Там я с помощью своего огонька увидел ещё одну знакомую вещь, и меня пробрал тихий истерический смешок. Кто бы мог подумать, что тут окажется весь мой пояс с Полосатиком? Это я так меч решил назвать.

Это... не серьёзно же я думал о том, что и его здесь найду! Слишком сегодня всё хорошо! Наверняка что-нибудь в ближайшее время случится! Как будто мне мало прошлого!

Однако же, к поясу: проблемой сейчас встало — достать его. Магия — нет без раздумий, так как вода — худший для неё проводник. Так мне во всяком случае пытался вдолбить Вадис, пусть земля ему… Переместить предмет так же никак — слишком он глубоко в под водой, ну а руку тянуть совсем бесполезно. Её длины недостаточно даже, чтобы просто коснуться пояса. Никаких инструментов, вроде багра поблизости тоже не наблюдалось, хотя я поискал очень внимательно.

После пары неудачных попыток принять хоть сколько-нибудь удобную позу, чтобы достать кровью и потом нажитое, я почти перестал держаться и, соскользнув, плюхнулся в воду. Разумеется, случайно! Мои отросшие ногти, наверное, оставили на досках яркие прямые линии, но мне в воде стало уже как-то не до этого, да и пытаться не утонуть, когда воды — по грудь, это вам не шутки какие-нибудь… Ну, ладно, шутки. Сначала мне показалось, что я тонул, но паника быстра сошла на нет. Верх и низ нашлись быстро, поэтому пояс вскоре оказался у меня в руках. Всё бы хорошо, но кинжал остался наверху. Проползти под кораблём в воде или попытаться залезть туда? Второе лучше, однозначно.

***

Странное чувство, однако. Будто друга встретил, когда вновь нашёл кинжал и меч. Хоть последним я даже не пользовался, успел привыкнуть к нему, к весу на поясе, рукояти под левой ладонью. И в то же время, всего несколько дней назад ушёл Вадис. Он будто духом вселился в Полосатик, хотя ничьего присутствия я не ощущал. Похоже, всё это потуги моего треснутого разума. Главное, трещине не дать идти дальше, а то с ума сойти недолго.

Волосы на солнце быстро высохли и снова превратились в солому, поэтому теперь я желал только одного — помыться водой обычной, чтобы смыть соль и грязь. Хватало и того, что налипло, пока я по континенту шагал. Выглядел я скверно, но теперь у меня появилось хоть что-то, внушающее уважение — оружие.

Конечно, за водой можно и в деревню сходить, но далековато от сюда, да и лень. Кроме того, не охота лишний раз на морды местного населения смотреть.

Долго размышляя, я придумал, наконец, как мне добыть чистой воды, не уходя с берега. В моём случае пригодились воспоминания о соли, воде и конденсате. Оставалось только соорудить нечто, что могло бы ловить пар и сливать воду в одно место.

Большие листья растений, которых в двадцати шагах от берега росло в изобилии, отлично подошли, тем более они без особых усилий срезались ялийским кинжалом, а веса почти не имели. Собрав с низеньких деревьев по пять, я получил хорошую кучу и верёвкой, которую нашёл на обломке корабля, связал охапку, чтобы без усилий их перетащить. Меня снова выручило содержимое обломков. Там кроме верёвки я нашёл и большое, литров в десять, деревянное ведро и, ополоснув его в море, отложил пока. Оставалось самое сложное — соорудить воронку, по стенкам которой в ёмкость должны стекать капли испарённой и осевшей воды. Верёвки, чудом уцелевшие рейки с корабля и ветки с берега очень выручили.

Через пару часов я, наконец, сделал задуманное. Стояла жара, приправленная солнцем почти в зените, и пот лился с меня в огромных объёмах. Будь я здесь чуть дольше, пришлось бы давать название новой кисло-солёной речушке. Именно такими были капли, случайно попадающие в рот, и сколько бы я не отплёвывался, во рту становилось мерзко. Пришлось раздеться, впрочем я оставил на себе трусы и закрытую свёрнутой рубашкой голову, чтобы не напекло.

Что же до моего творения, "Лисичка", как я назвал его или её, представляла собой перевёрнутый конус с закруглённой стороной у основания, похожий на одноимённый гриб. При такой жаре мои усилия могли уйти в пустую, но ещё я магически остудил листья. У устройства получилась прочная косая ножка-ручка, которую я сделал, чтобы воронка находилась в некотором расстоянии от земли или песка и вниз можно было поставить ёмкость. Множество верёвок туго обвивали рейки, и конструкция выглядела надёжно. Для проверки я даже воткнул её в бережной песок, пошатал, но она не рухнула, и устояла, будто к ней никто не прикасался. Палка при этом даже не затрещала и не заскрипела.

Благополучно отнеся этот недозонтик на берег и воткнув его там, где воды и камней лежало не много, я с берега натаскал брёвен и из них соорудил маленький бассейн внутри ещё большего водоёма. Ведро я поставил чуть выше воды, прямо под воронку на принесённые большие камни и убедился, что всё установлено достаточно крепко. Переделывать всё, в случае неудачи не хотелось, да и остудиться бы не помешало. Впрочем, об этом я не очень беспокоился.

Приготовившись ко всему, я представил себе, будто ограждённая бортиками вода бурлит от огромного количества тепла, не забывая при этом направлять энергию от листьев в обратном направлении. Удерживать сразу два магических действия я не очень умел, поэтому приходилось их чередовать. Через несколько секунд поверхность воды шумно закипела, а вверх столбом пошёл густой пар, который потом образовал на берегу туман. Из-за него я почти ничего не видел, а бурление забило уши, но я решил не останавливаться.

Вокруг вскоре стало жарко, и, так как я дышал по большей части ртом, на языке в большом количестве оседала вода. Но даже её не хватало, чтобы утолить мою вновь возникшую после работы жажду. Вся одежда, включающая всё те же трусы и рубашку на голове, оказались под натиском новой волны, но уже не столько от меня, сколько от пара. Струйки по телу потекли ещё более толстые, но я не обращал на это внимание.

Вот, когда пригодился бы ветер, но он куда-то исчез, а вместе с этим расчистились и облака. Казалось бы, всё к дождю, но солнце вновь осветило континент. Из-за этого баня продолжала существовать на одном месте. Ещё чуть-чуть, и я бы перегрелся. Как-то не хотелось в итоге слечь с ожогами разной степени тяжести, но и грязным ходить тут я устал. Вот и думал сейчас, что важнее — здоровье или гигиена, но греть не переставал.

Без малейшего понятия, сколько времени это продолжалось, но, уже задыхаясь, я подумал, что пора бы прекратить нагревать воду. Силы, несмотря на охлаждение, были исчерпаны, и их хватило бы только на то, чтобы присесть и несколько минут ничего не делать. Бульканье стало медленно утихать, а пар рассеиваться, но очень медленно. Звук падающих в ведро капель продолжился даже тогда, когда я перекрыл поток к охлаждению. Даже без него ко мне медленно возвращались силы, а значит, скоро я смогу встать.

Ни мыслей, ни сил, вообще ничего я сейчас не чувствовал, но это состояние быстро сменилось туповатой болью в голове, которая, впрочем, не задержалась.

Когда ощущение окружающего пространства и способность двигаться вернулись к мне, хоть и не в полном объёме, а туман полностью рассеялся, я встал на ноги и посмотрел в сторону, где поставил "Лисичку". Она, как ни в чём не бывало, стояла на месте, но только, сейчас на потемневших от температуры листьях висели мириады маленьких и больших капелек воды, периодически стекающих и забирающих с собой соседок снизу. Гриб же теперь походил на огромный зелёный мухомор с блестящими на солнце точками.

Скорее всего, прошло довольно много времени, хотя я этого как-то и не заметил. Солнце переместилось по небу на несколько десятков градусов от зенита и больше не палило так. Может, часа два или полтора с начала моей бани. И не без результата. В воде под Лисичкой стояло ведро, до краёв наполненное водой, и это меня безусловно обрадовало. Чтобы не обжечь ноги, я взял длинную палку и растолкал так старательно сделанные бортики, которые выступали в роли стенок "кастрюли", и подождал немного, чтобы горячая вода смешалась с холодной морской. Волны били спокойно и не заливались в ведро, поэтому я просто сел и смотрел.

Эх, жаль, у меня при себе сейчас мыла нет, но и такая возможность помыться радовала безмерно. Взяв ведро двумя рукам, я поднял его над собой и когда первые струи, буквально, прожгли на мне множество дорожек, я дёрнулся и чуть не выронил его. Из-за этого на меня пролилось ещё больше кипятка. К счастью, мне удалось вовремя опустить его, но некстати одолело желание снова прыгнуть в холодную морскую воду. К счастью, я сдержался и с помощью магии чуть-чуть охладил содержимое ёмкости. Так сказать, вернул часть вложенных средств. Главное, чтобы не перестарался.

Наконец, в меру горячая и больше не обжигающая вода смыла с меня всё лишнее: пот, соль с моря и грязь. Мне стало гораздо легче. Тело больше не чесалось, а волосы стали мягкими и больше не впивались в кожу, словно иглы терновника.

В ведре осталось ещё немного чистой тёплой воды, которую я, немного подумав, выпил. И пусть это дисци... дисьти... Ну, поняли, да? Хрен с ним, что это яд — у меня в организме воды оставалось очень мало, а от раза, поди, не помру.

Долго думать, как сохнуть, я не стал: разложил оставшиеся листья на песке и улёгся на них, а рядом одежду положил. Только голову я накрыл, чтобы не хватить солнечный удар. Не страшно, если она побудет мокрой чуть дольше.

С того момента у меня появилась масса времени поразмышлять над разным, а, в частности, над тем, как мне удалось нагреть воду, минуя её сопротивление к воздействию иной стихии. Это так же, как если бы пытаться провести электрический ток по сухой деревянной палке. Песок, который находился под водой тоже вряд-ли смог бы пропустить магию через себя. Может, сыграло роль слияние двух стихий, ведь об этом мне Вадис тоже рассказывал, но опять же, я не произнёс никаких слов, а только представил действие: "Вода нагревается и бурлит, как в чайнике"