отказался. Из-за меня. Точнее, из-за той сцены.
Ошалевший Роджер заморгал, уставясь на любимого:
— А что ты мне раньше не сказал?! Гор!!
— Ты не спрашивал. Сейчас же говорю.
— А… а Манве? Он каким боком в этой ситуации?
— Да он, по-моему, боится с Мелом на эту тему разговаривать, — пожал плечами тот. — Волновать не хочет. Ладно, бельчонок, не тревожься особо, утрясется…
— Тебе надо к нему пойти!
Гор внимательно посмотрел на усевшегося среди подушек Тейлора; такой бурной реакции он не ожидал:
— Я не могу.
— Гордитесь вы все много, — неожиданно зло бросил ударник, вскочил, натянул джинсы и вышел из спальни, оставив любимого изображать статую. Гангстер нашел его на крохотном балконе с сигаретой в пальцах.
— Роджер, объяснись, будь добр.
Нервно затянувшись, тот обернулся к Гору:
— Сам не дойдешь никак? Я Мелькора ненавидел лютой ненавистью, когда о тебе узнал. А теперь знаю еще, что он застрелиться готов, лишь бы того вечера не было. И уж конечно уверен, что ты его ненавидишь… а если и отец с ним так…
Затрещал звонок, и Тейлор поспешно протиснулся мимо пристально глядящего на него гангстера. Помедлив минуту, тот не торопясь последовал за возлюбленным поинтересоваться, кто зашел в гости.
И на полдороги столкнулся с Манве.
— Привет, — вымученно улыбнулся адвокат. Гор отработанным движением усадил его на ближайший диван, нахмурился:
— Давно не спал?
Улыбка стала еще более неловкой:
— Не беспокойся, я в порядке…
— Оно и видно, — кивнул Гор, приподняв брови в сторону ударника; Роджер понимающе кивнул и унесся на кухню. — Давай выкладывай, чего случилось, что ты от Мела оторвался?
— Гор, я… — молодой человек заметно побледнел, растирая пальцы… нет, даже позеленел, решил гангстер. Адвокат собрался с духом: — Я… очень прошу тебя, не сердись на Мела, прости его, не хотел он!!.
— Ты о чем?! — вылупился на юношу тот. — О той треклятой сцене, что ли?!. Вы сговорились, я понять не могу?! Да я уже забыл все давно, Манве!! Уж ты-то неужто не врубился!.. Не сержусь я ни на кого, дошло наконец?!.
— Гор, скажи об этом Мелу, я тебя умоляю! — взмолился несчастный адвокат, голова у которого шла кругом. Что ж получается, зря Мел всего себя истерзал или как?! — Пожалуйста, Гор, ведь он с ума сходит!..
— Пресвятая Дева, — процедил сквозь зубы гангстер, срываясь с места и нацепляя первую попавшуюся рубашку. — Точно все психи, раньше сказать никак, ненормальные, кругом сплошные ненормальные…Роди, займись нашим адвокатом, я с Мелом разберусь и приеду, слышишь? — он застегнул молнию на куртке и обернулся к Манве: — А ты, приятель, сиди здесь и чтоб из квартиры ни шагу, ясно?! И к телефону не приближайся!..
— Мы тебя ждем! — крикнул ему в спину Тейлор, вынырнув из кухни. Гор затормозил, вернулся, крепко поцеловал его в губы, улыбнулся:
— Я ж говорил, утрясется. А не утрясется — лично утрясу, чтобы нам больше никто не мешал.
Он взъерошил мальчишке волосы и испарился.
Мелькор, которому в отсутствие возлюбленного терзаться не мешали, предавался мрачным мыслям и недобрым предчувствиям на тему своей пущенной под крутой откос жизни. Отвлечь его не сумел даже постепенно нарастающий шум коридоре; шум переместился прямо под дверь его палаты, дверь распахнулась, ударившись о стенку, и вздрогнувший гангстер увидел своего помощника, который решительно отмахивался от врача. Врач активно запрещал ему тревожить тяжелого пациента. Безуспешно, естественно.
— Сэр! — попытался воззвать к чьему-нибудь рассудку доктор, получил полыхающий взгляд, недовольно поджал губы: — Ладно, черт с вами, но не вздумайте двигайться, иначе снова под нож загремите! — и служитель Эскулапа удалился, бормоча под нос: — Они прыгают, а я зашивай их по сто раз…
Два человека, светлый и темный, остались одни. Оба настороженно замерли, не отрывая друг от друга напряженных взглядов.
— Сволочь ты все-таки, Мел, — решил наконец взять инициативу в свои руки Гортхауэр. Мелькор сжал зубы; его помощник выдержал паузу и пояснил: — Адвокат твой еще после китайцев не очухался, а ты его от себя не отпускаешь. Я вообще удивляюсь, как он до меня-то добрался, такими зигзагами.
— Он что, пил?!! — вытаращился на друга «больной».
— Нет, конечно, с чего ты взял?
— Я зигзагами хожу, когда выпью, — объяснил он. Подумал и добавил: — Много.
Гор выдержал еще одну паузу:
— Я — знаю. Более того, я знаю, сколько именно.
Мелькор про себя смутился: Гор честно притаскивал его домой на себе те несколько раз, когда он надирался до состояния нестояния.
— …А Манве всего лишь дико устал. И мне почему-то кажется — от твоих выкрутасов.
Гор торжествующе полюбовался на Мела, задыхающегося от негодования, потом приблизился и вдруг посерьезнел:
— Мел, я на тебя ни зла, ни обиды не держу. Ты верил мне много лет, поверь и в это. Если бы возненавидел тебя… — ему пришлось замолчать, чтобы сглотнуть комок в горле. — Если бы возненавидел — так бы и сказал…
Глаза их внезапно оказали почти на одном уровне: Гор опустился перед кроватью на колено.
— …Ты ведь тоже меня знаешь.
Светлый гангстер на мгновение прикрыл глаза. В короткой фразе было все: детские хулиганства и братские узы, взрослая дружба и доверие, первая любовь и навечно оставшаяся привязанность… та странная и невероятно прочная связь, которая отличалась от любви Мелькора к Манве, не споря с ней, и которая позволяла каждому чувствовать другого как никого в мире.
— Прости меня, — негромко произнес Мелькор. — Прости.
— Ты прощен, — черные блестящие глаза Гора счастливо улыбались другу; две руки соединились в неразрывном и ласковом пожатии. — Мел, перестань мучиться, все хорошо, слышишь? Хо-ро-шо.
Мелькор осторожно провел ладонью по знакомому до мельчайшей черточки, такому родному, такому прекрасному лицу; его руку накрыла горячая рука названного брата.
— Гор, я так соскучился… господи, я так соскучился…