Я последовал за ней. В результате меня выкупали, как младенца, но ничего эротического или сексуального в купании не было. После купания дама в маске вытерла меня банным полотенцем, затем, распахнув другую дверь, напротив той, через которую я вошёл, сказала:

– Прошу вас. Госпожа ждёт.

Одежда, судя по всему, мне не полагалась. Ну, да и чёрт с ней.

Выйдя из ванной, я оказался в огромной, освещённой свечами комнате. В центре стояла огромная кровать, на которой возлежала Лена. Возле кровати стоял стол с бутылкой вина и какой-то едой. Увидев меня, Лена улыбнулась и приглашающе похлопала по кровати.

– Привет, – сказал я, забираясь на кровать, – прекрасно выглядишь.

Она сначала поцеловала меня в губы, а потом нежно, но властно отстранилась. Затем налила в бокал вина, и, отломив кусок хлеба, протянула всё мне.

– Съешь и выпей, – приказала она, – и пусть вино и хлеб станут предтечей плоти и крови.

Догадавшись, что это – часть ритуала, я без лишних слов съел кусок хлеба и запил вином.

После Лена торжественно произнесла:

– Моё имя – Дива. Луна находится в нужной фазе. А Грааль наполовину полон, – после этих слов она провела рукой по киске, и рука окрасилась кровью. – Надеюсь, ты умеешь смешивать ингредиенты?

– Я слышал об эликсире, но вкушать не доводилось.

– Тогда приступим, но не будем спешить, – говоря, она протянула окровавленную руку, и я облизал кровь.

Затем мы занялись самой нежной и неторопливой любовью в моей жизни. Дива часто и обильно кончала, а я вошёл в тот затяжной полёт, который заканчивается либо суперкайфом, либо не заканчивается ничем. Наконец, кончил и я, распадаясь на субатомные частицы, а когда из частиц вновь образовалось тело, я припал губами к Граалю и начал жадно пить эликсир вечной жизни или эликсир стыда, употребление которого, скорее всего, и легло в основу историй про вампиров. Наконец Дива кончила мне в рот, после чего я замер, положив голову ей на лобок.

– Что ж, ты был великолепен, – сказала она через несколько минут. – А теперь тебе пора уходить. Аудиенция закончена. Да чуть не забыла. Держи, – она вручила мне конверт. – Ты честно заслужил эту привилегию.

Открыв конверт, я увидел в нём карточку со словом «Приглашение».

И проснулся. Одновременно со мной проснулась и Грация. Мы лежали в моей спальне на кровати. Одеяло и простыня… Сунув туда руку, я нащупал что-то липкое.

– Блин, кажется, я обкончался!

По крайней мере, не обоссался.

– Поллюция после трёх раз за ночь? Это что-то новое, – удивилась Грация.

После этого она так посмотрела на меня, что я не мог не признаться:

– Во сне я трахался с Дивой.

– Как?

– Знаешь, что такое эликсир стыда?

– Блин! Вот значит, как она тебя достала!

Грация была вне себя.

– А ещё она вручила мне конверт с приглашением.

– Ну, разумеется. Она ведь с самого начала именно этого от тебя и хотела. И если бы ты мог думать не только гормонами, ты бы понял с самого начала.

– И что с того? Я уже отдан силе, что правит моей судьбой.

– Господи, какой же ты идиот!

– Возможно, но однажды я уже рискнул поменять всё, что было в жизни, на то, что толком не могу выразить словами. К тому же нельзя вечно убегать и прятаться. Это не жизнь.

– А смерть – это жизнь?

– Не знаю. Чтобы узнать, надо умереть.

– Скоро тебе представится шанс.

– А если это – шанс понять?

– Что понять?

– Просто понять. Без предмета понимания.

– Не болтай ерунду. Иди лучше завари чаю. Всё равно сна уже нет.

– Только сначала приму душ.

– И не забудь поменять постель. Поллюционер.

За чаем я вспомнил историю с тёткой. Она – дура дурой, но не в клиническом, а в житейском смысле. Как-то раз зимой она упала и сломала ногу. В больнице поставили диагноз: перелом шейки бедра. Мама, а у неё в больнице были связи, договорилась, чтобы той нормально сделали операцию, а тётка ни в какую. Нет, говорит, и всё. На неё уже всё семейство набросилось, но она осталась непоколебимой. Один я её тогда поддержал. Возраст у неё был преклонный, операция – тяжёлая. А по дому она и без операции могла передвигаться. Короче говоря, отказалась она окончательно. А позже выяснилось, что врачи перепутали снимки, и никакого перелома у неё не было.

– Ну, и к чему ты мне это рассказал? – спросила Грация.

– К тому, что как мудрец может нести пургу, так и глупец может выдавать чертовски мудрые вещи. Отличаются же мудрец от глупца тем, что в состоянии отличить пургу от мудрости.

– Ну, и кто в этой истории мудрец?

– Не знаю, – ответил я.

– Ладно, – сказала Грация, – у тех, кто работает с восьми до пяти, день уже в самом разгаре, так что оставлю тебя наедине с твоей мудростью.

– А как же засада возле приманки?

– У меня другие методы.

– Понятно.

Когда ушла Грация, я поменял постель и запустил стиральную машинку. Спать не хотелось, и я сел за ноутбук. У меня было в запасе несколько сценариев для торчков, и, на случай моей скорой смерти, я выложил их в сеть. Смерть была слишком абстрактной, чтобы испугаться по-настоящему, но достаточно реальной для того, чтобы стимулировать творческое начало.

Покончив со сценариями, я написал:

«Говоря о духовном поиске, как о нашей собственной деятельности, направленной на получившее название «просветление» радикальное преобразование нашего сознания, мы лишь обманываем других и зачастую себя, так как не способны ни на какой духовный поиск. Ведь, если разобраться, поиск можно разложить на три составляющие:

1. Пожирание духовного фастфуда, позволяющее получить готовые ответы на все вопросы и не особо утруждать себя поиском ответов собственных. Подобная деятельность действительно преобразовывает наше сознание, доводя его до некоего примитивного, доскотского уровня.

2. Эзотерический туризм или этакое духовно-магическое развлечение и глазение по сторонам с положенным набором духовных фоток и сувениров – всё то, о чём любит писать Пелевин, чьё творчество вполне можно назвать одним из главных символов такого туризма. Бесспорно, как вид развлечения такой род деятельности вполне имеет право на жизнь. Вот только преобразовывает сознание эзотерический туризм точно так же, как и рассматривание любых других достопримечательностей или ночевка в палатке.

3. Собственно Поиск или то, что приводит к трансформации сознания. Так вот, друзья мои, если обозначенной пунктами 1 и 2 суррогатной деятельностью мы занимаемся сами, то Поиск начинаем не мы, а некая, выдергивающая нас из обыденной жизни сила, и мы можем либо сопротивляться ей, усугубляя тем самым наше положение, или позволить ей трансформировать наше сознание. То есть чем меньше что-либо пытаемся делать МЫ, тем быстрее и эффективнее получается результат. Об этом, кстати, прекрасно говорится в сказках, в которых царь заставляет дурака идти туда – не знаю, куда и искать то – не знаю что. Не зная, что делать, дурак отдаётся во власть существования и возвращается победителем. В случае Поиска человек в конце концов, кроме всего прочего, понимает, что он никуда, собственно, не отправлялся и ничего не приобрёл, обретая тем самым всю вселенную.»

Закончив писать, я вернулся в постель, где и уснул сном младенца.

А вечером на работе на всякий случай попрощался с торчками. Пусть для кого-то торчки и отбросы общества, для меня они – публика, а то, что они предпочли общепринятой свою, альтернативную и пусть даже губительную систему ценностей, в моих глазах не делает их монстрами. Я ведь и сам ушёл от Закона, но так и не дошёл до Любви, – как совершенно правильно спел в своё время Б.Г.

– Друзья мои, – сказал я торчкам. – Возможно, мне придётся вас скоро покинуть. Не знаю, придёт кто-либо на моё место или нет… В любом случае вы сами сможете открывать дверь в мир гипнотического кайфа. Для этого вам надо освоить какую-нибудь систему саморегуляции. Например, аутогенную тренировку. Несколько сценариев я выложил у себя в блоге, так что на первое время вам хватит, ну а потом вы и сами сможете создавать для тебя любые маршруты по вселенной кайфа. Ну, а если я не исчезну, мы с вами и дальше будем встречаться в стенах этого гостеприимного заведения.