Уже хотел было идти к “телефонисту” – вдруг от него прибегает шнырь и говорит, что тот зовет срочно к себе. Иду. Оказалось, мать, обманутая моим обещанием насчет 4–5 утра, с 7 утра звонит ему в панике и требует, чтобы он пошел ко мне – а тот, естественно, только обещает, просит денег, но не идет. Вот, прислал шныря (и врет, что уже 3–й раз). Еще неприятная деталь – он уже что–то слышал о разборках со мной, но не знал сути, главного – о мордобое и о “подложенце”. Когда я, дурак, имел глупость после разговора с матерью сам сказать ему об этом, да еще и о том, что мне запрещают ходить по баракам – он явно испугался, это было видно даже по лицу, и стал говорить, что, мол, лучше пока не ходи, не надо, я, типа, сам зайду (ага, как же!..). Еще, тварь такая, не даст теперь “трубу”, если и придешь... В общем, полные вилы, тоскливая и тревожная ситуация, – связь опять разом обрывается сразу по всем вариантам, основным, запасным и суперзапасным... Радует лишь только то, что осталось мне всего 249 дней, 8 месяцев и 6 дней, – но их еще можно и не дожить...

Кошку мою одна из этих тварей выкидывала сегодня прямо на моих глазах, когда я выходил утром – идти к “Макару”. Сейчас, идя к “телефонисту”, я опять увидел ее на 7–м, на обратном пути уже перешла на двор 3–го, там я подобрал ее и опять принес. Это вызвало очередной взрыв ярости всей этой швали – как же, выбрасывают–выбрасывают, а я все приношу и приношу. Обещают кошку убить...

В “культяшке” и вчера, а особенно сегодня, по ходу длинного разговора я присматривался к этой банде блатных. Увы, ничего нового по сравнению с 13–м, с тем, что я знал раньше. Насекомые. Не люди, не животные даже – хотя новый знакомый мой с “девятки” в связи с тамошними своими отношениями с подобной публикой вспоминал телепередачу о порядках и нравах в стае обезьян. :) Конченая, тупая мразь – и при этом агрессивная, нагло уверенная в своем превосходстве – не интеллектуальном, не моральном, нет, а просто силовом; в том, что их тупые примитивные понятия совершенно достаточны для жизни – по крайней мере, для жизни здесь, в зоне, – и поэтому любая более высокая мудрость, философия, истина, любой ум вызывает у них (своей непонятностью их примитивным мозгам) злобу, презрение, отторжение – и целый букет всяких глумливых матерных кличек. Разговаривать, объяснять, спорить словами, аргументами – они не могут, ибо аргументов нет, подкрепить свои наезды – нечем, а все, что есть, не выдерживает критики. Поэтому гопота эта, как и на 13–м, и любая другая, и норовит уже в ответ на слова, на попытку что–то сказать, спросить, объяснить – ударить тебя, а самое лучшее – без дискуссий и аргументов попросту навалиться всей сворой...

15.7.10. 5–00

Омерзительные выродки, нечисть, ублюдки!.. Ей–богу, с каким бы сатанинским наслаждением я поджег бы ваш проклятый барак – вот прямо сейчас, пока вы все безмятежно дрыхнете, просто разлив бензин по секции, под вашими шконками!.. Или же, пробравшись на кухню, всыпал бы вам чего–нибудь в котел, в вашу вонючую баланду, чтобы где–нибудь часа через 2 после обеда – вдруг 500 трупов!.. Ненавижу! Ненавижу!! НЕ–НА–ВИ–ЖУ вас, ублюдки, гнусная уголовная мразь, отребье, назвать которое животными – значит оскорбить животных!!!

Вчера вечером выяснилась и причина, по которой так подвел меня любитель моих сигарет. Оказалось, когда в 3–м часу, как обещал, он с “трубой” вылезал из “нижней каптерки” (каморка под наружной лестницей в барак), где хранил ее, – его уже ждал во дворе тот самый здоровенный блатной ублюдок, недавно сюда возвращенный с 8–го (?), что больше всех угрожал мне на вчерашней разборке и уверял, что больше года за меня не дадут. (Не такой здоровый, высокий и накачанный, как тот блатной лосяра, закрытый в ШИЗО, но тоже приличных габаритов.) Ждал, естественно, не просто так, а уже зная, зачем и ЧТО тот несет с собой. Быстренько обшмонал его по всем карманам, как настоящий “мусор”, и не только по карманам, – “труба была сзади за поясом, он тотчас нашел ее, отобрал, повел несчастного сигаретчика в пустую ремонтируемую секцию на разборку, там ударил его по лицу (а м.б., и не только по лицу), да еще обещал, что после отбоя потащит его разбираться на 10–й, все к тому же мерзкому ублюдку “подложенцу”, что бил меня. Но вечером, минут 25 11–го, неожиданно приперся Палыч – сперва на 1–й, потом к нам – и потому поход их на 10–й сам собой отсрочился – должно быть, до сегодняшнего вечера.

Таким образом, и запасной, на самый крайний случай, мой вариант, на который я столько надежд возлагал, за который мать отдала 3000 р., тоже оказался внезапно потерян. Опять остался один хитрый ублюдок “телефонист”, который захочет – даст мне “трубу”, не захочет – не даст, да еще он напуган, что меня ударила эта мразь (зачем я, дурак, сказал?..), а еще он норовит постоянно вытрясти из меня хоть что–нибудь, начиная с пачки чая (уже закидывал удочку на днях), да еще очень внимательно слушает все разговоры, так что при нем ничего важного и не скажешь – вот, даже сообщение для сайта о произошедшем со мной я так и не смог продиктовать матери, как собирался; хотя, конечно, это не поздно будет повесить и в начале августа, когда она вернется со свиданки...

Переписывать мне накопилось уже 3 листа с маленьким хвостиком...

15–20

Ну да, подтвердились все худшие вчерашние опасения. :) Ходил сейчас к этой мрази “телефонисту” – сперва вообще не хотел давать мне “трубу”, никак. Ну да, говорил вчера с этой сукой “подложенцем”, – потом сам подтвердил. Все же, “только из жалости и из уважения” (настойчиво подчеркивал) к моей матери – включил на громкую связь. К уху поднести невозможно – режет бешеный крик ; говорить, держа у рта как микрофон, тоже неудобно. Ушли с ним подальше от блатных, в начало секции, на чьи–то пустые шконки. Мать рассказывает, что Большакову она вчера не дозвонилась (или сегодня? Наверное, все же сегодня.), но продиктовала весь материал человеку из его аппарата. Зато потом дозвонилась Макаревичу, наорала на него, пообещала максимальную огласку и скандал – а он в ответ уже начал орать на нее. И все это мать рассказывает по громкой связи, “телефонист” слышит – и этак обличающе указуя перстом, спрашивает меня: “ЭТО – нормально?” – “Да”, – невозмутимо киваю я в ответ головой. :)

Хорошо, что я успел ей сказать, что эта тварь хочет обрезать мне связь, – хоть не будет психовать, куда я делся. А “запасной вариант” на 8–м – последнее, что осталось, – тоже вариант крайне сомнительный. Она сперва не могла понять, почему; я предложил твари объяснить ей, почему, – сперва отказалась, потом мать, кажись, стала спрашивать сама, – это чмо взяло–таки трубку и стало ей растолковывать, что, мол, оно мне “20 раз говорило”, чтобы я не писал ничего про “эту ... (матом) зону” и “этих “мусоров””. Версия более упрощенная по сравнению даже с “будешь двигать свою политику, когда освободишься” и моим предположением, что эта нечисть наткнулась на мой ЖЖ (или, скорее, “мусора” показали).

В общем, поговорили в последний раз, – по крайней мере, до 28–го. “Телефонист” что–то еще принимался говорить, что, мол, он со своим блатным начальством с 10–го поговорит еще раз сегодня вечером, что, мол, “пока” не надо приходить – с надеждой, типа, на будущее; но, по–моему, это все туфта. Нёс со слов “подложенца”, что я, якобы, “подрываю положение в зоне”. Когда мать отключилась, я высказал этому ублюдку все – и про его клятвенные обещания не раз, что пока он здесь – связь у меня будет; и про то, что во все его телефоны здесь, на этой зоне, я вкладывал деньги – или полностью их оплачивал, или значительную часть; и про то, что, м.б., как всегда, ему надо дать еще денег, чтобы он “смилостивился”. А мать, кстати, вчера еще сказала ему, что за последнее время (не помню, какое – м.б., за 2010 год?) послала ему 11 с лишним тысяч – на что он изумлялся и не мог поверить – и предлагала дать еще, если он кому–нибудь из тех, кто ко мне здесь “пристает” (ее любимый термин) даст по морде. :) Отговорился, ублюдок, спустил тему на тормозах. Так что пока что со связью полный швах. Беда не приходит одна – и это всё, и ту “трубу”, уж вообще тайную, вчера забрала эта мразь... Что делать, я пока не знаю.