— Так точно, т-рищ капитан.

Вождь задумался на некоторое время и сказал мне:

— Кепитен ты? То хорош, и но понесёшь коребль в воду ялиой? Иэ девне хочи нареити се вурас.

Чтобы понять, о чём канох сказал в этот раз, мне пришлось подумать, правда, понял я только первое предложение. Если его переводить, то, по словам вождя, я должен буду повести корабль в ялийские воды. Видать, принял меня за капитана. И зачем я ляпнул это слово? А касательно его фразы — делать мне больше нечего, как вести корабль к моим заклятым недругам. Однако же ерепениться я пока не спешил и спросил:

— Зачем мне вести туда корабль?

Ответил второй незнакомый канох взбудораженным голосом, окрашенным нотками фанатизма:

— Гнусони ялой, они нужен смерта!

Ого, какие "убедительные" доводы… Нет, конечно, отдельные представители их расы заслужили доброй порки ремнём (в частности, тот тюремщик и мой конвоир), но смерть — это уже излишне. Хотя, помнится, полтинник их со стены пытались дырок во мне наделать. Но даже несмотря на это, у меня не возникало желания сокращать их поголовье. Ну, по крайней мере, собственноручно и сейчас. К тому же, за меня это уже сделал мой предшественник. Уже без малейшего намёка на сарказм, так как его здесь очень плохо понимали, я спросил:

— Смерти, значит? Чем они перед вами провинились?

— Ялиой нужен смерта! Ини отревлёет се мир ина жизне!

С трудом переведя то, что мне выговорил не просто на ломанном — на искалеченном русском языке, я ответил:

— Зачем так радикально? У меня, конечно, и у самого с ними счёты, но не такие большие и вообще, что они ВАМ такого сделали?

— Ялио нужен смерта! — всё не унимался канох, повторив эти слова с той же интонацией, но гораздо громче.

— Да ты безумен! Просто так никого нельзя убивать, — резко ответил я, опустив взгляд.

— Ты плохое и не пономешь!!! — Достав меч из ножен, громко выкрикнул быстро возведённый канох, от чего я резко встал, ожидая худшего. Его и без того громкий голос чуть не оглушил меня.

Как я и ожидал, канох пошёл на меня с готовым к удару оружием и там, где я только что стоял пронёсся его меч, судя по глухому звуку удара, очень тяжёлый. Он оставил глубокий порез в лежаке. Впрочем, на мелочи я перестал обращать внимание. Спасся от сильного удара я отскоком вправо и оказался ближе всего к первому парламентёру. По счастливой случайности он оказался правшой, поэтому я, не сводя взгляда с разьярённого каноха, правой рукой обратным хватом вынул из его ножен меч, переложил его так, чтобы лезвие оказалось впереди, а не сзади и тут же использовал, чтобы защититься. Вышло плохо, но по крайней мере я остался жив, ведь успел остановить оружие противника в нескольких сантиметрах от себя. Стиснув зубы и оттолкнув меч противника, я отпрыгнул назад и, наконец, встал в боевую стойку.

Хотя моё оружие и было одноручным, взять его пришлось двумя руками, потому что весило оно, как двуручный меч. Кроме того, баланс у моего меча ощущался где-то на середине лезвия, что ещё больше усложняло задачу обороны и нападения. И как таким махать?

Плохо это, или хорошо, но нам никто не мешал. Бор вместе с конвоиром стояли и изумлённо, как я понял это по их мордам, смотрели на нашу схватку. Продолжать бесплатное шоу мне не хотелось, но не представлялся случай хоть как-то ошеломить или сбить с толку противника, а руки-то уставали…

Вдруг, я услышал звон, который мне вовсе не понравился и меч мой стал вполовину легче и столь же короче. Кусок клинка упал на каменный пол и мне теперь оставалось только уворачиваться, потому что и без того хреновая защита стала вовсе бесполезной. В голове сразу забегали мысли и среди них промелькнули идеи о внесении в бой небольшой толики магии. Но всплыл вполне ожидаемый вопрос: "Что использовать?". То, что лучше получается? Огонь? Сразу возник и второй вопрос: "Что мне конкретно с ним делать?". Канох в исступлении и не заметит, что у него там что-то загорелось, а чтобы раскалить рукоять его оружия, лучше бы он не двигал ею, но нет! Тут и не попросишь.

Эх, в пылу боя думается тяжело, то от туда удар прилетит, то от сюда, а в обоих случаях лучше увернуться, ведь, если этого не сделать, результатом в любом случае окажется тяжёлое ранение, если не смерть. Этого мне, конечно, совсем не хотелось! Что же делать?

Без понятия, как я очутился там, посреди комнаты, но моя нога наступила на кусок лезвия, который отломился от моего оружия и он заскользил по полу, да так, словно был смазан новым машинным маслом. Естественно, я грохнулся и отбил правый бок! Впрочем, это падение придало мне довольно неплохое преимущество, так как, упав на карман, в котором были кусочки угля, я… в моей голове мгновенно построился план, что делать дальше. Как известно, запретный плод сладок, но мне уже очень давно хотелось испытать этот самый уголь в действии, то есть, соединить свою магию с ним и посмотреть, что будет. Может, вот он шанс? Пора?

Откатившись по полу от очередного удара и кинув ловко взятый из кармана в перекате бумажный свёрток кверху, чтобы самого себя не покалечить, я дождался, когда он наберёт достаточную высоту (Ну, или расстояние от меня), представил себе взрывную волну, которая мчится прямо к свёрточку и зачем-то быстро махнул в ту сторону рукой. Бумага выгорела в мгновение и тут началось…

Воздух наполнился неприятным запахом сожжённого угля, который не узнать снова было невозможно. Доброй мыслью я помянул кочегара, ремонтировавшего мне отопительную систему и упал на живот, закрывшись руками.

Казалось, будто я попал в фильм о войне, и сейчас прямо над моей головой летали трассирующие пули. Ярко жёлтые полоски создали подобие звезды, где только что находился "снаряд", но они быстро исчезли, хотя ещё долго оставались в моей сетчатке. Кроме того, стоял такой грохот, что уши если не убило, то повредило основательно. К счастью, ни один "осколок" в меня не попал, а открыв глаза, я увидел лежащего на спине каноха. Как раз того, с которым только что сражался.

— Ты ив убел?! — Громко и с ноткой паники спросил меня грубый голос вождя, чудом пробившийся мне в уши.

— Тоже хочешь? — разгорячённый мозг не дал мне разумных слов. Но на всякий случай я оглядел пострадавшего.

Видимых ран или дырок на теле не нашлось, но я не стал раздевать его, чтобы искать скрытые. В ушах всё ещё звенело, но чтобы ощутить пульс на шее, они мне не требовались. Пальцы подтолкнуло, и ещё раз и ещё. Мне стало понятно, что противник жив, и это не мои судороги. Просто, с ним сыграл злую шутку страх.

— Жив, — сказал я и, истощённый недавним феерверком, упал рядом с поверженным противником на пол. Темнота или сон (Не было у меня возможности наверняка узнать), мгновенно застлал(а) мне глаза.