- Всего лишь, - усмехнулась я.

- Кто бы говорил. Разве люди не изобрели то, что называется оружием массового поражения? Вы, смертные, слабее нас, однако по части уничтожения себе подобных кому угодно фору дадите. Казалось бы, вы должны ценить жизнь - ведь она у вас коротка и человек так хрупок. Уничтожать таких, как мы, гораздо труднее.

- Но, насколько я поняла, у вас это всё же иногда получается.

- На войне как на войне. И на той войне погибли многие. Погиб целый мир. От галактики Астерия осталась лишь маленькая планета Адена. Мы с Агионом спасли её, и всё же она пострадала настолько, что до сих пор не может и вряд ли когда-либо сможет стать такой прекрасной, какой была.

- И что же случилось? Не мог же один единственный Змей Горыныч спалить целый мир.

- В том-то и дело, что мог... - Астерий снова извлёк из складок своего балахона браслет в виде змея, и какое-то время молча смотрел на него. - Ты знаешь легенду об Огненном Змее, сжигающем миры?

- Знаю. Кажется, она не терранская... То есть на Терре тоже создано много сказок о змеях, в том числе об огненных, но эта точно не земная. В университете нам говорили, что миф об Огненном Змее - один из весьма распространённых мифов о гибели вселенной в результате космической катастрофы. Некое блуждающее по вселенной огромное огненное тело сжигает все планеты какой-то системы, в том числе её солнца. То есть при столкновении с солнцем происходит такой взрыв, что от этой галактики остаётся только облако газа... Ну а поскольку это космическое тело имеет длинный огненный шлейф, обитатели миров, откуда его было видно, назвали его Огненным Змеем. А ещё я нашла в какой-то старой книге такой вариант легенды. Якобы гигантский змей не сжёг, а сожрал целый мир, свернулся клубком и уснул, а потом проснулся и изверг этот мир из себя - и солнце и планеты. И там снова возникла жизнь.

- Пожалуй, этот вариант ближе к правде.

- К какой правде? Не хочешь же ты сказать, что с твоим миром произошло что-то подобное? У того Змея Горыныча оказался непомерный аппетит?

- То-то и оно. Тёмная материя таит множество секретов. Мой дядя Агион считал, что постиг их все, но вряд ли это вообще кому-то под силу. Получилось так, что потомок этой огненной ящерки, огнедышащий дракон или змей, обрёл способность расти и изменяться, и дядя не сумел остановить этот процесс.

"Мой дядя самых честных правил..." - вспомнила я, и на меня едва не напал идиотский смех.

- То есть эксперимент вышел из-под контроля, - сказала я, стараясь задавить этот смех, чтобы Астерий даже намёка на него не увидел. В конце концов, человек сидит перед тобой и рассказывает историю гибели своего мира... То есть не человек, конечно, но история трагическая, и в отличие от человека он переживает эту трагедию уже не одну тысячу лет. - Я знаю, что эойи создавали всяких существ, скрещивая разные виды и используя при этом тёмную материю, без которой большинство созданных ими существ оказались бы нежизнеспособными.

- Лучше бы этот змей таким и оказался, - усмехнулся Астерий. - Но его организм вступил в странное взаимодействие с тёмной материей. Или тут ещё что-то повлияло. Может, во всё это вмешалась ещё какая-то магия. Не знаю... Скорее всего, созданный Агионом змей получил способность извлекать из тёмной материи то, что обычно находится в ней в непроявленном виде. Она полна света.... Она полна огня, разрушительной и преобразующей силы. Никто точно не понял, что стало причиной изменений, но змей начал стремительно расти, и столь же стремительно увеличивалась температура его тела. Дядя испугался того, что происходит, и хотел уничтожить змея, но тот улетел. Я помню этот день. Я помню, как с ужасом наблюдал за его полётом. Я был здесь, на Адене. Я жил тут только со своими слугами. Дядя явился сюда через врата, чтобы помочь мне спасти хотя бы Адену. Мы, астеры, вообще были очень малочисленной расой. Представляешь, если бы бессмертные плодились так же, как смертные? Змей летел в ночном небе, разгорался всё ярче и рос. Он удалялся от нас и при этом рос. Мы видели, как вспыхнула планета Халум. Змей обладал примитивным разумом - примерно таким, как у сагна. Только вот сагны своенравны, а дядя постарался сделать своё создание послушным слугой. Змей знал, что он должен сжечь, но сжёг он не только город, он спалил всю планету и поглотил этот огонь. Он продолжал расти. Переходя с орбиты на орбиту, он пожирал планеты Астерии. Агион понял, что трагедию уже не предотвратить, и решил спасти хотя бы осколок нашего мира. Моя маленькая планета была на самом краю галактики. Только такой могущественный маг, как Агион, мог в одиночку сводить с орбиты небесные тела, но лишь небольшие тела. Адена - маленькая планета. Мы с дядей сумели переместить её в тот момент, когда змей поглотил солнце. Размером он стал с это самое солнце, только светился ещё сильнее. Мы спасли Адену, но она оказалась больше чем на половину выжженной. То, что не сгорело совсем, всё же было опалено, и то, что уцелело, было хотя бы частично, но разрушено. Вот как этот замок, сохранивший следы былого величия и следы разрушения. Прошла тысяча лет, прежде чем на Адене снова стало что-то расти, но здесь ещё долго не будет того цветущего мира, какой был раньше, поскольку всё отравлено излучением. Агион погиб, спасая осколок нашего мира. Он истратил на это все свои силы. Так погиб мой мир. Там, где было солнце, образовалась чёрная бездна, которая затягивала в себя всё. Адена долго вращалась вокруг этой чёрной дыры, и я ждал, что она поглотит мою планету. Я даже не сделал попытку куда-то переместиться, хотя умел создавать врата. Я был тогда молод даже по меркам смертных, и я был в отчаянии. Погибли все мои близкие и весь мой мир. Когда бездна начала затягивать Адену, я вдруг понял, что эта чёрная дыра - что-то вроде врат. Пройдя сквозь неё, Адена оказалась на орбите очень старой звезды. Сейчас период, когда её вообще не бывает видно. Света от неё мало, но все, кто здесь живёт, прекрасно видят в темноте. Знаешь, что забавно... Бездна, в которую канул мой мир, вернее, то, что он него осталось, находится рядом с тем миром, где ты родилась. Эта дыра на ткани мироздания, возникшая в результате катастрофы, стала своеобразным тоннелем, который позволяет перемещаться в пространстве почти на любые расстояния, а раньше я даже мог иногда использовать этот тоннель для путешествий во времени. Но вот давно уже не могу, увы. Теперь мне даже в пространстве перемещаться не так просто, как раньше, но близость той бездны-тоннеля позволяет мне посещать некоторые миры. Моя Адена движется по довольно странному пути. Я могу немного корректировать этот путь, переходя с орбиты на орбиту. А в целом я сейчас мало что могу. Когда погиб мой мир, я стал намного слабее, чем был раньше. В юности я слышал, что сила представителей моей расы зависит от состояния нашего мира. Многие у нас считали, что какой-то мудрец-нравоучитель сказал это для красного словца. А оказалось, что всё так и есть. От моего мира остался покорёженный осколок, и от моей прежней силы мало что осталось. И со временем остаётся всё меньше и меньше.

- Ничего себе, побаловались детки с огнём, - пробормотала я. - Поиграли в войнушку... Но я не сказала бы, что у тебя мало силы, если ты сумел уничтожить целый остров...

- Ты имеешь в виду остров Тея? Я не уничтожил его, а спас. Рядом с ним началось извержение подводного вулкана. Само началось, без моего участия. Я не хотел, чтобы моя невеста погибла, а найти её не мог. Поэтому я переместил остров. Мне это дорогого стоило, я чуть не лишился своих последних сил и лет двести после этого не мог восстановиться. А девчонки на острове не оказалось. Видимо, сбежала на каком-то корабле, а браслета на ней не было - об этом Гимелос позаботился. Так что я её потерял.

- Ну, ты всё равно не зря постарался. Ты же спас много людей.

- Да, конечно, - равнодушно согласился Астерий. - Спас несколько сотен существ, которые потом провели остаток своей короткой жизни, топча друг друга по каждому поводу и без.