Сорока-Росинский всегда смотрел эти фильмы с глубоким интересом. Герои его волновали. Он говорил, что жизнь надо делать именно с таких людей. После каждого культпохода - страстное обсуждение увиденного. Виктор Николаевич не выносил «теплохладности» ни в жизни, ни в искусстве. Во всякое дело он вкладывал свою громадную душу без остатка. От нас требовал того же.
Всем классом мы смотрели кинофильм «Молодая гвардия». Первый вариант романа А. Фадеева - тоненькая книжечка - вышел из печати раньше и был захватывающе интересен. Фильм нам всем, включая учителя, понравился. Еще бы! Ребята чуть старше нас, зрительниц 14-15 лет, на оккупированной врагом территории боролись, как могли. Эти ребята за свои убеждения претерпели смертные муки пыток и отдали жизни. Они напоминали жителям Краснодона, что наша страна не побеждена и не будет побеждена. Герои! Настоящие. На все времена.
Мы писали изложения о подвигах Сергея Тюленина, Ульяны Громовой, Любы Шевцовой, Олега Кошевого. Каждая выбирала «своего» героя и писала искренне, от всей души.
После просмотра кинофильма «Педагогическая поэма», что сделан по роману А. С. Макаренко, учитель был очень задумчив, но ни словом тогда не обмолвился о зловещей роли Антона Семеновича в его собственной судьбе.
Всем классом смотрели «Падение Берлина» с Геловани в роли Сталина. Фильм не обсуждали. Просто культпоход, внеклассная работа воспитателя.
Смотрели «Кубанских казаков». Виктор Николаевич из всего сюжета выбрал одну линию - трудный путь друг к другу главных героев, взволнованно говорил об этом. А нам - глупым девчонкам - герои казались старыми: ей около сорока, а ему под пятьдесят. Какая любовь в такие годы?! «Нет, девочки, вы не правы. Станете старше, поймете. Как там у Пушкина: "Любви все возрасты покорны..." Александр Сергеевич знал, что говорил». Виктор Николаевич был абсолютно очарован, захвачен чудесной музыкой И. О. Дунаевского к фильму, очень убедительно говорил: «Эти песни немедленно подхватил народ. Их поют буквально повсюду. Что может быть выше награды автору, чем народное признание?» Еще воспоминание, всплывшее из глубин памяти. В 50-е годы на экраны вышел фильм-опера «Князь Игорь», роскошный, цветной, в исполнении прославленных солистов Большого театра. Партию Игоря пел А. Пирогов, Кончака - Д. Михайлов. Учитель с увлечением рассказывал о походе Игоря и его брата на половцев, о пленении Игоря, о муках совести князя - погубил целое войско, а сам остался жив, и, наконец, о решении бежать из плена, чтобы снова собрать поход, отомстить за Русь. Не скрыл, какой чудовищный вред наносила княжеская междоусобица становлению молодой Руси. Рассказал, что либретто оперы не вполне соответствует «Слову о полку Игореве», хотя само по себе написано хорошо. Сообщил, что Игорь и сам Виктор Николаевич - земляки, оба из Новгорода Северского. Восхищался музыкой А. П. Бородина (тут же я узнала, что Бородин - не профессиональный музыкант, а талантливый профессор-химик). Очень хвалил певцов - солистов, хор, огненные половецкие пляски. Был в прекрасном расположении духа.
...С Виктором Николаевичем мы побывали на детской железной дороге, совершили настоящее путешествие по всему маршруту. Дорога была в районе Коломяг - Озерков, добраться в те годы до нее из центра города было нелегко. Но с неутомимым, знающим все на свете учителем нам все было «по зубам». Добрались-таки и не пожалели: мы словно побывали в сказочном государстве.
Небольшой вокзал. Окошечко кассы. Малютка-поезд с паровозом и несколькими пассажирскими вагончиками. Весь обслуживающий персонал - подростки среднего школьного возраста: начальник станции, кассиры, проводники, контролеры, машинист и его помощник, стрелочники, дежурные по станции - ребята в отлично сшитой форме железнодорожных работников, в фуражках, на плечах пиджаков - погоны со шпалами. Юные железнодорожники строго и старательно исполняли свои обязанности. Мы были восхищены! Смотрели во все глаза и на них, и на проплывающий за окнами пейзаж. Так и ехали, останавливаясь на каждой промежуточной станции.
Виктор Николаевич был очень доволен и железнодорожниками, и нами. Он говорил, что ребята с юных лет получают навыки серьезной работы, которая может в будущем стать их профессией. Нами учитель был доволен потому, что в воскресенье собрался почти весь класс, нам было интересно, мы живо разговаривали друг с другом, почтительно и кратко задавали вопросы обслуживающему персоналу. Виктор Николаевич сказал, что наша детская железная дорога - превосходный вариант слияния школьного и профессионального образования.
...В школе было пять параллельных седьмых классов. Наш - 7 «д». Не знаю, по чьей инициативе (может быть, самого Виктора Николаевича) было принято решение, что каждый старший класс (а мы и были старшими, школа в ту пору была неполной средней) по очереди выпускает стенгазету «Школьная жизнь». Ее вывешивали по понедельникам на стенде в актовом зале четвертого этажа. Газеты, даже школьные, выполнялись по трафарету: в центре верхней части ватманского листа - портрет И. В. Сталина. Передовица - о событиях в мире и стране. Две-три заметки - о жизни школы и выпускающего класса. В правом нижнем углу - «почтовый ящик», похожий на Мойдодыра, со словами: «Милые детки, пишите заметки в следующий номер нашей газетки!» и подпись: «7 "а" класс» или какой-либо иной.
Подходило время нашего 7 «д». За три недели до назначенного срока на общем собрании отряда Виктор Николаевич объявил, что газета - это очень серьезно. Избрали редколлегию - тех, кто хорошо рисовал, у кого был красивый почерк, кто грамотно писал, сочинял стихи, писал интересные изложения и сочинения. Главным редактором избрали Арину Леонтьеву, она удовлетворяла всем требованиям.
Художники потрудились на славу: сделали красивый, яркий, «броский» (слово Виктора Николаевича) заголовок - «Наша жизнь» на фоне прелестного, слегка туманного пейзажа Исаакиевской площади (она находилась в двух шагах от нашей школы). Заголовок был съемным. Далее - лист ватмана, заключенный в общую рамку, разделенный на четыре колонки строгими вертикальными линиями, аккуратно выполненными красками. В каждой колонке - от одной до трех заметок; каждая заметка заключена в отдельную рамку («дай рамку» - Виктор Николаевич), в начале каждой заметки - маленькая фотокарточка автора, в конце - имя и фамилия. О чем заметки? О самом важном в жизни школы и о жизни нашего класса: об успехах в учебе (особое внимание - успехам «ведомых»), о лучшем за неделю звене; отрывки из лучших сочинений, чьи-то стихи, рассказ о походе или поездке куда-то всем классом. Все кратко: имена, даты, факты. В правом нижнем углу - имена и фамилии ответственного редактора и всех членов редколлегии.
Наша газета произвела настоящий фурор. На каждой перемене и по окончании уроков целую неделю газету буквально облепляли читатели - учителя и ученицы пятых-седьмых классов. И так - каждый выпуск, каждый пятый понедельник всего учебного года. Менялись авторы («никаких монополий!» - Виктор Николаевич), события, острота стиля, стихотворные и прозаические строчки (у каждой свой талант), но тон нашей газеты был задан раз и навсегда. Не менялась редколлегия («работала добросовестно, с огоньком» - Виктор Николаевич). Заметки писали даже самые слабые из «ведомых». Их редактировали члены редколлегии, а если задача оказывалась «не по зубам» (Виктор Николаевич), призывались «ведущие». Получалось «очень прилично» (Виктор Николаевич). А «ведомые» видели в газете свои фотографии, читали свои заметки, свои имена и фамилии. Никто не был обойден, задвинут в угол.
В это же время мы начали издавать рукописный журнал «Проба пера». Здесь полностью помещались лучшие сочинения, стихи, рассказы, рецензии на увиденный кинофильм, спектакль, впечатления о походе-поездке по городу или за город, о прочитанной и до глубины души взволновавшей книге. Каждая статья сопровождалась фото автора и одной-двумя небольшими картинками из газет, старых журналов, открыток, иллюстрировавшими текст.