Так вот, оказался я между молотом и наковальней, а что характерно, они были одного и того же цвета — зелёными. Мысли тоже оказались в тупике и думать о чём-либо стало бесполезно, поэтому я решил пока разгрузить голову уборкой в доме. Лучше, чем дальше греть голову.

Веником, который взял в углу у входа, я подмёл коридор и ковёр в зале. От этого на нём стал виден рисунок: дерево под тусклыми лучами солнца, закрывающее собой маленький пруд, где растёт рогоз. Редко так в болоте — и целое дерево, но природа иногда так шутит, что и это покажется чем-то весьма обыкновенным.

Рисунок занял мои глаза на долго, но я домёл тоненькую тропинку до самого выхода и отложил инструмент.

Поднявшись, наконец, наверх по винтовой лестнице, я приятно удивился, ведь там стояла широченная кровать, втиснутая между двумя подсвечниками и с окном прямо над ней. Она стояла на длинных ножках, а на себе ютила белую подушку, полуприкрытую красным, с виду, пушистым одеялом.

Что-то в комнате казалось необычным. Будто первый и второй этаж не принадлежали одному дому. Не отделка и даже не интерьер, а что-то другое. Очевидное, и от того незаметное.

Только через несколько минут я понял, что здесь мне показалось непривычным, по сравнению со всем домом в целом: ни паутины, ни пыли, которая в изобилии осела снизу. Будто прибрались до моего прихода, но насмотревшись на манеру движения канохов и их "аккуратность", я предпочёл бы предположить, что тут просто магия какая-то. Вон даже едва заметный сквозняк, хотя все окна и дверь до моего появления точно были закрыты.

Подойдя к окну, я осмотрел его и открыл, покрутив ручку. Свежий воздух с моря приятно дунул в лицо, и я набрал его полную грудь. Сразу как-то и сил прибавилось, словно я только что и не махал веником. Дело же близилось к ночи, потому что на улице за всё это время заметно потемнело.

В темноте стали видны звёзды и, что меня поразило, цветная космическая пыль, будто рассыпанные на чёрном фоне мелкие блёстки. На удачу я решил поискать среди них знакомые созвездия, но у меня не получилось. Впрочем, я и в своём мире не находил их, так как не смотрел никогда специально. На небе же Давуриона, или граничащего с морем, другого королевства, я не нашёл даже самого простого — "Большой медведицы". Может, и нет их там?

Когда глаза заболели от долгого глядения во всё более расплывающийся узор, я отвернулся, посмотрел на кровать и подошёл. Похлопав по мягкому одеялу ладонью, я совершил ещё одно приятное открытие, ведь облачка пыли, как я ожидал, не появилось, но и света было маловато. Откинув одеяло, я повторил процедуру, но и тут меня ждало… нет, не разочарование. Подушка тоже прошла эту процедуру, но и там мне повезло. Может, темнота и усталость брали своё, и мне скоро стало уже всё равно.

"Хорошего и крепкого" — пожелал я себе.

Раздевшись до трусов, я прыгнул в постель и закрылся большим красным одеялом, казавшимся чёрным в темноте ночи. Свечи на втором этаже я не стал зажигать, а лезть вниз, чтобы потушить остальные светильники там, мне было лень, поэтому я сосредоточился на полном исчезновении огня в нескольких метрах от меня во всех направлениях, ну или представил, будто все свечи как-то сами собой задулись. Получилось, или нет, мне всё…

***

Как и предрекал, хотя точнее — надеялся, выспался я отлично правда, как только глаза открылись, память о сне пропала сразу же. Возможно, уже незачем рассказывать, что меня разбудило. Впрочем, не сложно. Как-то мне постоянно "везёт" ложиться прямо в том месте, где на утро появляется солнечный свет. И каждый раз он удивительным образом попадает мне прямо в глаза! Уже не столько удивительно, сколько интересно, почему оно так.

В несколько подавленном настроении я потянулся, чуть не свалился с кровати прямо на пол и, встав, вяло сделал зарядку. Хоть это и редкое событие в моём быту, почему бы не поупражняться именно этим утром?

Почти что довольный жизнью я отыскал свои вещи, брошенные ночью в разные стороны, и оделся. Вторая бутылочка с водой, подаренная мне Вадисом опустела за считанные секунды, и я проснулся окончательно. И снова что-то больно кольнуло и прошлось эхом по всему телу.

Лучше бы мне убиваться по недавней потере чуточку поменьше, ведь чело… марна уже не вернуть, а он наверняка в лучшем мире. Не исключено, что рай или ад существуют, раз уж я попал сюда. Пора, наконец, отпустить его и жить дальше. Этот мир недружелюбен — это я понял раньше, но так получилось, что ни я, ни мои друзья от этого тоже не защищены. Жестоко, но справедливо. Ещё одна причина пытаться вернуться к себе. Там шансов приставиться раньше времени в разы меньше, чем здесь.

Свечи внизу не выгорели за ночь, как я боялся, и это порадовало. Значит, у меня получилось потушить огонь без зрительного контакта с ним.

Но пора бы перейти от одной стихии к другой, а, если точнее, то от огня к воде. Выйдя на улицу и миновав длинный коридор, в котором свечи так же не горели, я оказался на берегу моря Аларс. Почему-то вчера я почти совсем не уделил ему внимания, хотя дверь в дом и выводила прямо на песчаный берег.

Как ни странно, мне хотелось кушать, а так как сюда никто ничего не приносил, пришлось отложить "воду" и отправиться в деревню. К счастью, там уже обо мне рассказали и проходящие мимо жители, не более, чем просто оглядывались в мою сторону. Вчерашние враждебные взгляды я больше не видел.

Так получилось, что в том разговоре я разузнал у вождя, где в деревне можно на халяву покушать. Здесь где-то стоял общий стол, где собирались все жители деревни и разговаривали о разном. На этот раз они, скорее всего, обсуждали меня. И, похоже, когда я сел за стол, не постеснялись продолжить. Впрочем, у них наверняка были темы, касающиеся и меня, но кому там знать? Их язык — совершенно непонятные мне наборы звуков, а общие слова, такие как "Гнису" не пролетали.

Наглость моя, к сожалению, имела пределы, поэтому, когда наелся, я встал из-за стола, сказал: "Спасибо. Бон аппетит" и вернулся к дому у берега. Готов поспорить, единицы поняли первое слово, а два остальных не дошли ни до кого из канохов.

По береговому песку я решил босиком пройтись. Он чуть-чуть грел, и я боролся с желанием раздеться полностью и лечь под солнце загорать. Но моё внимание вскоре перехватила какая-то особенно большая коряга вдали. Тёмный силуэт выделялся на фоне облаков с голубыми просветами и синего моря. Поваленным деревом не назвать, форма не позволила бы. В принципе, она многое не позволяла, поэтому я решил туда сходить.

Песок не давал расслабиться, и иногда в нём встречались острые камни, но я замечал их раньше. Впрочем, спешить некуда. Медленно я отправился к чему бы то ни оказалось, по пути осматривая берег и дыша свежим морским воздухом. Он приятно наполнял меня энергией и бодростью, как и любой другой, в меру влажный и прохладный. Ветер у моря дул гораздо ощутимее, но не поднимал песок кверху.

По мере моего продвижения коряга приобретала всё более узнаваемые формы, и в итоге я понял, что это самый настоящий кусок корабля, круто заваленный на бок. Он чуть-чуть покачивался, потому что ещё не весь выполз на сушу. Быть может, случится прилив, волны подхватят его и унесут куда-то, да там и похоронят. Странно, но я как-то даже занервничал, что не успею его осмотреть изнутри. Несмотря на это, сел рядом и задумался, лезть туда или нет. Повторять подвиг-заплыв вновь желания не прибавилось ни на грамм, но хоть глазком глянуть, поискать, может, вещи свои. Чёрт!

Так в нерешительности я просидел где-то час. За то время солнце скрылось за облаками, а ветер начал усиливаться, поднимая волны всё выше. С каждой минутой мне думалось, что вот он, прошёл заветный момент, когда я мог залезть внутрь, и всё потеряно. А обломок всё раскачивался и потихоньку начал уходить туда, от куда пришёл.

Вдруг, особо большая волна с моря ударила так, что обломок этот перевернулся с бока и намертво вбился торчащим огрызком мачты в песок, а часть киля теперь тупым остриём смотрела прямо в небо. Меня это немного даже напугало. В этот момент я находился не так близко, чтобы задело в процессе переворота, но чёрт возьми!

"Теперь не перевернётся, — подумал я, залезая в бывший трюм через пробоину, разделившую корабль пополам. — Не зря ждал!"

Моё впечатление о везении укоренилось ещё больше, когда я на потолке, а ныне, на полу увидел знакомую вещь. Она была в тени, но всё равно очень выделялась своим голубоватым свечением.

"Не может быть! Тот самый корабль? И мой кинжал?! — взяв в руки, я присмотрелся внимательнее. — Точно — он! Хо-хай!"

Нож остался лежать в руке. Но я уже начал искать пояс с ножнами, а если повезёт, то и меч в них. Не исключено, что и он где-то тут найдётся.

И как обидно осознавать, что его положили так близко, в трюме! Хотя, с другой стороны, откуда мне было это знать? Да и чего это я? Он мне до сих пор так и не понадобился по-настоящему. Так, на дерево залез, да нынче покойному лорду показал.

Создав небольшой, но яркий огонёк, летающий почти перед лицом, я полез туда, где мгновение назад царила кромешная тьма. Мало того, что солнце с неба куда-то упёрлось, так ведь и перегородок в трюме наделали, что без огня ничего не найти.

Изучая каждый сантиметр трюма, я обнаружил место, где сам некогда в клетке сидел, только вот все предметы мебели: те же клетки, мусор, прочие тяжёлые и не очень вещи сейчас лежали рядом с правым бортом, на котором этот кусок корабля находился, как только его принесло. Должно быть, воздуха внутри хватило, чтобы этот обломок доплыл, а противовес, созданный всем этим хламом удерживал его в "удобном" для дрейфа положении. Повезло, что мы проплывали совсем недалеко, но вот вопрос: "Ни канохи ли тут работорговцы?"

Медленно проходя дальше, я увидел люк, ведущий из трюма, а под ним плещущуюся воду.