- Прошу прощения... извините.

- Ты просто очаровательна, - с улыбкой говорит ей Губернатор. - Знаешь, Бонни Райт не имеет с тобой ничего общего.

Она смотрит в пол.

- Причина, по которой я пришла, мне было любопытно...

- Что?

- Парень из продовольственного центра сказал, что у вас, возможно, найдётся немного травки, может быть, демирол?

- Дуэйн?

Она кивает.

- Он сказал, что у вас, возможно, есть что-то стоящее.

Губернатор потягивает свой напиток.

- Теперь мне любопытно, откуда Дуэйн знает такие вещи.

Меган пожимает плечами.

- В любом случае, дело в том, что...

- Почему ты пришла ко мне? - Губернатор устремляет на неё взгляд своих тёмных глаз. - Почему бы тебе не пойти к своему приятелю Бобу? У него в грузовике есть целая аптечка.

Она снова пожимает плечами.

- Я не знаю, я просто подумала, вы и я, мы могли бы... заключить сделку.

Теперь она смотрит на него, покусывая нижнюю губу, и Губернатор чувствует, как кровь приливает к пояснице.

* * *

Меган скачет на нём в лунном свете соседней комнаты. Полностью обнажённая, покрытая холодным потом, её волосы прилипли к лицу, она двигается вверх и вниз на нём с бессмысленной яростью конька на карусели. Она ничего не чувствует, кроме болезненных толчков. Она не испытывает ни страха, ни эмоций, ни сожаления, ни стыда. Ничего. Только механическую гимнастику секса.

В комнате темно, единственным источником света служит фрамуга над окном, сквозь которую падает серебристый свет зимней луны, освещающий пылинки и пятна на голой стене позади поддержанного кожаного кресла Губернатора. Мужчина сидит, развалившись в кресле, его голое, долговязое тело извивается под Меган, голова запрокинута назад, на шее пульсирует вена. Но он почти не издает ни единого звука и не показывает удовольствия в акте. Меган может слышать лишь регулярное прерывистое дыхание по мере того, как он резко двигается внутри неё.

Кожаное кресло установлено таким образом, что боковым зрением Меган может видеть стену позади неё, даже когда она чувствует нарастающий в мужчине оргазм, неизбежную кульминацию. В комнате нет фотографий, нет кофейного столика, нет светильника - только слабое мерцание прямоугольных объектов, откидывающих тени на стену. Сначала Меган кажется, что это телевизоры, или что-то, напоминающее электронные дисплеи в магазине. Но зачем этому мужчине два десятка телевизоров? Вскоре Меган понимает, что слышит приглушённое бульканье, исходящее от объектов.

- Что, чёрт возьми, случилось? – хрипит под ней Губернатор.

Меган оборачивается, её глаза привыкают к тусклому лунному свету. Она видит предметы, перемещающиеся внутри прямоугольных объектов. Призрачное движение заставляет её напрячься, сжимая его гениталии.

- Ничего... ничего... мне жаль... Я просто... Я не могла не...

- Проклятье, женщина! - Он тянется рукой к походному фонарю, который стоит на ящике рядом с креслом и включает его. Свет обнаруживает ряды аквариумов, наполненных отрубленными человеческими головами. Меган немеет от изумления и соскальзывает с его члена, падая на пол. Она изо всех сил пытается дышать. Лежа ничком на влажном ковре, её тело покрывается гусиной кожей, она с открытым ртом смотрит на стеклянные аквариумы. В аккуратно выставленных контейнерах, наполненных жидкостью, дёргаются и содрогаются мёртвые лица, обнажая рваные шеи, их рты пульсируют, как у рыб, которым не хватает кислорода, их молочные глаза слепо пялятся на стенки водяных капсул.

- Я ещё не кончил! - набрасывается на неё Губернатор, переворачивает её на спину и раздвигает ей ноги. Он всё ещё возбуждён и входит в неё насильно, болезненное трение посылает вспышки агонии по её спине. - Лежи смирно, чёрт возьми!

Меган видит знакомое лицо в последнем аквариуме слева, и это зрелище заставляет её оцепенеть. Она лежит на спине на полу, как громом пораженная, её голова повернута боком, она в ужасе смотрит на узкое лицо, охваченное пузырьками в последнем аквариуме, в то время, как Губернатор безжалостно погружается в неё. Она узнает обесцвеченные светлые волосы, растрепавшиеся в жидкости, будто образуя корону из водорослей вокруг его мальчишеского лица, приоткрытый рот, длинные ресницы и заостренный кончик носа. Одновременно с осознанием того, что в аквариуме находится голова Скотта Муна, Меган чувствует поток горячей жидкости, разливающейся внутри неё, когда Губернатор, наконец, заканчивает своё дело. Глубоко внутри Меган Лафферти что-то рассыпается на части, навсегда и непоправимо, как замок из песка рушится под тяжестью волны.

* * *

Мгновение спустя Губернатор произносит.

- Вставай, сладкая... иди, ополоснись.

Он говорит это без всякой злобы и презрения, как учитель, сообщающий ученикам в конце контрольной, что пришло время положить карандаши. Затем он замечает, что Меган уставилась на аквариум с головой Скотта Муна, и понимает, что это момент истины, прекрасная возможность, переломный момент сегодняшнего вечера. Решительный человек, такой как Филипп Блейк, всегда знает, когда представляется хорошая возможность. Он знает, как обернуть ситуацию в свою пользу. Он никогда не колеблется, не отступает, никогда не уклоняется от грязной работы.

Губернатор тянется вниз, нащупывает эластичный пояс нижнего белья, спущенный до лодыжек, и натягивает трусы обратно. Он стоит и смотрит на женщину, свернувшуюся в позе эмбриона на его полу.

- Ладно, дорогая... пойдём, приведём тебя в порядок и немного поговорим, ты и я.

Меган прячет лицо в полу и бормочет.

- Пожалуйста, не делайте мне больно.

Губернатор наклоняется, несильно хватает её в затылке, привлекая внимание, и говорит.

- Я не собираюсь повторять дважды... тащи свою задницу в ванную.

Она изо всех сил поднимается на ноги, вот-вот готовая разрыдаться.

- Сюда, сладкая, - он грубо хватает её голую руку и тащит через всю комнату и дверной проём в прилегающую ванную комнату.

Стоя в дверях и наблюдая за Меган, Губернатор понимает, что ему не хочется применять рукоприкладство по отношению к ней, но он также знает, что Филип Блейк не стал бы проявлять сентиментальность в такой момент. Филипп сделал бы то, что нужно сделать, он был бы сильным и решительным, и часть Губернатора, раньше называвшаяся Брайаном, должна следовать тем же путём. Меган склоняется над раковиной и дрожащими руками берёт мочалку. Она включает воду и неуверенно моет себя.

- Клянусь Богом, я никому не скажу, - она бормочет сквозь слёзы. - Я просто хочу домой... просто хочу побыть одна.

- Это как раз то, о чём я хочу поговорить с тобой, - говорит ей с порога Губернатор.

- Я никому не...

- Посмотри на меня, милая.

- Я не...

- Успокойся. Сделай глубокий вдох. И посмотри на меня. Меган, я сказал посмотри на меня.

Она смотрит на него, её подбородок дрожит, слёзы текут по щекам. Он смотрит в ответ.

- Теперь ты с Бобом.

- Простите... что? - она вытирает глаза. - Я что?

- Ты с Бобом,- говорит он, - Ты помнишь Боба Стуки, с которым приехала сюда?

Она кивает.

- Теперь ты с ним. Ты понимаешь? Отныне ты будешь с ним.

Она снова медленно кивает.

- О, и ещё кое-что, - тихо добавляет Губернатор, почти запоздало, - Расскажешь кому-нибудь обо всём этом... и твоя маленькая симпатичная головка окажется в том баке рядом с твоим дружком-наркоманом.

* * *

Спустя несколько минут Меган Лафферти надевает свою куртку, всё ещё дрожа, и исчезает в тени коридора. Губернатор уходит в соседнюю комнату. Он плюхается на своё кожаное кресло напротив аквариумов. Он сидит так довольно долго, уставившись на аквариумы и чувствуя себя опустошённым. Приглушённые стоны доносятся из пустых комнат за ним. То, что когда-то было маленькой девочкой, вновь проголодалось. Тошнота подступает к горлу Губернатора, сжимая внутренности и заставляя его глаза слезиться. Его начинает трясти. Волна ужаса от осознания того, что он сделал, поднимается в нём, пробирая до костей. Мгновение спустя он наклоняется вперед, соскальзывает со стула, падает на колени, и его рвёт. То, что осталось от его ужина, растекается грязной лужей по ковру. Стоя на четвереньках, он избавляется от оставшегося содержимого своего желудка, и, задыхаясь, опирается спиной о подножие кресла.