Сказать, что я был зол, значит, не сказать ничего. Вечером я угрюмо пил спирт с соседями, взявшими на себя благородную миссию утешителей, и, грызя ногти, обдумывал страшную месть Астахову и всей замполитовской братии, а также пытался представить себе план дальнейших действий по обретению собственного жилья. Решение пришло как-то само собой, когдаяуже засыпал на диване. Надо идти к Людмиле Ивановне, благо домоуправление напротив моего подъезда.

Утром, выбритый и благоухающий «О’Женом», я стоял напротив двери начальницы и терпеливо ждал ее прихода. Когда могучая глава жилищной организации Гаджиево степенно прошествовала в свой кабинет, я оттер спиной группу ее подчиненных, следовавших за ней, и закрыл за собой перед их лицами дверь кабинета.

— Вы кто такой? У меня сейчас неприемное время, приходите когда…

Я не стал ждать окончания дежурной речи Людмилы Ивановны и сразу пошел в наступление.

— Людмила Ивановна, я лейтенант Белов. Помните, еще в октябре я осматривал квартиры, которые вы Астахову из 13-й дивизии отдали? И ту, что я выбрал и почти оформил, пока я был в Северодвинске, отдали какому-то мичману. И что мне теперь делать с женой и трехмесячным ребенком на руках?

Враля безбожно, к этому времени твердо осознав одно из флотских правил: не подумаешь о себе сам, никто тебе добровольно не поможет. Так что ложь моя была осознанной и вынужденной. Видимо, моя злая напористость в совокупности с неприкрытой обидой смотрелись если не душещипательно, то уж очень трогательно, и сразу гнать меня в шею начальница не стала.

— А-а-а… Что-то помню… Какой адрес-то был? Ты садись… не полыхай тут статуей Свободы…

Начальница водрузилась в кресло и, цыкнув на заглянувших было в кабинет своих сотрудников, зарылась в бумаги. Через пару минут она подняла от них голову.

— Так, Белов. Все ясно. Думаю, Астахов и не собирался тебя в эту квартиру оформлять. Он с твоей помощью проверил, в какие квартиры можно без капитального ремонта вселяться. Вот и вся песня. Зачем ему давать квартиру лейтенанту, если он через месяц из дивизии уйдет?

Я молча кивнул. Начальница молча пошелестела бумажками и, усмехнувшись, подняла на меня глаза:

— Ладно, обиженный, есть у меня к тебе предложение. Ятебесейчас дам список квартир. Двухкомнатных. Кое в каких люди еще живут, но всем требуется ремонт. Серьезный ремонт. Выбирай. Но есть одно условие. Ремонт за свой счет. Помогу только с водопроводом и канализацией, если не в порядке. На другое ни средств, ни материалов нет. Если согласен, как выберешь — сразу ко мне. Я тебе эту квартиру без всяких ваших ЖБК и политотделов за неделю оформлю. Идет? К сожалению, ничем больше помочь не смогу.

По большому счету я не рассчитывал даже на это, поэтому кивнул:

— Я согласен. У меня как раз неделя и есть.

Через двадцать минут я со списком в десяток квартир и вязанкой ключей шагал по поселку в сторону первого ближайшего адреса. К обеду я обошел больше половины квартир. Они были и правда из категории «мама не горюй!». В первой, на Вертолетке, обосновались сантехники-срочники, превратив ее из более или менее сносного жилья в некое подобие подвала, заполненного трубами и клапанами, с разбитым паркетом, разломанной ванной и раковиной вместо унитаза. Другая, в здании старой почты, была вроде как ничего, только вот почему-то в стене между комнатами была выбита огромная круглая дыра диаметром метра в полтора. Оказалось, тут много лет проживал кавторанг, недавно уволившийся в запас, а в стене у него был вмонтирован аквариум, который он добросовестно выломал, убывая на Большую землю. Потом была квартира с полным отсутствием пола, затем без дверей, ванны и унитаза. Одну в старом фонде я пропустил сразу, только увидев, что соседи, выломав дверь, сделали из нее мусорный контейнер. Так я и бродил до вечера, ничего более или менее приличного не найдя, и когда уже начал впадать в уныние, вышел на самый последний адрес, который был в списке. Дом 62 квартира 46. Это была квартира на высоком первом этаже в квадрате старого адмиральского дома. В ней жила семья немолодого капитана 3 ранга, которому уже выделили трешку в новом доме, построенном рядом с бассейном. Они с женой рассказали мне, что квартира хорошая, теплая, да и расположена удобно, в чем я и сам успел убедиться. Беда была только одна: полы. Год назад, зимой, когда вся семья была в отпуске, прорвало батарею, и кипяток почти двое суток лил в квартиру, затем просачиваясь в подвал. Естественно, сварились ножки мебели, ковры, все заплесневело, но что самое отвратительное, сварился пол, который, со временем просохнув, местами превратился в натуральную труху. Все последствия потом семья, естественно, устранила, но вот с полами совладать не получилось. На глобальную замену времени и средств не было, а потому глава семейства застелил полы фанерой, покрасил ее, и они продолжали жить, с вечным скрипом и периодическим проваливанием ног по колено в пол. При всей своей прижимистости домоуправление было вынуждено признать квартиру аварийной, и майору выделили новую в самом новом доме. Они уже там прописались, просто заканчивали легкий ремонт и должны были освободить эту квартиру уже через неделю.

Хотя я тогда даже и не осознал степень «бедствия», которое я обрету, согласившись на эту квартиру, мне она почему-то сразу понравилась. То ли живым, не затхлым духом, то ли местом, то ли еще черт знает чем, но на следующее утро я стоял у дверей Людмилы Ивановны с твердой решимостью, просто нарисованной на моем лице. Начальница сразу все поняла, и даже не спрашивая, что же я выбрал, в конце концов, завела меня в кабинет, усадила и выдала лист бумаги.

— Пиши! Я, Белов… имя, фамилия… Прошу прописать меня и мою семью по адресу… Кстати… угадаю я или нет? Ты, случаем, нев62-мдоме квартиру решил брать?

Я кивнул.

— Так я и думала… Хотя с ней возни будет не меньше, чем с другими… Так, написал? Ниже пиши под диктовку. Претензий по состоянию квартиры не имею. Написал? Ставь подпись и давай мне… Знаю я все. Полы там ураган… зато все остальное в идеальном порядке, Так что с полами разбирайся сам.

Прописала меня начальница в этой квартире быстрее, чем из нее выехали прежние хозяева. Уже через четыре дня я стал обладателем заветной бумажки с пропиской, причем, как я понял, никто из дивизии об этом так и не узнал, потому что через два года наш замполит, посетовав, что я до сих пор безквартирный, предложил мне однокомнатную квартиру в новостройке. Но это было потом, а сейчас я был прописан в занятой еще квартире, но душу грело то, что она уже есть, и не мифическая, а самая что ни на есть настоящая, и даже двухкомнатная, чем не мог похвастаться ни один лейтенант моего выпуска, да и многие офицеры постарше.

Мою квартиру освободили как раз за несколько дней до нашего экстренного отъезда в Палдиски, так что ничего сделать в ней я не успел, разве только снова завесить окна да перетащить от Бронзиса скопившийся там всякий хлам, прикупленный мной для квартиры заранее. Но тем не менее расстелил посреди комнаты несколько газет и чисто символически, но отпраздновал эту знаменательную дату. Я не верил тому, что эта квартира у меня есть, даже когда был уже прописан и только ждал отъезда прежних хозяев. Я не верил даже тогда, когда врезал замок после их отъезда, и только сейчас, перетащив купленную по случаю у механика хорошую и удобную тахту и свой первый черно-белый телевизор, купленный с рук, сидя на полу с шильницей в руке, я понял, что это мои стены…

Через три месяца, вернувшись из Прибалтики, в которой мы задержались ненормально долго, я с ходу и рьяно принялся готовить квартиру к приему семьи. В домоуправление я, памятуя обещание начальницы, не совался. Полы в этой жизни я тоже самостоятельно никогда не перестилал. Но пришлось. Сначала я подсчитал и вымерил количество половых досок, необходимых для замены в маленькой комнате, кухне и коридоре. Потом накупил гвоздей и прочего инструментария и озадачился вопросом добывания половых досок. Удивительно, но я его решил достаточно быстро, традиционным для России способом. Я их купил на стройке дома, который постепенно вырастал ниже дороги, вдоль озера. Все оказалось просто до безобразия. Я под вечер приходил на стройку, сначала с кем-то из друзей, и за 5 рублей штука покупал у сторожа-стройбатовца эти самые половые доски. Производительность была низкая, но по две шестиметровые дуры мы каждый вечер домой переносили. На третий вечер желающих из числа моих друзей потаскать дерево уже не нашлось. Пришлось идти к тем же стройбатовцам и заказывать эти доски практически на манер платной фельдъегерской службы. А именно 5 рублей доска плюс один рубль доставка. Бойцы победоносного стройбата оказались физически гораздо более подготовленными, и ударно за одну ночь приволокли мне столько половых досок, сколько требовалось, добавив бонусом ящик гвоздей и пару банок краски для пола. В самый ближайший выходной, в субботу, после ПХД, я приступил к работам…