Отношения – это все вокруг нас, поскольку все существует во взаимоотношении, о чем свидетельствует еще гештальтистская формула «фигура – фон». Отношения – это путь, которым мы можем непосредственно сообщаться с реальностью принципа, с не материальной и не идеальной реальностью. Для существования отношений нет необходимости в полях или волнах, нет необходимости и в насильственном думании о них; если есть две вещи, точнее, два центра, есть отношение.
По сути все, с чем нам приходится иметь дело, – это отношения, ведь, как мы помним, центр – это ничто (мы не можем его увидеть, поскольку сам процесс нашего с ним взаимодействия уже отношение, а не собственно центр), все же видимое постоянно рождается во взаимодействии. Сам процесс «видения» – это огромная совокупность отношений, и так во всем. Отношения процессуальны, они постоянно меняются, появляются и вместе с ними проявляются новые и новые центры, и поэтому мы без всякий натяжек говорим о процессуальности центров.
Чем больше отношений, тем больше становится мир. Учитывая невещественность отношений, правильнее говорить, что в мире всегда существуют все возможные отношения, другое дело, что они не всегда овеществлены, но они есть – это огромный каркас бесчисленных связей, которые создают Сущее. Каждый из нас – это система неограниченного числа отношений. Однако овеществлены лишь считанные единицы, но чем больше отношений создают нас, тем богаче и ярче наша жизнь.
Отдельный вопрос – «результат отношений». Это очень важное понятие, хотя оно и не относится непосредственно к принципу отношения и вместе с тем неотделимо от принципа третьего (см. ниже). Что же такое вещь? Это закономерный вопрос, встающий при рассмотрении принципов центра и отношения. Во-первых, вещь – это то, что появляется в процессе овеществления принципов центра и отношений, а не собственно эти принципы, хотя именно таким образом последние нам и явлены. Во-вторых, вещь (как овеществленный принцип) фактически является результатом отношения центров.
Весьма образно можно было бы сказать: произошло отношение центров, и нечто «осело» на центрах – точно так же, как если вы ступаете в лужу, на вашей обуви оседает грязь. Понятие результата отношений важно еще и потому, что отношения сами по себе рождают огромное количество новых центров, они также, в свою очередь, входят во взаимоотношения, и таким образом нарождаются новые центры. Это – процессы, и их неограниченно много; впрочем, в жизни эта динамичность нам далеко не так очевидна, как в рассуждениях. Понятие же результата отношений – как состояния (а не процесса) – фиксирует разболтавшиеся логические сетки нашего мышления, и многое становится более «понятным».
В психологии наибольший вклад по предвосхищению принципа центра сделали Ф. Пёрлз и Я.Л. Морено, причем последний увидел центр в системе отношений, то есть центр, порожденный отношением (принцип третьего, см. ниже). В философии замечательный анализ «центру» дал Н.О. Лосский в работе «Типы мировоззрений». Самая же красивая генеалогическая ветвь этих принципов – мифологическая геометрия: точка и прямая.
Принципы третьего и целостности
Принцип третьего, может быть, один из самых сложных для понимания. Мы уже говорили об открытиях, касающихся понятия «Между», которые М. Бубер изложил в своей ранней работе «Я и Ты», мы упоминали, что Я.Л. Морено видел некий общий «центр» вне «Я». Но центр не может быть ничьим; если он нами определяется, значит, он чей-то или зарождается в отношении. Попробуем начать с простых и наивных примеров (они не отражают в прямом смысле овеществление принципа третьего, они скорее его метафора).
Мужчина и женщина рождают третье – младенца. Ученый и опыт рождают третье – мысль. Суждение и эмоция рождают третье – чувство. Два говорящих человека рождают третье – язык. Два государства рождают третье – войну или мир. Музыка и человек рождают третье – танец. Два центра рождают отношение. А меж двух людей иногда рождается нечто третье, что-то, что не может быть описано в словах, но оба знают, что «оно» есть, причем оно живое, подвижное, толкающее, словно бы живущее своей собственной жизнью. И даже когда наши двое далеки друг от друга – это «нечто» с каждым из них, «у самого сердца», как верный и желанный спутник.
Причем в каждом из этих примеров входящие во взаимодействие элементы остались теми же, какими и были, но появилось нечто новое – третье – независимое, свободное от них по своей сути, но несущее в себе свойства того и другого. Это поистине фантастическое действо! Магия мира заключена в принципе третьего, это творческое бытие возможности. Достаточно того, чтобы два «ничего» вошли во взаимоотношение, чтобы появилось «нечто». Так проявляет себя безграничность возможности, несмотря на притеснение вероятности.
Вероятность формирования полноценных межличностных отношений для шизофреника меньше обычного, но, не способный на отношения с внешним, какой сложный и зачастую красивый внутренний мир он создает. Возможность постоянно ищет пути своей реализации и находит их через принцип третьего. А нужно немногое – два центра рождают третий центр, и если собственно явленное отношение между центрами существует лишь в их взаимодействии, то рожденный третьим центр – существует уже независимо, сам по себе.
Именно принцип третьего заставляет нас в большинстве случаев использовать слово «неограниченный». Можно было по старинке говорить – бесконечный, но нет – бесконечный – это состояние, это «столько-то», а вот неограниченный – это всегда больше. Что бы ни появилось на свет, оно порождает неограниченное число новых отношений с тем, что уже существует и будет существовать как результат уже его отношений с тем, что существует, и так неограниченно много и неограниченно долго.
В идее о «расширяющейся Вселенной» заложен величайший философский смысл. Мысль о том, что все уже было, точнее, что все есть (и все, что было, и все, что будет), повторяющаяся от Экклезиаста до наших дней, не вызывает сомнений, но через представление о возможности. Вещество – это лишь способ потенцирования возможности и, вероятно, далеко не самый удачный (из-за вероятности). Но с лихвой этот недостаток, эта непластичность вещественности разрешается самой возможностью, явлением нам принципа третьего. Само по себе третье всякий раз, подобно насосу или гигантскому экскаватору, вытаскивает на свет божий новую и новую возможность.
Теперь немного конкретики. Третье как принцип не следует путать с результатами отношений. Результаты отношений – это то, как мы говорили, что словно оседает на центре вещи, создавая ее вещественный облик (в отношении с чем бы то ни было), фактически так производится вещь, удобоваримая для способа существования того, кто ее познает, кто находится с ней в отношении. Таким образом, познающий как бы «создает» своим отношением для себя то, что он познает, подобно тому как орган зрения человека переводит квант света посредством химической реакции в электрический импульс, «создавая» таким образом весь видимый им мир таким, каким он его поэтому и видит. Третье же – это совершенно новая вещь, имеющая свой собственный центр и, конечно, «похожая» на то, что произвело ее на свет, но не зависимая от него.
Принцип целостности, открывающийся нам через понимание принципа третьего, обладает чрезвычайной процессуальностью.
Все изложенное выше в этом пункте – это только первая половина, если так можно выразиться, явленного нам принципа целостности. Резюмируем ее: целостность повсюду, она становится целостностью сразу и еще до этого. «Сразу» – по овеществлении принципа, «еще до того» – будучи еще просто возможностью. Принцип третьего – большое подспорье в понимании этого аспекта принципа целостности. Он, точнее, само третье словно бы создает систему, словно бы делает целостность естественной. Да и сама по себе неограниченность – это неограниченность, а ведь это подлинная целостность, когда нет ограничений.