Во дворец бракосочетания, что в Большом Харитоньевском, с молодыми отправились все близкие, за исключением Светланы и ее двух подруг, они остались готовить стол.

Было много пожеланий, цветов и подарков. И, кажется, самым счастливым человеком, не считая молодоженов, был Алексей Петрович. Он выдавал замуж свое чадо, любимую дочь, которую воспитывал с детства. Он всегда был рядом с дочерью, став самым лучшим наставником и самым близким другом – «подругом», как звала его Танюша. И казалось, что Франтишек отвечает всем требованиям, которые он мысленно предъявлял к будущему мужу дочери. Отличная пара, две половинки единого целого, дополняющие одна другую. Они увлечены общими идеями в науке, оба великие труженики и обаятельные красивые молодые люди, оба любят хорошую музыку, и книги, и спорт. Их ждет радость в труде и счастье в личной жизни, которую будут дополнять их дети. Отец радовался и одновременно испытывал боль, оттого что приходится отдавать свою девочку незнакомому человеку, в чужую семью, но так должно быть – все по законам природы, все правильно. А потом еще неизвестно, где у Танюши будет основной дом – в Праге или в Москве. Скорее всего – и здесь, и там, а может быть, и в других городах и весях. Наверное, к этому придут те люди, которые любят трудиться и получать взамен все прекрасное, что создает жизнь.

А вскоре в Москву прилетели Алеша с Катюшей. Алеше все-таки удалось сделать документы для Катюши, чтобы вместе побывать в Иерусалиме.

Почерневшие от загара, похудевшие, но радостные Алеша и Катюша выглядели счастливыми. Похоже, размолвок между ними больше не было.

– Папа, а где мама-Леночка, что случилось?

– Все в порядке, ждет дома. – Алексею Петровичу не хотелось объяснять, что если в Шереметьево вместе с ним поехали Сипягины, Леночке в «Жигулях» просто не хватило места.

Дома Леночка никак не могла наглядеться на парочку, то и дело обращаясь к Алеше-старшему или к Сипягиным с одним и тем же:

– Да чего же вы, ребята, красивые и возмужавшие, и полные тайн, как первопроходцы. Дайте, я еще раз вас поцелую!

И Сипягины были счастливы за дочку, увидев ее здоровой и счастливой. Но одновременно они были чем-то встревожены и слишком мало задавали вопросов о поездках, хотя вопросов у них было много. Все сели за стол. Первым бокал поднял Алеша-младший:

– Дорогие родители, я должен вам сообщить, что мы с Катюшей любим друг друга, и, поскольку в Иерусалиме мы не могли оформить юридический брак, то в одной из самых древних церквей у Гроба Господня, приняв христианство, обвенчались. Религиозными мы от этого не стали. Но решили, что так будет правильнее, если мы не в состоянии сдержать свою страсть. Вот наши обручальные кольца и нательные крестики, которые мы сохраним до конца своих дней. Как вы понимаете, это был акт, позволивший наше путешествие превратить в «медовый месяц».

– Катюша, ты же комсомолка – и прошла через всю церковную процедуру, как это можно? Где твоя принципиальность? – строго спросил Катин папа, а мама тихо прошептала:

– Чему мы тебя учили, как ты могла?

На следующий день они подали заявление в ЗАГС. Свадьбу решили не устраивать и, пока Алеша проходил конкурс в МГУ на замещение должности профессора, жили на Прудах. Затем Алеша улетел в Париж, а Катюша перебралась в родительский дом.

Шли годы, все острее ощущалась необходимость реформаторских или даже революционных изменений в советской империи. В стране назревал катаклизм, сотрясение основ, на которых зиждилось застойное социалистическое общество. Горбачев, став Генеральным секретарем, заговорил о конвергенции в условиях рыночного социализма, открыто предлагалось строить экономику страны, основываясь на достижениях не только социализма, но и капитализма. Начиналась перестройка, экономический смысл которой – максимальное использование человеческого фактора: таланта, инициативы, работоспособности человека. Был принят Закон о государственных предприятиях на основе полного хозрасчета и контроля совета трудовых коллективов. Реабилитирован Пастернак. Возобновилась реабилитация жертв политических процессов, создано общество «Мемориал»… Появилась надежда, а затем и уверенность, что не будет возврата к прежнему полицейскому государству, к бесконтрольному правлению страной КПСС и КГБ, что свобода слова станет для россиян нормой жизни, и Россия, став демократическим государством, войдет в мировую систему как полноправный член сообщества.

Конечно, превращение вчерашнего тоталитарного государства в демократическое – процесс длительный. Он может сопровождаться временными отступлениями назад, поисками наилучших решений, но все ради построения демократической, богатой и счастливой родины. Для этого все есть в государстве – и могучая промышленность, и богатые недра, и реки, и земля, много земли – от океана до океана.

Так размышлял Алексей Петрович Ларин по дороге в Шереметьево. Он направлялся в Нью-Йорк на конференцию. Приглашение в институт пришло слишком поздно, срок подачи докладов давно прошел, но было принято решение – лететь. И если не удастся сделать доклад в рамках повестки дня конференции, то можно выступить в прениях, побеседовать с коллегами в свободное время, наконец, послушать другие доклады, понять, чем живет научный мир Америки, установить полезные научные и деловые контакты. Открылся железный занавес, из России начался массовый отъезд граждан, а всего три-пять лет тому назад уехать навсегда из России в капиталистические страны было невозможно. Как быстро все стало меняться!

А Леночка впервые осталась одна в большой квартире на Прудах. Впрочем, с нею Зита. И конечно, будут навещать друзья.

Как только шасси «Боинга» коснулись земли, раздались аплодисменты пассажиров. Пока самолет подтягивался к месту стоянки, из иллюминатора Ларин наблюдал, как их соседом, где-то внизу, оказался маленький двухмоторный самолетик, из которого вышли двое пассажиров. К самолетику подбежал человек в униформе, толкавший перед собой тележку, на которую погрузил багаж из самолетика и быстро побежал за удаляющимися пассажирами, вошедшими в здание терминала.

В зале прилета стояли люди с плакатиками с фамилиями ожидаемых. Ларина встречал сотрудник «Амторга», с которым он обменялся визитными карточками – Денисов Александр Алексеевич. Своего чемодана среди вещей Алексей Петрович не обнаружил, на что Александр Алексеевич отреагировал спокойно:

– Ищут в вашем чемодане коммунистическую литературу для распространения в США. Не беспокойтесь, не первый раз. Сегодня же привезут в гостиницу чемодан, но с поломанным замком.

Он написал адрес гостиницы и багажную бирку пропавшего чемодана, передав дежурному по залу получения багажа, после чего они поехали в гостиницу «Веллингтон» в центральной части Нью-Йорка, на Манхэттене.

– Гостиница рядом с «Амторгом», в ней мы всегда бронируем номера для советских граждан.

Не успел Алексей Петрович осмотреться по сторонам, как в дверь постучали и внесли его чемодан, как и предсказывал Денисов, со сломанным замком.

– Будем надеяться, что они не украли сувенир, предназначенный для вас, – буханку черного хлеба. У вас на черный хлеб как будто дефицит?

– Точно, точно. Большое вам спасибо. Сегодня же соберем гостей и устроим торжественный обед с черным хлебом – каждому по кусочку, а корочки разыграем.

Два дня Денисов возил Алексея Петровича по Нью-Йорку, а на третий день отвез в аэропорт на самолет для перелета в Чикаго, где и должна была проходить конференция.

Летел Ларин вторым классом в полупустом самолете, покормили очень вкусно и обильно, и не успел он освоиться в полете, как объявили, что самолет идет на посадку. Аэропорт в Чикаго огромный, сориентироваться и разобраться, как доехать до отеля «Хилтон», где проходила конференция, было непросто. У Ларина еще с студенческих времен сложилось представление, что русским языком владеет значительная часть человечества. Его поездки в Польшу, Чехословакию, ГДР, Болгарию проходили без каких-либо затруднений в общении, даже в КНР его понимали многие инженеры.