Толпа становится все больше и больше, скандируя и хлопая в ладоши, а я все продолжаю задаваться вопросом — какого черта они все так счастливы, как вдруг ледяная вода льется мне прямиком на голову. Она льется на меня, словно водопад и кубики льда отскакивают от моих плеч, застревая у меня в топике. Я фыркаю, задыхаясь и смеясь, протираю глаза, открываю, вижу толпу, полностью окружающую меня плотным кольцом, которая весело прыгает скандируя.

— Люси, мы решили, что ты находишься на MVP сегодняшней игры! — кто-то кричит.

— Мы не выиграли бы игру без тебя!

— Люси! Люси! Люси!

Я окунаюсь в это веселье и совершенно забываю о бардаке, который происходит в моей жизни, поэтому точно также прыгаю с ними вверх-вниз, смеясь и крича. Я чувствую руку, которая хватает меня мертвой хваткой и вытягивает из круга орущей толпы. Я спотыкаюсь, пока Стэнфорд тянет меня за собой, отводя на несколько шагов от всех, наконец-то отпустив меня, когда мы можем хотя бы услышать друг друга.

Я потираю место на своей руке, которую он сжимал с такой силой и смотрю на него неодобрительным взглядом.

— Черт возьми, Стэнфорд? Это больно.

— ЧТО ты делаешь? — сердито прерывает он меня, указывая на толпу по-прежнему все еще кричащую и веселящуюся.

— Хм, это называется праздновать, Стэнфорд, — отвечаю я с сарказмом.

Я всегда разговаривала с ним очень вежливо, никогда не грубила, но сегодня он меня просто бесит. Сначала с этим своим предложением, а теперь с отношением ко всему этому.

— Посмотри на себя? Это неприлично, — говорит он мне сердито.

Я все еще насквозь мокрая от ведра ледяной воды, вылитого мне на голову, поэтому оглядываю себя, моя белая майка теперь может соперничать в конкурсе мокрых маек. Розовый кружевной бюстгальтер, который я надела этим утром, был не виден, но сейчас его можно прекрасно разглядеть, поскольку мокрая ткань просвечивает и облепляет меня, как вторая кожа.

Я пытаюсь мокрую ткань майки оттянуть от своего тела, но как только я ее отпускаю, он возвращается на место. Мне остается только пожать плечами и засмеяться над своими попытками и над тем, что я похожа на мокрую крысу.

— Это не смешно, Люси. Все пялятся. А эти шорты? Они с трудом прикрывают тебя. Ты понимаешь, что, когда мы поженимся, тебе придется одеваться соответственно леди с Юга, а не как семнадцатилетней девчонки, — информирует меня Стэнфорд.

Я очень стараюсь сохранять спокойствие, но произошедшие события этого дня, настолько эмоциональные, и начинают давить на меня, что мне кажется — плотина вот-вот прорвется. Я забываю о своем намерении, что не хочу смущать его перед всеми, если учесть, что именно сейчас он делает это со МНОЙ.

— Все пялятся только лишь из-за того, что ТЫ устраиваешь сцену, — сообщаю я ему. — И ТОЛЬКО лишь пять минут назад ты сделал мне предложение. Я даже не успела дать тебе ответ, а ты уже планируешь, что я должна носить, когда мы поженимся?

Стэнфорд тянется к моей руке, но я убираю их, чтобы находится вне его досягаемости.

— Ты не хочешь говорить немного тише? Боже мой, что на тебя нашло сегодня? — спрашивает он. — Ты не похожа на тот тип женщины, которая использует такой дрянной язык.

Я ничего не могу поделать, я откидываю голову назад и начинаю хохотать. Я смеюсь до тех пор, пока у меня не начинает болеть живот, и я с трудом могу отдышаться. Стэнфорд пристально смотрит на меня, будто я сошла с ума, и кто знает, может так оно и есть? Видно я растеряла весь свой ум в тот момент, когда начала встречаться с этим мужчиной, предполагая, что он именно тот, кто мне нужен. Все, последние несколько месяцев я пыталась быть той, кем на самом деле не являюсь. Я одевалась соответственно, говорила соответственно, и играла роль, которая не сделала меня счастливой. Я сходила с ума по Фишеру скрывая эту часть себя от себя же, и именно эту часть я скрываю от Стэнфорда. Я не правильная южанка и никогда ею не буду.

— Ты даже не представляешь, какому типу женщин принадлежу я. Я притворялась, чтобы быть достойной тебя, но это все оказалось полным дерьмом, — говорю я ему, ухватившись за подол майки. — Я люблю ругаться, люблю быть громкой и мне нравится носить все, что мне хочется.

Ухватившись за влажную майка, я тяну ее вверх, снимая через голову, и бросая по направлению груди Стэнфорда. Его руки летят вверх, он с трудом старается схватить ее, уставившись на меня широко открытыми глазами. Фактически на мне ничего не одето, кроме моих «неприличных» черных шорт и розового кружевного бюстгальтера, я снимаю обручальное кольцо с пальца и бросаю ему тоже. Он быстро отбрасывает мою мокрую майку, чтобы поймать кольцо.

— Я не хочу выходить за тебя замуж. Я не хочу выходить замуж за ЛЮБОГО, кто стесняется меня, и я вижу по твоим глазам, что ты совершенно потрясен моим поведением. Ну, МНЕ СОВЕРШЕННО ПОФИГ.

Расставив широко руки, я начинаю крутиться по кругу, замечая, толпу, которая подбадривала и скандировала мое имя несколько минут назад, теперь пытается заглушить свой смех.

— Эй, ребята! У вас есть проблема с тем, что я ношу? — кричу я в толпу.

— Не-ааа.

— Черт, нет!

— Хорошо выглядишь, Люси!

— Если бы у меня было такое тело, я бы никогда не носил одежду.

Повернувшись обратно к Стэнфорду, я улыбаюсь, видя непрекрытый ужас, отразившийся у него на лице.

— Я думала, что недостаточно хороша для тебя, и что я никогда не смогу вписаться в твой мир. Оказывается, все совсем по-другому. Ты недостаточно хорош для меня. И ты наверняка не вписываешься здесь.

Позади меня толпа просто ревет, вопит, орет, я отворачиваюсь от Стэнфорда и подхожу к ним с высоко поднятой головой.

— Так, кто-нибудь может мне одолжить футболку?

Все начинают смеяться, и несколько ребят снимают футболки, бросив их мне. Я ловлю одну одеваю, и надеваю мокрую бейсболку Фишера обратно на голову. Я слышу поздравления, но главное все поздравляют меня, что я наконец-то отшила Стэнфорда, я ухожу от них направляясь за пределы поля.

Как только я добираюсь до ограждения с открытыми воротами, я вижу Джефферсон, поджидающего видимо меня, со скрещенными на груди руками. Мне, вероятно, следует найти еще один другой выход, чтобы не иметь дело с ним, но я на взводе прямо сейчас. Если он попытается выдать мне очередное дерьмо, я заставлю его об этом пожалеть.

Он блокирует ворота, преграждая мне путь, как только я подхожу, и мне ничего не остается делать, кроме как вежливо попросить его отойти.

— Вы стоите на моем пути.

Ну, не так уж вежливо, очевидно, чтобы делать ноги.

— Вы удивляете меня, мисс Батлер, — говорит мне Джефферсон с улыбкой на лице.

Я немного растерялась от его улыбки и скорее всего совершила ошибку, замешкавшись вместо того, чтобы попытаться протиснуться мимо него.

— Еще один золотой гусь, которого вы бросили. Еще один мужчина, который готов был дать вам свои деньги, также как и мой глупый сын, а вы все испортили. Довольно забавно, если вдуматься в это, — Джефферсон говорит со смехом. — Ты могла бы выкупить гостиницу, имея кольцо на пальце и фамилию Стэнфорда, но я думаю, что это уже не произойдет, не так ли? Спасибо, что облегчила мне работу. Похоже, «Butler House» будет принадлежать Банку Фишер и Трастовому Фонду довольно-таки скоро.

Я действительно хочу ответить ему, чтобы бы он шел в задницу, и стереть это самодовольное выражение с его лица, но мне кажется за сегодняшний день я нагородила уже всего предостаточно. Городские сплетни будут перемалываться уже и так сверхурочно от того шоу, которое я устроила и мне не стоит еще и добавлять избиение короля Фишер Айленда в этот список. Я глотаю все ругательства, готовые сорваться с моего языка, поднимаю подбородок повыше и обхожу его вокруг и выхожу за ворота. Не стоит доставлять ему удовольствие, показывать, что он как-то задел меня. Не стоит показывать ему, что его слова разрезают меня насквозь и заставляют ужасно злиться, что мне просто хочется заорать во все горло.