Главным оратором был тот самый кривоногий блатной наркоша, что брал у меня кипятильник, в мае по просьбе Палыча (перед комиссией) заставлял меня убрать сумку в каптерку, и т.д. Теперь это чмо осталось тут самым старшим – и по возрасту, и по “авторитету” – из всех блатных, а второй, помоложе, возвращенный недавно с 8–го – м.б., и есть формальный “домовой” :) по статусу, не знаю, но значение его явно поменьше. (Лосяру же закрыли в ШИЗО до близкого уже конца срока.) Уж не знаю, укололся ли он перед сходкой, но красноречие из него так и перло. :)

Не угадал я только с комиссией – она пока не едет. :) Июль, отпуска, что поделать. :) А так – был и ремонт, и режим. Начал кривоногий наркоша с того, что, мол, надо непременно вставать, когда идут “мусора”.

Прервался на несколько минут, пока они гомонили и бесились в секции – не собраться с мыслями. Да и соседи пялятся...

Так вот, основной посыл: вам что, трудно встать (из лежачего положения в сидячее), когда идут “мусора”?! Трудно проявить уважение?!! (Уважение к “мусорам”!..) Они, м.б., вам ничего и не скажут, но потом подтянут нас (“пацанов”, т.е. блатных) и будут говорить нам. И закроют, если что, тоже нас, а не “красных”. Я не цитирую эту мразь, но смысл был точно такой. О том, какие привилегии отрабатывают блатные “пацаны” таким вот образом, никто, естественно, не сказал ни слова, хотя большинство знает, что они колются здесь, – они особо и не скрывают. Самым омерзительным было слышать от кривоногого агитацию на тему: мол, вам шныри носят пожрать, но будьте любезны дойти до “шушарки”! Омерзительно слышать это от мрази, которая дай бог раз в неделю ходит со всеми на обед – и то когда Палыч выгоняет всех лично, или какая комиссия едет. И то – только на обед, на завтраки и ужины – никогда. Сегодня, когда выходили на завтрак, я специально посмотрел: вот уже весь барак вышел, стоит на “продоле”, ждет открытия ворот – и из калитки барака наконец–то выглядывает эта тварь, в голубой футболке и спортивных брюках. Идти в столовку она и не собирается, несмотря на свою же вчерашнюю агитацию, а просто надзирает, как идут остальные...

Еще одной глобальной темой был, разумеется, ремонт. Собственно, главному оратору помогало еще несколько – тот возвращенный блатной и пара–тройка “козлов”, самых злобных и отмороженных. По поводу ремонта, кроме кривоногого, солировал также и недавний завхоз 2–го, мразь из мрази, на днях тоже сюда возвращенный. Демагогии у всех ораторов было столько, что все пересказать тут нет возможности (собственно, из демагогии вся их речь и состояла), но главным, конечно же, был традиционный посыл кривоногого наркоши: мол, мы все в этом доме живем – неважно, “красные” ли, “черные”, – барак один, и давайте его отремонтируем! Кроме блатной секции, “красных” он еще пытался развести на деньги упоминаниями о “приемке”, “культяшке” и “фойе”, которые тоже (якобы) надо ремонтировать. Была ругань по поводу того, как живут “красные” в своей отремонтированной секции (курят, например – так что потолки скоро пожелтеют, а линолеум через 2 месяца протрется опять до дыр, т.к. все шаркают ногами :), традиционная для блатных угроза “разговаривать по–другому”, бурное обсуждение того, по сколько всем надо скинуться (суммы назывались гот 100 рублей до 1000), рассказы наиболее злобного старшего “козла” 11–го о том, как на ремонт “красной” секции он тоже собирал деньги, а все ему отказывали, и бывшего завхоза 2–го, как он там за свой счет красил лестницу и т.д. Была ругань, как всегда, по поводу того, что никто не хочет высказываться (а значит, типа, все согласны с произносимым), но основная масса, как всегда, упрямо молчала. Фактически это был междусобойчик просто блатных и старших “по званию” блатных “козлов” внутри круга молчащего, тупого и покорного быдла. “Я, должно быть, везуч – наблюдаю все это вблизи...” – вспоминался мне опять Нестеренко.

Завхоз 2–го обещал составить список и обойти с ним всех – кто сколько даст на ремонт. Я не дам этим ублюдкам за их хамское отношение ни одной копейки. Был разговор и о “трубах” – что, мол, имеющие их должны “приносить пользу для барака”, а не болтать просто так. Тоже знакомая еще по 13–му наглая, хамская постановка вопроса – и еще более наглое заявление кривоногого наркоши, что, мол, мы “не требуем” (добрые какие – абалдеть!! :) от “затягивающих” телефоны еще одну “трубу” на “общее”, а на других бараках требуют. Эти хамские, почти криком, реплики кривоногого – он хочет о чем–то конкретном спросить, но не говорит сразу, о чем именно, а – “Расчувствовались, что ли?!!!”. Повтор еще раз запрета выходить на “продол” в шортах, футболках, без формы, словом (это чмо только так и выходит постоянно, да хоть сегодня утром) и уверения в том, что, мол, есть “дороги”, они для вас для всех, безразлично, “красный” или “черный” – ходите на другие бараки по “дорогам”. Давно ли?! – только прошлой зимой озвучивалось тут распоряжение “положенца” о том, что, мол, “дороги” – это “черный ход”, а “красным” по ним ходить запрещается! Быстренько у них все меняется под потребу “мусоров”, однако! :) Не говоря уж о том, что калитка “дороги” может в любое время, с любой стороны быть и без всякого объяснения причин оказаться закрытой (как со мной и бывало не раз), в отличие от не запираемых теперь никогда “локалок”.

В общем–то, подоплека всей этой демагогии, да и самого собрания, была ясна как день, несмотря на сгущающуюся в секции темноту. :) В “красной” секции ремонт как следует подготовили – и сделали; в блатной – он стоит вот уже почти месяц, т.к., по типично русской традиции, начат без должной предварительной подготовки, без стройматериалов и без денег на них. Не запасли, не подготовили – ремонта нет, только секция пустует с ободранными стенами, полом и потолком; а народу в бараке все прибывает, класть его негде. Палыч торопит (вчера впервые о грядущем вечернем собрании кривоногий возвестил сразу же после появления Палыча и, видимо, короткого разговора с ним), а его самого, скорее всего, торопит с ремонтом Макаревич. Тупик, выхода из которого нет – вот и приходится собирать покорное быдло и чесать ему, ездить по ушам насчет “нашего дома, в котором мы живем” – барака, отрабатывая привилегии, возможность колоться и не ходить ни в какую столовку. Увы, к сожалению, никаких записей я там вести не мог, а тем – и наглой демагогии по каждой из них – было столько, что я лишен возможности воспроизвести тут хотя бы минимально тот бред, который все эти подонки несли. Повествование мое остается неполным, увы. А сегодня вечером – уже было объявлено вчера же – предстоит еще одно собрание на ту же тему, с обсуждением результата сбора пожертвований. :)))

А время меж тем не стоит на месте. Сегодня знаменательная дата – ровно 3 года, как я в этом проклятом Буреполоме, как привезли сюда. Идет 36–я неделя до конца, мне осталось 250 дней, или 8 месяцев и 1 неделя.

10–15

Писал–писал предыдущее – и чувствую, что засыпаю, не могу больше – глаза слипаются, голова падает, теряю мысль и уже ничего не соображаю, о чем пишу. Пришлось лечь, полежать немного, закрыв глаза – все равно не заснул, конечно, но все же чуть полегче. А еще ведь переписывать все это...

Тем временем жара спала!!! Это просто счастье! Уже вчера поднялся довольно приличный ветер – я перестал потеть, исчезла эта жуткая духота в секции (особенно вечером, после собрания). Сейчас – ветер еще, видимо, усилился – в открытые, одно вообще полностью вынуто, окна секция продувается так, что мне уже ощутимо прохладно.

14.7.10. 8–17

Ну что ж, вот и отметил вчера юбилей – 3 года здесь... Отмечание вышло достойное, ничего не скажешь: получил по морде от их вонючего “положенца”–подложенца. Мразь... Ублюдок... В первый раз за эти три года, ровно день в день, получил тут по физиономии... Что ж... Тошно и противно на душе – не могу просто, и до сих пор в ступоре каком–то, хотя вот уже и новь прошла, поспал...

Описывать, собственно говоря, особо нечего. Около 4–х дня, без 20–ти где–то, пришел вдруг блатной – нынешний здесь “домовой” все–таки, видимо – и позвал к ним в телевизионную. Захожу – показывают на какую–то незнакомую рожу в уголке, причем без очков. И эта рожа начинает сразу таким тоном, что у меня уже сразу мелькает догадка, но я еще не уверен. Спрашивает какой–то бред, уже не помню; запомнилось только: “В интернет лазишь?”. Не лазил, кажись, с апреля, с убийства Качиньского; говорю: “Нет”, – но эта тварь не верит, отвечает: “Врешь!” (не так, а матом, естественно). Пытаюсь спросить, откуда такие сведения – злобно, в крайне хамской форме отказывается что–либо объяснять. Традиционная манера уголовников: задавать нелепые вопросы и требовать на них ответа, не давая ни малейших пояснений и психологически подавляя хамством и грубой руганью. Да еще их – целая толпа здесь, все местные блатные... Знаете, это как если в подворотне шпана попросит у вас закурить – ее цель ведь не курево, а ваш кошелек, и ваш ответ их совершенно не интересует – будут бить в любом случае, даже если им тотчас целую пачку сигарет достать... Так и тут. Спросил еще, помню: “На 3–й ходишь?”. Я честно сказал: нет (был там всего 1 раз, и то без толку) – не верит! :) А это, видимо, ему местные рассказали, что видят меня регулярно ходящим куда–то в тот конец “продола”, – но уж точно не на 3–й. Хотя, с другой стороны, по словам “телефониста”, эта тварь про него хорошо знает, а он–то ведь не на 3–м. Короче, не верит ничему, разговаривать не желает, зачем вообще звал – непонятно. Злобным тоном, сквозь зубы, читает мне мораль: мол, освободишься – тогда и двигай (или “крути”?) свою политику, а здесь лагерь... Мразь... Как будто я не знаю, ЧТО здесь. А у меня, видимо, как всегда, невольно на лице отражаются мои чувства и отношение к этой мрази, – так всегда было, еще и на 13–м, когда бесилось шимпанзе... Я стою, молчу, смотрю на эту тварь – а она вдруг говорит: “Что ты ухмыляешься?” – встает, подходит и с размаху дает мне оплеуху по лицу – по левой стороне, в основном на ухо пришелся удар.