Запомним.

Оставила сумочку на подоконнике. Окно, естественно, забрано решёткой. Решётку я изучила дотошно и поняла, как её выдрать…

Если через час обо мне не вспомнят, я устрою им катаклизм. Камин здесь хоть и старый, но труба от него наверняка проходит по всем шести этажам. Кочергу каминную они как-то не удосужились убрать.

Не успела я определиться, садиться на диван или нет, как открылась дверь. И закрылась — на замок. Ага, пришли меня устрашать. Господи, как всё тривиально…

Громила, стоящий у двери, выжидательно смотрел, не устрашусь ли от одного его вида. Татуировок-то… Да каких страшенных. По всему лицу. Разноцветные.

— На мой вкус — перебор, — сказала я. — Даже татушек должно быть в меру. Или ты в молодости обрисовался так? Глупости.

От лица я перешла к изучению высоченной фигуры, широких плеч и, главное, одежды пугателя. Так. Это не куртка. Это короткий плащ — с капюшоном. Прекрасно. Под расстёгнутой верхней одеждой виднеется что-то трикотажное…

Мужчина, с плохо улавливаемым из-за татуировок лицом, медленно зашагал на меня. И резко встал, когда я сбросила пальто и подняла руки, освобождая волосы, хлынувшие волной по плечам и на грудь.

— Что, чико прислал? — насмешливо спросила я, встряхивая волосы, чтобы они легли опрятной волной. Свитерок, и так бывший в обтяг, натянулся на моей груди — как всегда без бюстгалтера, очертив её таким образом, что…

Он часто задышал и осторожно шагнул ко мне. Перебирая пряди волос, расчёсывая их пальцами, я смотрела на него спокойно. Нет, право слово — громила. Интересно, как ему приказали меня пугать? Ну-ка, ну-ка, что у них там?

Опустила руки с заколками и, слегка склонив голову, чуть улыбнулась.

Громила усмехнулся. Дурак… Думает — нимфоманка… Как ему и сказали.

Встал рядом со мной. Нависает, давя комплекцией и кошмарными узорами на лице.

Сунула ему руки под плащ погладить по бокам — ощерился в ожидании развлекухи.

Ладони чуть в стороны, раздвигая полы плаща, — и ударила с обеих сторон по бокам. Тонкие кинжалы, выскочившие из заколок, легко прорвали его одежду. Тяжеленная туша грохнулась на пол. Некоторое время я холодно смотрела на пугателя. Если ему вовремя не окажут помощи — сдохнет. У него час в запасе. А пока…

Я вытерла о его брюки окровавленные пальцы, стащила с него плащ — примерила. Свободный очень, но ничего. Зато по росту для него короток — для меня стандарт. Капюшон — самая ценная его деталь. Теперь далее. Перевернула тяжеленное тело набок и сняла с его пояса приятно лёгкий (пластик же) и привычный для меня пистолет «Глок». Жаль, кобуры нет. Зато двадцать патронов на месте… Кинжалами с заколок срезала с громилы — снимать долго — джемпер, затем порезала его (одёжку же, не бандита) ещё на несколько частей. Замотала себе ноги, чтобы не было видно, что на них дамские туфли, а из рукава джемпера сделала себе что-то вроде мужской трикотажной шапочки. Затем вынула из сумочки предметы первой дамской необходимости, распихала по карманам плаща. Разогнулась от тела и огляделась. Ничего не забыла? Ах да. Взяла каминную кочергу и заклинила ею ручку двери.

Вот теперь можно осторожно открыть окно. Решётка вынулась легко. Из стареньких защит. Изучали с дедом. И вот передо мной — кусты и заросшие, неухоженные клумбы-цветники, сплошь в сорняках и одичавших без заботливой руки цветах. Подумаешь — третий этаж. Единственно, что беспокоит, — нельзя прыгать напрямую. Если на втором-первом этажах кто-то есть — увидят сразу, и побег можно считать неудачным.

Осторожно вылезла на карниз, отошла как можно дальше — на самый краешек, и прыгнула в сторону. В простенок между окнами. Тут же пригнула голову и бросилась в первый попавшийся куст. Просидела в нём недолго. На время, когда стало понятным, что никто и ничего… После чего лёгкой тенью скользнула к забору.

Ну остолопы… Даже защиту не включили. Я осторожно подняла руки к верхним прутьям — грозными пиками на улицу. Обхватила их, оттолкнулась ногами от нижней решётки и мгновенно присела на верхней перекладине оглянуться, после чего перекинула собственное тело через ограду.

Спустя несколько минут по пустынной улице, хранившей ещё благородство богатого пригорода, плёлся сутулый подросток, натянувший на голову капюшон великоватого ему плаща. Сунув руки в карманы, он внимательно приглядывался к машинам, стоящим у обочин. Наконец, медленно подходя к одной из них, он незаметно огляделся, дёрнул как бы невзначай дверцу (противоугонки нет!) и юркнул в салон.

Я остановила угнанную машину у скромного, но величественного здания. Банк.

Прошла мимо пристально оглядевшего меня охранника. Войдя, уже с порога стащила с головы капюшон и так называемую шапку. При виде странного клиента ко мне поспешил человек из внутренней охраны. Я успела снять плащ и размотать тряпки на ногах. Вся куча оказалась сбоку от меня.

— Уберите, пожалуйста, всё это, — спокойно велела я охраннику и пошла к спешащему ко мне служащему, с которым я однажды уже виделась, когда оформляла документы для безналичных платежей на Кэссии. Судя по всему он меня узнал сразу, потому как незамедлительно провёл меня в кабинет.

Понадобился час, чтобы мне доставили всё заказанное. Из банка я вышла невысоким подростком, одетым незаметно и добротно. Подъехало заказанное служащим такси, куда я и села.

— В космопорт, — скомандовала я.

Вертолётами решила не пользоваться. Отследят быстро. Если не совсем дураки.

Да и время нужно. Подумать. Мне со всеми этими не справиться одной. Придётся просить Эрика, закадычного друга моего детства и юности, об услуге. Но слетать на другую планету, чтобы найти основание для шантажа, я могу и сама.

4

По моей просьбе, банк сразу выискал мне протекцию на торговый рейс к Сэфа. Узкий, но для меня достаточно комфортабельный отсек, подвесная койка, никто из экипажа не пристаёт с глупыми вопросами — что ещё нужно, чтобы осмыслить некоторые вопросы? А некоторые благополучно забыть на время, переложив их решение на чужие плечи.

Эрик — мой друг и нянька с давних пор, как я попала к деду. Самолюбивая и злющая девчонка понравилась ему — и он с лёгкостью уступил мне своё верховодство в мотобанде, посмеиваясь надо мной и втихаря, и в лицо. Сначала он решил, что я пытаюсь «понтовать», потом до него дошло, что такая жизнь и такой характер — это способ жить. И с тех пор насмешничать надо мной он позволял себе только не на глазах у других.

Сейчас он работал, время от времени освежая в памяти молодые годы поездками во главе собственной мотокомпании, так что я со спокойной совестью снова могла воспользоваться его благосклонностью ко мне… Я позвонила ему за полчаса до вылета с орбиты Кэссии:

— Эрик, мне нужен человек, который умеет искать в космосети по вирт-снимкам. Это раз. Мне нужны три человека на Сэфа — хорошие боевики…

Он перебил меня, привычно ухмыляясь:

— Аж три человека? Ты там, радость моя, не всепланетную войнушку ли хочешь устроить?

— Её самую, — в тон откликнулась я. — Ну, и, как ты понимаешь, надо бы, чтобы эти три человека были хотя бы слегка вооружены.

— Слегка? — Довольный хохот с той стороны вирта мне понравился. Он найдёт мне самых-самых. Разговаривала я с ним, выложив новенький вирт на прикреплённую к стене крышку складного столика и включив громкую связь. Рядом с виртом помещалось зеркало, глядя в которое, я отстригала собранные назад волосы, освобождая шею.

Вирт я поменяла ещё в банке. Проверив на вирусы, скачала с него в предоставленном мне кабинете всё самое необходимое на собственный сайт в космосети, а потом уже с сайта на новый вирт, любезно принесённый мне моим куратором в этом банке. Старый вирт, по моей просьбе, уничтожили — сожгли вместе с содержимым. При мне.

Полусуток перелёта на Сэфа, планету, где жил предполагаемый сын Кирилла, хватило, чтобы прийти в себя от слишком стремительных событий последних часов, а заодно и задуматься о некоторых событиях.