Теперь с утра до вечера он сортирует коробки, ровно складывает, и горы хлама превращаются в стандартизированные квадратные тюки. Разумеется, при устройстве документы у него спросили, но он хорошо сыграл, сказав, что якобы их потерял и теперь ждет восстановления, а работа нужна позарез. Ему поверили и приняли. Теперь под вечер в кармане у него имеется двадцать евро. Он может позволить себе кое-какие продукты и пиво, на которое он, откровенно говоря, подсел. В прежние годы он не испытывал к этому напитку никаких чувств и от случая к случаю предпочитал что-нибудь покрепче. Но теперь, в связи с экономией денег, он может позволить себе лишь две-три бутылки самого дешевого пива у телевизора перед сном.

Макс каждую ночь пропадает в неизвестных местах и возвращается исключительно под утро. А зачастую не появляется сутки. Лотар прекрасно понимает, чем друг занимается ночами, но после той единственной нравоучительной беседы разговоров с ним не заводит. Он понимает: болтовня не поможет. Чтобы человек соскочил, должно произойти что-то серьезное.

Так проходят дни, наступает осень. Каждую минуту Лотар думает о жене и ребенке. Ко всему прочему, на эти мысли накладываются другие переживания. Он испытывает острую нехватку общения и глотает горечь обиды от того, что приходится носить проблемы в себе. Он часто вспоминает Иосифа и то странное приключение, которое так изменило жизнь. Временами, проделывая монотонную работу на картонном складе, он перестает верить, что все это действительно случилось в реальности. Нет, ему не думается, что это приснилось, таких ярких снов не бывает. Но и в рамки обычных жизненных воспоминаний никак не вписывается. Однако он быстро учится со всем этим жить и не тревожится. Есть все-таки один момент, сильнее прочего давящий на грудь: мысль о том, зачем стоило возвращаться, по сей день грызет изнутри. Время ловко подменило его кем-то другим, тем самым сделав изгоем. Жена его вспомнила, однако от этого не легче. Ведь он не может её даже навестить. Он вообще ничего не может. В этом мире, который он уже перестал считать своим, у него нет ни имени, ни документов, ни денег. Честно говоря, он много думал, каким способом можно связаться с Иосифом, чтобы вернуться обратно. Возникали разные идеи, но для воплощения, опять же, требовались денежные средства. А что в современном мире можно сделать с двадцатью евро?

Очередной вечер у телевизора подходит к концу. Пиво считай допито, а дурацкое телешоу близится к завершению. Сорвав пробку с последней бутылки и выставив таймер выключения телевизора на пятнадцать минут, Лотар натягивает на себя простыню.

День, как обычно, забрал силы. Как правило, в этот момент сон накатывает на него как бульдозер, но сейчас внутри словно звенит звоночек, предупреждая об опасности.

Какая, на хрен, опасность? Спи Лотар, спи. Тебе нужны силы для завтрашнего дня на гребаном складе, – думает он, пытаясь расслабиться.

Что-то заставляет принудительно выключить телевизор и прислушаться к тишине. В комнате становится темно. На потолок падает светло-оранжевый свет придорожных фонарей. С улицы слышен привычный звук проезжающих автомобилей. За окном широкое шоссе, правда, в это время суток машин на нем мало. На кухне включается холодильник. Старенький «Де Дитрих» работает почти бесшумно, но запускается с неприятным грохотом. Лотар совершает большой глоток пива и с твердым намереньем заставить себя уснуть отворачивается носом к стене.

В подъезде за дверью кто-то есть.

В замке поворачивается ключ. Лотар подскакивает, спеша заглянуть в коридор. Дверь открывается, и на пороге появляется Макс. Он ударяет по выключателю и, не снимая кроссовок, бежит в комнату. Головы не поднимает и стоящего в конце коридора Лотара не видит, но в последний момент на него натыкается и от неожиданности подпрыгивает.

– Черт, ты меня напугал! – выпаливает он.

– Это ты меня напугал. Ведь никогда не заявлялся в такую рань! Что случилось?

– Срочно одевайся, отсюда нужно уходить.

– У меня есть время на задавание вопросов?

– Нет.

Лотар надевает штаны и футболку. С тумбочки сметает несколько монет, которые выложил вечером. Макс тем временем бежит на кухню, и сейчас слышно, как из шкафов на пол летит их содержимое. Тарелки, кружки, вилки, пакеты с крупой.

Собравшийся Лотар ожидает возле дверей.

– Чего ты там копаешься?! – громко спрашивает он Макса, который в темноте переворачивает кухню вверх дном.

– Ты уже готов?

– Ты ведь знаешь, все мое имущество помещается в одном кармане брюк. Ты не ответил на вопрос.

– Я здесь ищу кое-что. – Что-то тяжелое, металлическое падает на кафель. – А, нашел. – Макс выбегает из кухни, в руках пакет, на дне которого лежит малогабаритный, но тяжелый предмет. – Бежим, скоро здесь будут полицаи!

Они покидают квартиру и бегут по ступенькам.

– Что ты натворил?

– Не совсем я.

– Значит, твои дружки-наркоторговцы?

– Они мне не дружки, но ты угадал. Накрыли одну группировку… – признается Макс и умолкает.

– В которой состоял и ты, – заканчивает предложение Лотар.

Макс разводит руками. Они покидают подъезд.

– Следуй за мной. – Макс вырывается вперед и бежит к рядам неосвещенных кустов в дальней части двора.

– Где твоя машина?

– Понятия не имею, где моя, но машина одного влиятельного человека стоит на газоне прямо за этими кустами. На ней-то мы и покатим отсюда.

Их взору предстает силуэт представительского «БМВ». Макс просит Лотара сесть за руль.

– Ты ведь все-таки полицейский, а меня даже автолюбителем назвать сложно. Вас ведь обучали всяким крутым приемчикам?

– Говори, куда ехать?

– Ты этот город знаешь лучше. И выезды из него наверняка тоже. Нам нужно попасть на нюрнбергское шоссе. Как добраться до места оттуда, я тебе покажу. Только есть предчувствие, что все дороги перекрыты, и просто так нам город покинуть не дадут.

– Я знаю, как попасть на твое шоссе, минуя основную развязку. Лесная дорога, которая ни на одной полицейской карте не числится. Только вот легковая машина по той дороге вряд ли проедет.

– Можешь не жалеть эту тачку – прорывайся, пока колеса не отвалятся. Тот, кому она принадлежала, больше за руль не сядет. В аду не нужны машины.

– Вы грохнули кого-то?!

Макс кивает.

– А в пакете что?

– Пистолет, который давным-давно хранился под раковиной. Я знал, что он когда-нибудь пригодится.

– Подумать не мог, что ты такой бандюга! А насчет группировки, которую сегодня накрыли, мне и моим коллегам давно известно. Её участники находились в разработке, готовился захват. Только не знали, как всех собрать в одном месте. Ведь одного поймаешь – остальные на дно лягут. Но вот что странно, – Лотар нажимает на кнопку запуска двигателя, – твоего имени я в списках преступников не видел.

Макс окидывает Лотара резким оценивающим взглядом:

– Потому что я – мелкая сошка. В том списке значатся имена лидеров и правых рук. А я лишь бегунок и уличный боец.

– Там был обширный круг лиц. Всего человек двести. Среди них непосредственно бандиты занимали лишь десять процентов, остальные – их друзья и друзья друзей. Мелкие сошки, как ты говоришь, были в избытке. Но повторяю, я перечитывал все имена в алфавитном порядке, и твоего там точно не было.

– Как бы то ни было, сейчас оно точно есть. Но почему ты высматривал именно меня?

– Не только тебя. Группировка обширная, сфера влияния распространяется до самого Мюнхена. Я, честно говоря, боялся, что среди этих людей окажется мой родственник или знакомый. Теперь оказывается, что мой лучший друг, которого я подозревал лишь в употреблении легких наркотиков, является членом одной из последних оставшихся в Германии преступных группировок.

Макс мрачно затихает.

Вдали на шоссе, часть которого отлично просматривается с этой точки темного двора, появляются автомобили с проблесковыми маячками.

– Валим, валим отсюда! – кричит Макс, доставая из пакета пистолет.