— Ничего сложного, — тихо сказала она. — Поглядела — и стало ясно. Я ведь и для Фрэйи делала одежду. И тоже на глаз определяла…

Кириан отпустил её и сказал искренне и радостно:

— Спасибо! По правде говоря, терпеть не могу ходить по магазинам, но привык одеваться как следует, так что приходится. И если ты избавишь меня от очередного шопинга, буду премного благодарен.

Я глядела на них и почему-то ощущала расстояние. Не между мной и ими, а между нами с Линой — и Кирианом. Эти мысли не хотелось развивать, а потому я решительно взяла один из купальников.

— Этот?

— Ага, — кивнула Лина. — Думаю, красный тебе очень пойдет.

— А мне какой пойдет? — сощурил глаза Кириан.

— Любые оттенки синего, серый и белый.

Кириан поднял бровь.

— Каким сдержанным ты меня видишь. Хм, интересно. А ты что скажешь, Фрэйа?

— Согласна с Линой, но я бы включила в этот список и черный цвет.

— Согласен, — улыбнулся парень. — Я вообще не любитель ярких и броских цветов. Хотя по молодости, лет в шестнадцать, носил шорты в цветочек и майки с розовыми черепами. А вот внешность по-серьезному не менял никогда, разве что подростком волосы до плеч отрастил.

— А сколько тебе сейчас? — спросила я.

— Двадцать шесть.

— А мне двадцать два.

— А мне семнадцать, — улыбнулась Лина. — И по законам своего мира я уже год как совершеннолетняя.

— Это ты к чему клонишь? — спросил Кириан.

— К тому, что имею право сходить с ума. Но вообще-то я всегда была сдержанной.

Солнечный мир оказался действительно прекрасным. Удивительно сочные цвета делали его похожим на Цевру, но небо было скорее фиолетовое, нежели синее.

— Океан какой! — воскликнула Лина. — Он тоже фиолетовый!

— Какие-то микроорганизмы делают его таким, — объяснил Кириан. — Мне рассказывали, но я не запомнил. А ещё здесь водятся знаменитые белые дельфины. Думаю, мы их увидим, они частые гости на побережье.

— Занырнем? — предложила Лина.

— Для начала найдем свободные номера вон в той гостинице. Там хорошо готовят.

Служащий за стойкой встретил нас радушно и предложил два номера на третьем этаже с видом на океан. Мы расплатились красивыми золотистыми монетами, которые для Лины не оставило труда создать, и заселились.

В нашем жилище было две комнаты: спальня с парой широких кроватей и небольшая гостиная с длиннющим балконом. У Кириана всё было также, только в спальне кровать была одна, и сама комната оказалась меньше.

Мы повесили немногочисленные вещи в зеркальный шкаф и переоделись в легкие платья. Лина как всегда выбрала короткое, сливочно-белое, а я предпочла длинное, нежно-голубое, на тонких бретельках.

— Шляпы, — сказала она. — И последний штрих — украшения. Тебе что-нибудь сделать?

Я покачала головой. На груди висел таинственный серебряный амулет — ключик с затейливой головкой. Кроме него мне ничего не было нужно. Даже тогда на свадьбе я надела ожерелье только чтобы подчеркнуть образ в целом.

— Ты говорила как-то, что каждая отдельная вещь требует определенной энергии.

— Ага, — кивнула Лина, осматривая себя в зеркале. — К примеру, серебро делать сложнее, чем золото. А жемчуг так вообще очень трудно. Легко мне даются вещи из металла, а вот деревянные создавать тяжелее всего. Это как задачки решать — складываешь одно с другим и высчитываешь в уме, сколько придется потратить сил на одну вещь.

— Значит, чтобы создать дом, нужно приложить очень много усилий?

— Верно. Дом я не создавала ни разу. Пробовала как-то полностью обставить квартиру… Выдохлась на кровати для спальни.

— А ты можешь скопировать предмет в точности?

— В точности не могу. Даже эти монетки отличаются одна от другой. Хотя бы крошечной частичкой, незаметной для обычного глаза. Я могу повторить так, что человек не найдет отличий, но на энергетическом уровне они будут, и весьма заметные.

— А как насчет механизмов? Как ты узнаёшь, что внутри?

— Я умею глядеть сквозь вещь, могу высмотреть её нутро. Так бывает со многими предметами, имеющими мертвую плоть. Автомобили, лодки, посуда… Но у каждого материала есть своя прошлая жизнь, ни одна вещь не была мертва изначально. Ведь металл был когда-то рудой в теле земли, бумага росла, ткань тоже… На определенном этапе своего пути они погибли, дабы стать материалом, но сохранили заряд, что несли при жизни. И поэтому вещи на самом деле не мертвы. Они живут по-своему, даже дышат. Думаю, если бы я объединила усилия с кем-то, кто зрит живые энергии, мы бы сотворили живое оружие. Или сделали разумного робота, который впитает наши личности…

От её слов у меня мурашки пошли по телу. Было в них что-то очень важное.

— Также я не умею глядеть сквозь созданий вроде человека или животного, — продолжала девушка. — Они защищены чем-то вроде барьера, и у каждого он свой собственный.

— И каков мой? Ты можешь описать его?

— Если говорить словами, он у тебя в виде легкого и прохладного голубого тумана. А у Кира — синий и гулкий, словно находишься под водой.

Мы вышли из номера и спустились вниз. Кириан уже ждал нас. Он болтал с какой-то девушкой, и Лина нахмурилась.

— Прилипала! — проворчала она. — К нему постоянно кто-то подходит, ты заметила?

— Ну, такой уж он притягательный, — усмехнулась я. — Если ты хочешь, чтобы у вас что-то было, скажи ему.

Она удивленно вскинула брови.

— Думаешь, я влюбилась?

— Не знаю, но, кажется, он тебе нравится.

— Я и сама не знаю, — нахмурилась девушка. — Он так далек. Вот сейчас мы будем гулять бок о бок, а словно стена…

Я поразилась, как похоже она чувствовала. Нужно было поговорить об этом, но после.

Кириан попрощался с девушкой и подошел к нам.

— Что приуныли?

— Твоя подруга? — подняла подбородок Лина.

— Нет. Она здесь работает и спросила, всё ли хорошо у меня в номере. — Он весело сощурился. — И я сказал, что всё замечательно.

— Хм, — отозвалась девушка. — А нас никто не спрашивал.

— Ничего, ещё спросят. Служитель с вас обеих глаз не сводит, — хмыкнул парень.

— Служитель не в моем вкусе, — наконец улыбнулась Лина.

— Не нравятся шатены?

— Мне блондины нравятся.

— О! Я, значит, тоже?

— Ты ничего, — с прежней веселостью отозвалась девушка. — Только у тебя волосы вьются, а я с детства терпеть не могу кудрявых…

— Ай-ай-ай. Тогда нужно бы тебя с братом познакомить. Он прямоволосый.

— Это что же, я тоже в немилости со своими завитушками? — улыбнулась я.

— Речь идет о мужских волосах, — серьезно уточнила Лина. — А потому ты весьма привлекательна. Да, Кир? Фрэйа ведь красавица?

Парень взглянул на меня, поднимая бровь и усмехаясь уголком рта.

— Да. Красавица. Вам обеим стоит держаться подальше от цевранцев вроде меня.

— Вот балбес! — воскликнула Лина. — Чего ж ты тогда с нами пошел?

— Потому что я хоть и цевранец, и, конечно же, балбес, но к вам отношусь как к сестрам. Я имел в виду остальных моих однопланетников… О! Слово какое!

— Одномирников, — подхватила Лина. — Единореальщиков…

— Соотечественников? — подсказала я.

— Сожителей. Ведь все мы живем на одной земле, — улыбнулся Кириан. — Я серьезно, девчат. Не доверяйте цевранцам. Мы отнюдь не такие невинные и добрые. Если мужчине с Цевры действительно нравится женщина — он её украдет.

— Ого! — расхохоталась Лина, но тотчас нахмурилась. — А что потом?

— Суп с котом, — ответил парень, глядя на неё ласково и насмешливо. Девушке не понравился его взгляд.

— Хватит думать обо мне как о ребенке! Ты хочешь сказать, что он может…

— Вряд ли. Но и понимания ожидать не стоит. У нас привыкли заглушать голод быстро и решительно.

— Но ты сумел себя обуздать, — сказала я.

— Какую-то часть себя, — кивнул Кириан. — Незначительную, к сожалению.

— Ладно, идемте, — сказала Лина. — И забирай с собой все свои части. Лучше быть несдержанным, но целостным.

Кириан расхохотался.