– А который час?

– Десять минут двенадцатого. А где ваши часы? Утром вроде были при вас.

– А-а, сломались.

– Странно, – Альберт пожимает плечами. – Наши соседи-швейцарцы совсем обленились и потеряли хватку, или же их работу делают китайцы?

– Одно другому не мешает. – Лотар берет в руки кружку и боязливо поворачивается к окну. Жена может войти в любую минуту. От этой мысли бросает в дрожь. Он не видел её столько времени. Одна минута этого утра превращается чуть ли не в бесконечность.

Лотар быстро возвращает кружку на место. Тревожные мысли посещают его.

Этот мужик, который стал мной, выходил из здания в гражданском костюме, а значит, он едет домой! Да-да, ведь перед тем, как все началось, я был на ночном дежурстве. Теперь я… то есть он, туда едет. А что я обычно делаю после дежурства? Верно: звоню жене и говорю, что смена прошла успешно. И каково будет её удивление, когда она зайдет сюда и увидит меня, только что звонившего ей от порога нашего дома?! – Лотар понимает, нужно сваливать. Пока ничего не ясно, а значит, лучше оставаться незамеченным и выяснить об этом мире как можно больше.

– Простите, я должен идти, – говорит Лотар. – Чуть не забыл, у меня назначена важная встреча. Только о том, что я заходил, Эмме ни слова. Хочу устроить ей сюрприз.

Альберт понимающе кивает. Лотар бежит через дорогу и останавливается в узком промежутке между домами. По стенам здесь вьются густые листья зеленого плюща, которые служат великолепным средством конспирации для человека, решившего понаблюдать за входом в кондитерскую.

Летнее солнце спешит к зениту, нещадно нагревая воздух и раскаляя крыши проскальзывающих по улице машин. Лотар устает стоять на ногах, ему хочется воды. Пора уходить, думает он, она сегодня уже не придет. В такую жару, может, ей просто захотелось пойти домой, не заходя в кондитерскую. Он представляет, как дома её встретит другой. Похожий, но, черт возьми, другой! От этих мыслей ему становится тошно.

Делая шаг из-за загородки вьющегося плюща, Лотар еще раз внимательно смотрит по обеим сторонам улицы. В первую секунду он упускает из вида стройную девушку в бежевом платье – она представляется слишком красивой, чтобы в его скромном понимании быть ему женой. Но по спине пробегает холодок, когда он узнает её. Лотар срывает зеленый листик и теребит его. Эмма легкой походкой летит вдоль витрин магазинов. Он смотрит на ее ножки и непроизвольно задает себе вопрос: как можно с такой легкостью порхать на высоченных каблуках? На плече девушки элегантная сумочка. Волосы светло-русые. Стрижка короткая, пышная, с длинной челкой на бок. Лотар находит такой стиль одним из самых сексуальных. Он пожирает её глазами, а то, что эта девушка является законной женой, лишь усиливает вожделение. Она заходит в лавку. Лотар переводит дыхание: оказывается, всё это время он не дышал.

– От кого вы здесь прячетесь, господин полицейский?

Лотар поднимает голову. На втором этаже из окна выглядывает голова старушки. Лотар не может вспомнить её имени, дама она очень знатная, представительница какой-то общественной организации.

– Хочу сделать своей супруге сюрприз.

– Непонятные нынче у вас, молодых, подходы. Не то, что в годы моей молодости.

Лотар прикидывает в уме её возраст и с улыбкой понимает, что там, откуда он вернулся, как раз проходила её молодость.

– Времена, – коротко отвечает он.

– Что вы об этом знаете? – самодовольно фыркает старушка.

– Больше, чем кто-либо может представить.

В этот момент Эмма покидает кондитерскую. Слишком быстро, думает Лотар. В руках нет привычного пакета с её любимой французской булкой. Альберт проболтался! Сукин кот. Она озирается по сторонам – видимо, доложил, что я только что вышел. Она останавливает свой взгляд на живой изгороди, за которой прячется Лотар. Ему на миг кажется, что он рассекречен. Но Эмма вновь начинает смотреть вокруг. Какая-то невидимая рука подталкивает Лотара в спину. Ему и больно, и горько, и невыносимо. Вот она, та, которая нужна, в каких-то считанных шагах, но он сдерживается… сдерживается, ненавидя себя за это.

– Лотар Ридель, отставить! – бормочет он себе под нос. – Подойдя к ней, ты все испортишь! С этим миром что-то не так! Выясни, почему жив твой друг, цела твоя машина, почему на твое место встал похожий человек! Выясни, потом делай все остальное.

Эмма вновь останавливает взгляд на стене из плюща. Прикладывает ладошку к бровям, защищаясь от солнца. А потом идет сюда! Лотар не может понять, как женщина сумела заметить зеленую форму сквозь толстую стену густых листьев, и вдруг слышит смешок, раздающийся сверху. Поднимает голову и видит, как старушка из окна машет Эмме рукой, показывая пальцем вниз.

От злости Лотар грозит ей кулаком, разворачивается и убегает. Между домами есть проход на другую улицу. Он бежит, обзывая себя последними словами. Ловит машину, садится, и, хлопая водителя по плечу, просит посильнее надавить на газ.

– Что случилось? – спрашивает водитель «Мазды», резво набирая скорость.

– Не спрашивай! Просто гони, но через несколько светофоров притормози возле обочины. И одолжи свой мобильный.

Лотар по памяти набирает номер. Раздаются гудки, затем голос молодого мужчины:

– Алло.

– Макс?

– Да, а кто спрашивает?

– Лотар Ридель.

– Лотар! – недолгое молчание. – Взвод, смирно! Слушай мою команду! – голос в трубке изображает командирский баритон. – Рад тебя слышать, штабс-капитан запаса. Почему так долго не звонил?

– И я рад тебя слышать. Слушай, куда я могу подъехать, чтобы с тобой встретиться?

– Адрес у меня не меняется уже лет десять. Там, где ты был в гостях в прошлом году. А что у тебя случилось, почему ты такой взволнованный?

– Расскажу, как только приеду. Жди.

– Я задержу вас совсем ненадолго, – уверяет Лотар, возвращая «Нокию». – Мне нужно в другую часть города, и я был бы очень признателен, если бы вы меня туда отвезли.

Иосифу знаком этот тоннель: в прошлый раз он шел здесь с Лотаром. Но участок, где их тогда изловили, давно миновал, и сейчас Иосиф далеко впереди. Через час начинают уставать ноги. Когда приходят мысли, что шансы заблудиться и навеки остаться в этих кротовых норах превышают все допустимые пределы, становится тревожно. Хорст не мог обмануть, ему это незачем. Если обещал встретить, значит, встретит.

Неожиданно Иосиф утыкается в бетонную стену, поросшую инеем. Дальше идти некуда. Он в тихой ярости поворачивает назад и видит вдалеке мерцающий электрический свет. На шлеме есть колесико, которое позволяет усилить окружающий звук, и едва палец его касается, в наушниках раздается резонансный звук бензинового мотора. Через минуту рядом с Иосифом останавливается двухместный снегоход. Водитель поднимает забрало своего шлема:

– Так и будешь стоять? Скорее прыгай в седло! Старший офицер спасательной службы вытащит тебя отсюда! И держись покрепче, – добавляет он, после чего резко поворачивает ручку, так, что снегоход привстает на дыбы.

Минут двадцать они плутают по промерзшим проходам, пока не въезжают в широкое помещение с низкими потолками. На стенах предусмотрена система хорошего освещения, и здесь было бы очень светло, если бы она функционировала. Свет дают лишь несколько продолговатых ламп, висящих наверху. Иосифу это помещение сильно напоминает станцию метро. Водитель глушит мотор, и они слезают со снегохода.

– Жалко бросать здесь такую технику, – говорит он Иосифу.

– А почему нужно бросать? Разве нельзя поехать на нем?

– К сожалению, нет, потому что туда, куда нам нужно, на нем мы будем ехать около двух суток. А сейчас сядем на монорельс и домчимся всего за пару часов. – Офицер снимает шлем и предлагает Иосифу сделать то же самое. – Здесь тепло и кислорода достаточно.

Слова мужчины о монорельсе заинтересовывают Иосифа. Он быстро идет по платформе и натыкается на обрыв, на дне которого прямой блестящей линией тянется узкий рельс.