- Я….

Он присел подле меня на корточки и схватился за голову, еще немного и этот парень действительно перейдет грань.

- Тише, - я провожу пальцами по черным волосам, такое привычное движение, но такое сейчас неправильное.

Думаю, если бы я даже потеряла зрение, я бы определила Егора по запаху шампуня, по тому, что его пряди короче и более шелковистые, а еще, если их стричь по другому, могут складываться в завитки.

- Все можно пережить, даже смерть.

Нам так всегда говорил учитель, понимай смысл, как знаешь, для кого-то это о клинической смерти, а я вот, например, верю, что если вы вместе душей, то и смерть тела и даже мозга, не преграда встретиться где-то там, куда все мы рано или поздно попадем.

В подтверждение своим мыслям я стискиваю крестик на руке, свободной рукой. Бог, он есть. Пусть иногда, моя вера и пошатывается. Умирают дети, насилуют женщин, все гибнут, многие в муках. Куда в это время смотрит Бог?

Пока не знаю.

Но обещаю себе, лет в восемьдесят, перед смертью, я постараюсь ответить для себя на этот вопрос. И кто знает, может Бог дарует мне хотя бы намек на эти знания.

- Лекс, эй?

Он выворачивается в моих руках, все еще стоя подле меня на коленях, и столько мольбы в его взгляде, что я доверчивая душа, вновь начинаю верить в хороших людей и добрые судьбы.

- Забудь обо всем этом, не разбирайся, не извиняйся. Просто забудь, хорошо? Ты никогда не исправишь то, что уже сделал. Но учитель, все еще жив, и я всегда рядом. Ты врач, Лекс. Просто помогай, и я уверяю, когда то и ты почувствуешь себя удовлетворенным. Любовь, она ведь частично зависит от женщины рядом, научись любить по-другому, Саш.

Выдыхаю.

Раньше бы я его простить не смогла, но теперь в моей душе столько любви, что хватит и на эту рану.

- Вот так просто? Ты вот так просто говоришь об этом? Волкова, кому как не мне знать, что ты не святая? Ты сильный котенок, ты должна сейчас думать, как отгородить себя от меня, а в ответ ты просто улыбаешься?

Удивлен, да?

- Алекс, можно я пойду?

С колен встает, но шаг назад, похоже, делать не собирается.

- Раньше мы общались часами.

- Лекс, раньше я не была беременна от другого мужчины.

Похоже, последние слова были лишними.

- Понял. Теперь понял.

В данный момент я понятия не имела, куда жизнь приведет нас обоих, но почему то казалось, что столько лет вместе не могут просто взять и раствориться в воспоминаниях. Этот человек часть моей жизни, часть являющаяся фундаментом и меня самой, вынь этот кирпичик и я рухну.

- Лекс, давай так. Я не намерена соперничать с тобой, - я сделала осмысленную паузу, чтобы он понял, что я о клинике, - и Вознесенский, я уверена, сидит и ждет, чтобы ты позвонил ему. Ты его сын, а значит, что бы ты ни сделал, он простит, будь уверен. Я не пропадаю из твоей жизни, по крайней мере, до тех пор, пока ты еще раз не попытаешься навредить Егору или еще кому-то из моих близких.

- Это типа, ты разрешаешь мне вновь быть в своей жизни, маленькая?

- Это типа, маленькая, возможно, растет у меня внутри. И ты никуда и не пропадал из моей жизни, просто больше постарайся не делать мне больно.

Я честно хотела протянуть к нему руку или и вовсе обнять, но каким же неправильным, мне сейчас это казалось.

Не он.

Не с ним.

Мое сердце уже совершенно с другим мужчиной. Раз и навсегда, что бы ни случилось, и кто бы его у меня не отнял.

- Подвезти?

Такси! Я о нем совсем забыла. Вот он флаг мира, Алекс прощупывает почву, а я прислушиваюсь к себе. Как бы я отреагировала на то, если бы Егор подвозил Марину? Негативно. Можно, конечно же, сделать вид, что меня с Лексом связывает большее, чем Щукина с этой девочкой из группы поддержки. Но так ли это? Я и сама не признаю полумер, так что не стоит начинать и сейчас.

- Нет, позвони еще раз в такси.

Улыбается, все понял и без слов.

- Все еще не доверяешь?

- Не в этом дело, я все еще не знаю, как Егор на это отреагирует, Лекс. Давай не будем спешить?

- Постараюсь.

Глава 55.

И вновь эти ступеньки. Правда, что падать в них лицом не было лучшим ощущением в моей жизни. Матч Медведей еще не подошел к концу, и потому я могла несколько минут постоять здесь на свежем воздухе и подумать над тем, как обо всем рассказать Егору.

Казалось теперь даже солнце светило иначе, чуть желтее, чуть жарче, чуть более ласково, чем я замечала вчера.

На секунду пугаюсь, а что если он в глубине души не обрадуется? Ведь это достаточно сложно в неполные девятнадцать лет узнать, что ты скоро станешь отцом. Попыталась вспомнить себя в восемнадцать, в сущности, ребенок, обучающийся нести ответственность за себя, а тут для парня такое.

Еще раз посмотрела на кольцо, ведь он бы не стал делать предложение, будь он не уверен в том, что я ему нужна навеки вечные? Глупые детские мысли, но это было важным для меня теперь. Очень, очень важным.

Странное чувство зародилось в животе, будто я прыгаю с парашютом, вначале небо за спиной, и якобы крылья, и эта звенящая тетива натягивается внутри, а потом раз и обрыв.

Болельщики ликуют, держу пари, это хороший знак. Чуть отстраняюсь в сторону, либо я становлюсь параноиком, либо это так специфически проявляется материнский инстинкт, стремиться отгородиться от всего.

Вдалеке я увидела ребят и толпу фанаток, признаться в какой-то момент, я хотела трусливо сбежать. Слишком многое случилось в моей жизни за последнее время. Я в этом плане настоящая старушка, привыкла, что все идет своим чередом, размеренно и подвластно мне, а тут я даже пикнуть не успела, как жизнь закрутила меня в настоящий бермудский треугольник и продолжает засасывать в него.

- Любимая, - Егор так быстро ринулся ко мне, что я, и оглянуться не успела, как ветер уже хлестал мои волосы, а я кружилась на его руках.

Романтика, подумаете вы, да вот только мой токсикоз на пару с желудком, говорили мне совершенно обратное.

- Эй? – видимо я настолько побледнела, что это было заметно.

Впредь я зареклась высыпаться и правильно питаться, чтобы таких конфузов больше не возникало.

- Устала?

Помоги Боже, чтобы у моего ребенка, были такие же синие глаза с длинными пшеничными ресницами, такому генотипу грех пропадать.

- Есть немного, - нужные слова все не шли с языка, я продолжала мило улыбаться парням и их девушкам, медленно пятясь к машине.

Я не трус, но сейчас я боялась испортить волшебство момента, любым неверным словом. Теперь я понимаю, как должно быть сильно волновался Егор, делая мне предложение на стадионе, да еще и при всех.

- Нам надо поговорить, - совсем не те слова, но какая впрочем, разница?

- Ты меня пугаешь, что-то с работой?

Он боялся меня потерять, боялся того, что его робо - девушка выберет карьеру, вместо любви. И правильно делал, до того как он меня починил, я и была такой.

- Нет, - мне казалось, я улыбаюсь искренне, хотя у самой поджилки тряслись, - просто поговорить, хорошо?

- Конечно, куда пойдем?

А откуда я знаю, куда в такие моменты ходят? Здесь и я новичок, чертов Алекс Корсаков, почему именно ему так все с легкостью удается узнавать.

Ему, а не Егору!

- Давай в парк?

Оставив машину, мы шли пешком по городу, почти не отвечая, на вопросы друг друга. Уверена, он боялся, что я уйду от него, а я все, прокручивая в голове исходы. Знакомое место, тот самый символичный светофор, стоя в машине у которого, мы признались друг другу в любви. Красный человечек вышагивает на табло, освещая цифры – 28, 27, 26, …. 20.

- Я беременна.

Егор не слышит моих тихих слов в шуме проезжающих мимо автомобилей.

- Что?

Тяну его назад, просто туда, где нас не собьют с ног пешеходы.

- Я успела бы на матч, если бы не рухнула в обморок прямо у спортивного комплекса.

Я вижу, как хмурятся его брови, и он делает едва заметный шаг в мою сторону.

- Обморок?

Киваю, несколько раз сглатывая, чтобы не так сушило во рту. Тошнота все еще подступает, и я опускаю голову в пол, чтобы привести давление и сердцебиение в норму.