Поверхность отражала идеально. Одна беда — я не видел в ней ничего кроме своего отражения: ни сэра Жеральда, ни Юниса. Не сомневаюсь, что и они также не видели меня. Поэтому было ли оно истинным отражением?

— Смотрите в глаза своему отражению! — провозгласил оракул. Я наклонился чуть ближе и уставился в свои — свои? — глаза.

— Думайте о том, путь к кому вы хотите найти! — говорил маг-волшебник, паря над столом. — Хорошо думайте!

На месте зрачков прощелкивались цифры — не то подбор числа кодового замка путем использования генератора случайных чисел, не то обратный отсчет времени.

«Ничего себе! — подумал я. — Вместо того, чтобы рассказать о предстоящем, он заставляет работать нас! А мы-то в этих делах совершеннейшие профаны! Мы же не специалисты: что мы тут увидим? И как истолкуем увиденное? И вообще, чье будущее я увижу: свое компьютерное или свое настоящее? А какое настоящее для меня сейчас настоящее?»

В конечном итоге передо мной поплыл листинг программы — ехе-файла — а затем все исчезло.

— Вот это да! — сэр Жеральд, как всегда, опомнился первым. Юнис молча тряс головой.

— Вы никому не должны говорить о том, что увидели! — поспешно провозгласил оракул.

— Иначе оно не исполнится? — поинтересовался я, полагая, что исполняемый файл может не исполнится лишь в одном случае: если он непоправимо запорчен.

— Нет, — сердито отвечал оракул, — иначе вас постигнут всяческие беды.

— Ага... понятно, — произнес я.

- И сколько за это удовольствие? — осведомился сэр Жеральд.

- Золотая монета с каждого! — алчно произнес оракул.

Мы расплатились: сэр Жеральд с удовольствием, Юнис — безропотно, я - с недоумением: за что же платить-то? Дистрибутив явно не фирменный... Но отдал, не споря, старикашке за представление: полет в стиле Дэвида Копперфильда.

- Кстати, — догнал нас у самого выхода голос оракула, — вы хотели узнать путь дракона?

- Да! — мы разом рванулись назад.

- Вот, — он протянул нам небольшую стрелочку, болтающуюся на тонкой нитке. На одном конце стрелочки было написано: «Логово дракона».

- А на втором — «Логово антидракона»? — поинтересовался я, разглядывая неровно замазанный второй конец стрелочки.

— Как вы догадались? — поразился оракул.

— Интуиция, — скромно ответил я. На самом деле я немного солгал: буквы проглядывали сквозь краску, но старичку, с его слабым зрением, они были незаметны.

— Таким образом, — пояснил оракул, немного справившись с волнением, — если вы будете приближаться к дракону, то, соответственно, удаляться от антидракона.

— А нельзя ли их свести вместе? — мечтательно проговорил я. — Чтобы они проаннигилировали?

— Нет, — сурово отвечал старичок-оракул. — Они никогда не приближаются друг к другу. Если они встретятся, этот мир погибнет и возникнет новый мир. Именно поэтому я и закрасил вторую часть надписи.

— Правильно сделали! — ободрил я его.

— Это драконий компас! — воодушевленно возгласил оракул, — раньше он принадлежал самому дракону. Когда тот напивался пьяным и забывал, кто он такой, где находится и как добраться домой, то смотрел на компас. Но однажды дракон наклюкался до такой степени, что потерял компас. Он будет показывать кратчайший путь к логову дракона, причем по хорошим дорогам: в пьяном состоянии, сами понимаете, через буераки не попрешь...

- А нет ли у вас такого, чтобы указывал прямой путь? — спросил Юнис.

— Нет, — отрезал маг-волшебник. — Да и как вы поедете по буеракам? - Действительно, — согласился Юнис.

Чем-то мне объяснения оракула не понравились, но выбора у нас не было. - А дракон не кинется искать свой компас? — осторожно поинтересовался Юнис.

— Да нам же только того и надо! — гаркнул сэр Жеральд.

— Я как раз это и имел в виду, — поспешно сказал Юнис.

— Спасибо, — сказал я, протягивая руку за драконьим компасом.

— Что «спасибо»? — удивился оракул. — Еще по золотой монете! Пришлось раскошеливаться, но пока я искал свою монету, компасом завладел сэр Жеральд. Я не стал спорить: в конце концов, какая разница, у кого он будет? Главное — не придется больше расспрашивать очевидцев, дающих самые противоречивые сведения. И еще раз пожалел, что не попросили чего-нибудь подобного у колдуньи Акив. Вот всегда так: сразу не сообразишь, а потом приходится расплачиваться втридорога...

Покинув оракула — дверь в стене исчезла, едва ее захлопнули, — мы решительно направились к выходу из Игрограда, поклявшись больше никуда не заходить, а все жетоны отдать встреченным по пути местным нищим — бывшим неисправимо азартным игрокам.

Мы сели на коней со строгими лицами, взглянули на дракомпас — и поскакали.

Дракомпас сэр Жеральд повесил в свой шлем, пристроив тот на луке седла: перевернул шлем и повесил нить на носовую стрелку, чтобы уберечь от всяческих вредных воздействий. Так он сделал, разумеется, по моему совету, его было лишь желание держать дракомпас у себя.

Долго ли, коротко ли мы ехали, никого ни о чем не спрашивая, строго следуя указаниям стрелки, удивительно удачно указывающей на выходящую из Игрограда дорогу. Впрочем, что же тут удивительного? У дракона-то компаса не было, вот он и вынужден был придерживаться известных ориентиров — тех же дорог, например, городов и прочих выдающихся мест, не исключая и так называемых «пупов земли». Да и оракул предупреждал, что дракомпас будет показывать путь только по направлениям дорог. В общем, это удобно — и для нас, и для дракона, и для оракула.

ПЫЛЬНЫЙ ЛЕС

Дорога подводила нас к лесу, и лес,» будто бы синеющий издали, с каждым приближающим к нему шагом нравился мне все меньше и меньше: он не зеленел, а серел. Все больше и больше.

Сначала я подумал, что это у него какая-то мания; но когда мы остановились на окраине лесной опушки, общее чувство нерешительности охватило нас.

Лес покрывала паутина. Паутина и пыль.

Это был пыльный лес — никто и никогда ни разу не вытряхивал его, не проходился по нему с пылесосом или влажной тряпкой, не делал в нем генеральную уборку... Всем, решительно всем обитателям данного леса — от медведя и до самого последнего зайца — было на него плевать. В переносном смысле, естественно. Если бы они плевали буквально, в нем было бы грязно, согласен, но уж никак не пыльно. В лесу, скорее всего, никто и не жил: все, кто мог, уехали, а кто не сумел — вымерли.

А может, его кто-то заколдовал? Но лес большой — в одиночку бы не справились. В складчину, должно быть, колдовали.

- Непарный шелкопряд... — прошептал сэр Жеральд и мутная пелена спала с моих глаз. Ну, конечно, это был непарный шелкопряд, это его гусеницы затянули все деревья серой паутиной! А потом гусеницы состарились, из них начал сыпаться песок... то есть мелкая пыль — гусеницы-то маленькие — и покрыл всю растительность серой порошей.

Но стрелка дракомпаса упрямо указывала «вперед» и нам ничего другого не оставалось, как осторожно въехать под смыкающиеся над нашими головами пыльно-паутинные ветви.

Свет сквозь них сочился тоже пепельно-серый, запорошенный, запудренный, забивающий мозги серостью, мешающей думать. И, однако, кое-что интересное по сторонам виднелось, если вглядываться.

О-о-о! Это был не простой лес, тут произрастала масса редких и ценных пород деревьев. Но запустение отражалось и на них: железное дерево совсем заржавело, сандалии на сандаловом перезрели, вымахали аж до сорок пятого — сорок седьмого размера: те, которые висели, а большие давно попадали на землю и сгнили. Черенки не выдержали. На грабах гирляндами раскачивались надранные в экзешниках картинки — в основном, скабрезного содержания.

Видно было, что лес очень старый. Может, и находится он на какой-нибудь икстишке? Если образовался вдруг невероятный прорыв, и мы начали путешествовать по неведомой сети? Фидо?

— Хочется взять метлу и повымести отсюда всю нечисть! — не выдержал Юнис, брезгливо озираясь.

— Вот-вот, — иронично подхватил я, — давай отрежем нашим лошадям хвосты, привяжем их на копья — и получатся великолепные метелки!