ПРОБУЖДЕНИЕ
Не помню, снился сон или не снился, —
Но поздно я проснулся
И к скале, взглянув на небо,
Трудно прислонился
В глухой послерассветной полумгле.
Взирают хмуро из-под снежных шапок
Вершины гор, и курится очаг,
И сонная Зекари с боку на бок
Ворочается в травах и ручьях.
И, расщепленный на две половины,
Меня окликнул придорожный бук,
И воды Черной речки, как лавины,
Из русла выйдя, разлились вокруг.
Я крепко спал, пока раскатом грома
Насильно не был поднят ото сна.
Я пробудился…
Пробудился!
Дрема от заспанного сердца отошла.
И по стопам природы
Вниз
По скалам
Я ринулся, —
И молнии зигзаг
Запечатлелся светом отраженным
В слезах моих,
в глазах моих,
в слезах.
С тех пор по следу —
За страдой весенней
Иду, превозмогая забытье,
Чтобы постигнуть тайну пробуждений
И пробужденье
странное мое.
* * *
В Сванетии — в торжественном безмолвии
снегов и гор — я смерти не боюсь!
Руками мощно я ломаю молнии,
и с ветром — равный с равным — я борюсь!
И, наплутавшись по ущельям диким,
ночную непогоду не кляня, я путником,
задумчивым и тихим,
ложусь устало где-то у огня.
И, лежа, я слежу весь вечер длинный,
чтобы огонь до света не погас,
и слушаю я сванский сказ старинный,
и сон мой после так похож на сказ!
Я сплю над нелюбовью и любовью,
грусть, над тобой и над тобой, вражда.
Мне седловина Ушбы — изголовье,
и мой ночник — усталая звезда.
Днем снова путь… Осыпанный порошей,
средь скал, что так серьезны и строги,
несу с собой хурджин, почти порожний,
и пол-строки — да, но какой строки!
ПОЧЕМУ-ТО ПРИПОМНИЛОСЬ
Жизнелюбцы всегда ненавидят беду.
Не люблю я печаль. И с тоской не в ладу.
Знаю цену тоске и печали,
Пули волосы мне опаляли.
Да, стреляли в меня — не раз и не два.
Выбивали меня из окопа — не выбили.
И от вздохов моих колыхалась трава:
Только пядь отделяла меня от погибели.
Благодарный судьбе, я лежал на спине
И сквозь битвенный дым видел солнце огромное.
И полнеба пылало в закатном огне,
Словно уголь в печи, докрасна раскаленное.
Это было и сплыло,
Быльем поросло.
А сегодня в Берлине
Почему-то припомнилось!
Пулеметный огонь. Я дышу тяжело.
Над окопом
горячее солнце приподнялось.
ЭДИ ОГНЕЦВЕТ{55}
(Род. в 1916 г.)
С белорусского
МОЙ ДОМ
Не обходи порога моего,
Смеясь удаче!
Не обходи порога моего,
Душою плача!
Когда ты весел — посидим
За чаркой с песней,
А в час печали сядем тесно
И помолчим…
БЕЛАРУСИ
Я в сорок первом думала:
не выживу
В разлуке
с твоими соснами,
С твоими
лугами росными,
С вересками лиловыми,
С сентябрьских лесов обновами,
С простором твоего задумчивого неба,
Желанным, как любовь,
как вкус ржаного хлеба…
А ты, словно мать родимая,
Детям необходимая,
Письмом фронтовым приходила.
Я тебя находила
В госпиталях,
сраженьем обожженную,
Но чертом никаким
не побежденную.
Там, на земле друзей,
у пыльного вокзала
Жила я твоими дубравами,
травами…
Пригорками,
речками,
И как я над тобой
в те дни ни горевала,
Мне нынешний твой день
светил за перевалом.
* * *
Полюбил сосну горячий ветер,
Нежных чувств от леса не скрывал
И любовь свою ко всем на свете,
Ко всему живому ревновал.
Сосенке, беспечной и веселой,
Ревность и свиданья — ни к чему:
Иглами поклонника колола
И во всем перечила ему.
Злился ветер, жадный и упрямый, —
Улетел!.. Еще любил пока,
Молниями часто эпиграммы
Посылал сосне издалека.
У бродяг любви не встретишь вечной:
Скоро ветер позабыл сосну,
А сосне, веселой и беспечной,
Стало скучно слушать тишину.
Не с кем спорить, некому перечить,
И сосне осталось тосковать
По любви, по ревности, по встрече…
Логика у женщин такова!
ЮСУП ХАППАЛАЕВ{56}
(Род. в 1916 г.)
С лакского