10.9.09. 9–14
Ну что ж, вот и перевели... Вот и случилось то, чего боялся. Эти строки пишу уже на 11–м. На 11–м вместо первого...
Вчерашний день был сущим кошмаром, – недаром циферки так совпали: 9.9.09. Три девятки... По дороге на завтрак – у “нулевого поста” Заводчиков со свитой, рулящий потоками зэков с обоих “продолов”. Да, забыл: на зарядку неожиданно явился отрядник, в среду вместо понедельника! – но я таки успел выскочить, даже робу (с шапкой в кармане) успел натянуть еще, заслышав крик об отряднике. После зарядки – собрали в “культяшке”, как водится, и торжественно провозгласили очередную комиссию, – с уборкой всех вещей, разумеется, как и всегда.
В 11–м часу утра на 13–й приперся шмон – 10 “мусоров” в камуфле, с ними Пожарник, Наумов, еще кто–то. Шмон без вещей, всех просто выгнали на улицу. Заглядывал несколько раз в окно – ничего особенного, просто подняли в изголовье матрас и, видимо, порылись под ним. Настроение было хорошее, – и не такие шмоны мы уже тут видели, это–то сущие пустяки, – как вдруг кто–то (Наумов?), выгоняя из барака немногих всегда там остающихся, сказал: сейчас будем зачитывать приказ, кого переводят, кто остается... И тут я понял, что это конец, что все рухнуло...
Построили, стали зачитывать. Подтвердился безумный слух, в который я не хотел верить еще недавно: переводят 49 (!) человек, 28 оставляют (всю блатную верхушку в том числе), и эти оставленные будут заниматься ремонтом, потому что от этого барака в ужасе все комиссии, дошло уже не только до Нижнего, но и до Москвы!..
Наумов называл группу из нескольких человек – все на такой–то барак – и заставлял ждать, пока те пойдут, соберут вещи и под конвоем “мусоров” уйдут на назначенный им барак, лишь после этого он зачитывал следующих. Когда назвали 6–рых на 11–й (один сразу отказался), я думал, что собирать вещи придется безумно долго, чуть не весь день. Но – благодаря тому, что бессчетное число раз с мая думал о предстоящем переезде, как о неизбежности, планировал, прикидывал, как и что будет быстрее и удобнее собирать, – сгреб все барахло очень быстро. Кроме 2–х постоянных баулов – продуктового и вещевого – получился еще один, огромный, с вещами из–под матраса и из–за шконки, плюс маленький баульчик с казенными ботинками и зимней телогрейкой.
4 тяжеленных баулища (ну, пусть 3),а я и сам–то еле хожу, не то что еще их переть. Отрядник на мой вопрос пустился уверять, что сейчас мне ребята помогут, повторил это оживленно так раз 10. (Я просил его оставить меня хотя бы до вечерней проверки, чтобы постепенно все перетащить.) Однако на самом–то деле помогать никто не спешил (кому я нужен?..). На счастье, в это время перед самыми воротами 13–го уже довольно долго стояла лошадь с телегой, неизвестно (я пропустил в суматохе, – не до того было...) когда приехавшая и что привезшая. Сперва предложение кого–то из “мусоров” (начальства) погрузить вещи на телегу и отвезти на 11–й я воспринял как издевку, но потом вроде бы и другие стали это повторять, спрашивать, кто возчик, зачем приехал и пр. Тогда действительно с одним из остающихся на 13–м (земляк и друг по воле бывшего стирмужика) перетаскали мои 4 баула на телегу, и туда же остальные положили свои.
Что сказать о дальнейшем? Блатные 11–го позвали, побеседовали, но особого интереса и радушия не проявили, даже чаю не предложили, как было и на 5–м, и, по–моему, на 13–м. Поинтересовались, правда ли я журналист, есть ли у меня всякие полезные связи на воле, и сразу же предупредили, что прежде чем использовать эти связи, что–либо предпринимать (ЧТО – не сказали, все звучало крайне расплывчато), мне надо будет подойти к “людям” (т.е. к ним – других блатные за людей не считают), посоветоваться...
Обед, ужин (здесь в 18–30 только – на полтора часа позже, чем на 13–м) – а шконку все не дают. Сижу во дворе на лавочке, благо их тут 2. На соседней сидят тот злобный старикашка, что бил палкой “обиженных” по утрам и открывал зимой форточку, живя на 13–м напротив меня, и его дебил–сосед сверху, своей громадной тушей каждое утро заслонявший мне свет из окна. Их тоже перевели на 11–й. Они пили чай, заваренный в банке, по–простецки (как всё у них), угощали меня, – несладкая гадость. После ужина место все–таки показали.
Сначала они хотели остаться в том же проходняк, что и я (свое уже занятое в нем место старому хрычу уступил его полублатной приятель, тоже сюда переведенный). Но местное блатное начальство в весьма хамской форме выселило их обоих порознь куда–то в другую секцию (а жаль, – с ними, давно знакомыми и достаточно примитивными, но ко мне настроенными не враждебно, мне было бы жить тут легче).
Соседи оказались весьма так себе, но это еще не главная беда. Хуже, что тумбочки стоят одна на другой – их 2, место в них есть, но резать хлеб, колбасу, есть и пить оказалось не на чем! Сегодня для завтрака пришлось уже просить и брать соседскую табуретку, положив на нее принесенный еще вчера старым хрычом с 13–го лист толстого картона (забыл название; из него делаются задние стенки шкафов, а я таскал его своей Ленке для ее художественного училища еще в 2005, кажись, году).
“Обиженного” пацана, взявшегося постирать вещи, нашел очень быстро. С утра сегодня не было бани (тут она по четвергам, как и ларек, но в ней опять, говорят, прорвало трубу), так что отдал только вещи с прошлой бани, которые этот скот Юра (переведенный вчера на 7–й) так и не выстирал. Баулы та же наглая тварь–“комендант”, что распределяла вчера нам шконки, вчера же вечером заставила запихнуть в здешнюю каптерку, – мол, ожидается комиссия... Т же порядки, что и на 13–м... Кстати, когда вчера переводимых посылали быстро собрать вещи, а каптерку в это время шмонали “мусора”, вытряхая все баулы и не давая их забрать, – я оценил, насколько правильно и мудро я поступил, что не стал убирать их туда... Но на 11–м у меня есть тумбочка – и пришлось запасти некоторое количество жратвы, на 2–3 дня, собрать в большой пакет и положить в тумбочку, а остальное – в каптерку. Если и не разворуют, то половину наверняка сгрызут крысы...
Осталось мне здесь 556 дней...
11.9.09. 9–10
11–е сентября... 8–я годовщина грандиозной трагедии в Америке 11.9.01. Но никто вокруг не вспоминает об этом...
Эту ночь спал лучше, чем предыдущую, – с 11 вечера до 5 утра проснулся только 1 раз, в начале 3–го. А первую ночь на этом бараке спал всего только часов до 2–х, и после этого уже не мог уснуть.
Бани вчера не было до вечера, и сегодня с утра она работает. Быдло бегает в баню, хотя день и не свой, – всем пофигу. У меня есть был?) соблазн сходить после 10–00, но сегодня пятница, – во–первых, туда, как обычно, набьется 2–й отряд, а во–вторых, видеть остатки 13–го, особенно всю эту блатную сволочь, очень не хочется.
Быдло тут вокруг ужасное, – еще не хуже ли, чем на 13–м (хотя точно определить трудно). Примитивные, грубые, тупые скоты вокруг. Блатных, м.б., не так много, или они не так активно и нагло себя ведут, как на бывшем 13–м, до начала разгона его в мае. Но общее ощущение ужасное. Хорошая, теплая, даже – днем – жаркая погода на улице, – бабье лето, но спуститься ли вниз, во двор, посидеть на лавочке, подышать воздухом, – каждый раз приходится принимать решение, после некоторых колебаний и взвешивания всех “за” и “против”. Если решил спускаться – надо идти в секцию за палкой, без нее мне эту лестницу не одолеть ни вверх, ни вниз.
Есть приходится 2 раза в день на табуретке (уже писал вчера об этом?), 2 тумбочки стоят одна на другой, место в одной пока есть (пока ее не забрали), но сверху на них не поешь...
Задача задач на ближайшие дни – выцарапать свои баулы (2 из 3–х) из здешней каптерки. Некоторых продуктов, что запас перед убиранием туда баулов, хватит только на завтра.
Зато, дурак, уже (на 2–й день, вчера еще!) сделал себе 3 бирки “11 отряд”, 4–я будет на той неделе. Будет забавно, если вскоре опять переведут куда–нибудь (на 1–й?)...
Переписывать оставшиеся дневники за 2009–й тут, видимо, будет или уже нельзя, или очень трудно (любопытные расспросы быдла гарантированы), да и вести–то с трудом...