42

— Я слышал, что наш мир… эээ… круглый… но никогда не видел его… вот так! — Плуг рассматривал расстеленную на весь стол в каюте капитана карту планеты. Многие линии побережья материков были нанесены пунктиром, другие места заливала ровная синева без отметок даже глубин: этакая «аква инкогнита», куда ни разу не заплывали имперские экспедиции. Тем не менее, сориентироваться «в масштабах» даже такая примитивная зарисовка позволяла. — Это значит, если мы будем плыть на восток, то наткнемся на западное побережье материка Азур?!

— Да, если не уклонимся к северу, тогда причалим к побережью Хикк. А вот если пойдем южнее, то да, шанс есть — если вот тут нет никакой неизвестной земли, вроде группы островов или даже одного большого острова, может быть даже мини-континента. Сможешь нас провести по определенной широте, Марсо?

— Ха! Когда я стал юнгой в двенадцать, это был бы предел моих мечтаний! Помкэпа даже как-то раз позволил мне самому воспользоваться секстантом…

— А потом ты осел в Эмиратах, и начал копаться в земле! — Раздался с палубы голос Мора Рокса. — Хватит бумажки разгребать, тут новая партия этих ваших дров и хлама, а я даже отойти от кормовой пушки не могу! На наш… на четвертом острове опять кто-то под пальмами ползает!

— Идем. — Я потянул залипшего в очередной раз над капитанскими вещами фермера-шелковода, имевшего бурную юность до восемнадцати (то есть примерно четверть века назад), и решившего, скажем так, под действием обстоятельств тряхнуть стариной.

— БАХ!!! — Над головой оглушительно рявкнуло корабельное орудие и, будто своеобразное эхо понесся к небу задорный ругательный загиб.

— Промазал или попал?

— Попал, но промахнулся мимо места, где засек противника. — «Перевел» вопль души я. — Не удивительно, волна небольшая, но она, как видишь, есть, а наш Стерх с артиллерией знаком только с полевой, где земля не качается…

— А куда попал тогда?

— В берег острова. Его дальнобойность до сих пор удивляет.

— А-а!

— Пошли примем груз у Эль и отправимся на шлюпке назад: раз разобрались с маршрутом, грузим дальше.

— Мастер Алессо, а нам точно нужно все это ваше… оборудование?

— Я тебе больше скажу — когда перевезем вещи и всю нужную «рассаду», нужно еще сколько успеем до заката плодородной почвы в трюм перетаскать.

Лодка, точнее, обе лодки, позаимствованная у морпехов нами и та, на которой причалила Светлана с командой курсировали между пятым островом и кораблем по своеобразной паромной переправе: свитый из лиан толстый «канат» мы смогли задействовать сразу после восхода — уложенный петлями на песке и воде он, подобно плоской пружине растягивался, доталкивая шлюпку до барьера рифа, на котором пришлось нарастить некое подобие траволатора: элементы защитного периметра эльфов росли и в соленой воде, как мангры, только гораздо быстрее. Подготовка «съела» у нас первую половину дня, включая «захват» корабля, заключавшийся в вываливании трупов в море: не предложить использовать их в качестве «подкормки» для растений у меня мозгов хватило, хотя у эльфов, как я понял, это была рядовая, отработанная процедура: на концентрированной высокоорганизованной органике рост фито-конструктов под солнечным светом ускорялся многократно — «строительный материал» в виде углерода и азота не приходилось фиксировать из воздуха. Да, наши с Эль эксперименты показали, что и эту мечту всех земледелов и фермеров остроухие успешно решили.[17]

Наши действия не остались тайной для высаженного десанта: первая шлюпка появилась из-за берега четвертого острова после полудня и подошла на половину расстояния до корабля (с внутренней стороны кораллового барьера) прежде, чем бывший имперский лейтенант хладнокровно с третьей попытки накрыл лодку из палубных длинноствольных орудий, не разбираясь кто там был и с какими целями. Вторая группа была больше и умнее — переправилась через пролив между островами на трофейных «катамаранах», которых «джамшуты» понастроили достаточно. Этим повезло меньше — смерть от удушья из-за анафилаксии висящей в воздухе пыльцы куда менее приятна, чем от пушечного ядра. Видимо, сделав для себя какие-то выводы, далее противник только наблюдал, накапливаясь на нашем «плантационном» острове. Было очевидно, что в темноте они попытку повторят — захватить корабль, если тот останется на якоре, и захватить пятый остров — догадаться использовать мокрую тряпку на лицо в качестве фильтра от опасной взвеси пыльцы можно было чисто эмпирически, особенно если морская пехота догадалась сохранить несколько пленных для натурного эксперимента. Конечно, оставался еще эльфийский «зарин», но оружейные кусты не могли поддерживать его концентрацию в воздухе дольше пары часов, да и самим потравится проще простого. Учитывая, что в противниках у нас осталось более тридцати человек, специально подготовленных взрослых мужчин с неизвестным количеством скорострельного (по текущим меркам — ОЧЕНЬ скорострельного) оружия, идея устроить встречный бой или засаду дружно признали проявлением клинического идиотизма. Правда, оставлять нашу лабораторию, вернее то, что от нее оставалось, без присмотра тоже было неправильно: мало ли кто мог наткнуться… и сделать выводы.

Мы снялись с якорей за час до заката, бросив одну шлюпку на середине движения — был высокий шанс, что морпехи, увидев отход их единственного билета отсюда, начнут атаку так и так. Интересно, что подумали урки-абордажники о самодвижущейся шлюпке? Если головы людей над бортами разглядеть в зрительную трубу можно, то лежащую на воде лиану вряд ли… Действительно — едва «Тюлень» начал вытравлять якоря, на четвертом острове началось активное шевеление, раздалась даже пара выстрелов: скорее от отчаяния, чем в безумной попытке поразить далекую цель. Даже такие типы, что «забривались» в морскую пехоту волей-неволей разбирались в такелаже, включая маневры, и были уверены, что восемь человек, из которых четверо ранены (пересчитать можно было в зрительную трубу) не смогут управлять рангоутом и парусами на таком большом корабле… мы и не смогли. Эль смогла. Относительно хорошо подвижные лианы, обернутые вокруг нужных линей и кабестанов[18] вполне смогли заменить минимальную парусную вахту, а косые, вполне современные даже в двадцать первом веке «бермудские» [19] паруса в управлении были гораздо проще распространенных тут «полотнищ» (потому-то их и используют на Земле до сих пор… сильно доработав за века эксплуатации). Тем более мы, не рискуя, просто погнали корабль в сторону, куда дул ветер, решив сначала разорвать дистанцию, а потом уже экспериментировать. Но это было еще не все.

Острова в свете краснеющего по мере наступления вечера солнца медленно медленно уменьшались за кормой: с палубы уже можно было рассмотреть не только пролив между последним и предпоследним — видно было даже третий остров… когда началось. С такого расстояния вспухший огненный шар над деревьями крайнего клочка суши смотрелся не опаснее огонька свечи, но на самом деле его за глаза хватило, что бы поджечь живые заросли: как эльфийские, так и дикорастущие. Все-таки получилось так, как я тайне и рассчитывал, оставляя открытое пламя рядом с порохом, несколько бочек которого сгрузили с «морского охотника» по возможности незаметно и собрали в центре нашей бывшей «научной зоны»: разрастив «аллергические» кусты и подняв легкую метель из опавших лепестков и пыльцы, удалось-таки получить при детонации взрывчатки эффект объемного воздушного взрыва! Ну, теперь точно все: пусть теперь выжившие расскажут тем, кто их на свою голову «спасет» (я не питал иллюзий, во что превратиться тропический рай, нашпигованный тремя десятками уголовников) об «огненной магии», а не о «странных ужасных движущихся растениях».