Весь зал заполнен умудренными многолетним опытом конструкторами, технологами, инженерами. Они весьма скептически настроены: что может показать нового «какой-то московский слесарь»?

— Для того чтобы научиться пользоваться моими приборами, любому человеку, знакомому с основами черчения, достаточно 25 минут, — продолжал Андрей Кузьмич.

И тут же на трибуне на большом листе ватмана, приколотом на чертежной доске, показал работу своих удивительных приборов. Он сам сконструировал и сам любовно сделал все эти чертежные устройства и приспособления. Устройства сверкают хромированными блестящими деталями, разноцветным оргстеклом, полированным эбонитом. Они имеют, что называется, «товарный вид», и необычны даже для меня, много лет знающего Андрея Кузьмича и его творческие разработки. Госкомитет по делам изобретений и открытий выдал Андрею Кузьмичу четыре авторских свидетельства на эти чертежные приборы и устройства. Это значит, что подобных им нет в мире.

После окончания семинара половина присутствующих хлынула на сцену, окружила Семенова и чертежную доску с его приборами. Скептицизма как не бывало. Вопросам не видно конца. И самый неприятный вопрос, как всегда: а почему нигде не организован выпуск этих несложных и умных устройств?

Действительно, только на одном заводе — там, где работает автор, удалось изготовить 30 комплектов его чертежных приборов для нужд своих конструкторов. Больше их нигде не делают и не знают, а жаль!

Последнее изобретение металлиста Андрея Кузьмича, как это не удивительно, спасет от уничтожения сотни тысяч деревьев, сохранит множество рощ.

Дело в том, что на производство карандашей идут деревья, стволы которых не имеют, что называется, ни сучка, ни задоринки: только совершенно прямослойные, словом, самые лучшие представители наших лесов. На сколько времени хватает одного карандаша чертежнику или конструктору? На три-четыре дня самое большее. Только одна московская фабрика имени Красина выпускает в год 10 миллионов карандашей, но их все равно не хватает.

Изобретатели давно уже обеспокоены поредением наших лесов. У нас и за рубежом в последние годы был создан целый ряд конструкций карандашей без древесины. Однако все конструкции (металлические и пластмассовые), порой весьма сложные, не прижились. Чертежники и конструкторы отказываются от них по весьма простой причине: во всех конструкциях графитовый стержень легко подается из оправы, но почти также легко и уходит внутрь оправы при надавливании, необходимом для проведения линии.

Все конструкции цангового зажима или слабо держат графитовый стержень в оправе, или портят и ломают его. Конструкция с резьбовым зажимным устройством также не обеспечивает надежности зажима, так как мягкий графит забивается в резьбу и она становится гладкой и скользкой, отчего графитовый стержень начинает ползти внутрь оправы даже при небольшом нажиме на бумагу.

Конструкция карандаша без древесины А. К. Семенова настолько проста, что, казалось бы, ее мог придумать ученик 4-го класса. Но никто до Семенова не придумал. А слесарь Семенов не только придумал, но и сделал несколько штук.

Я держу в руках его карандаш и не перестаю удивляться: до чего же просто и здорово! Одна маленькая шайбочка, свободно сидящая на графитовом стержне внутри пластмассовой постоянной оправы, не препятствует подаче стержня вперед, но при давлении на бумагу сразу перекашивается и своим внутренним краем прочно удерживает стержень в рабочем положении.

Можно надавить на бумагу с довольно большим усилием, можно даже сломать графитовый стержень, но назад он не подается ни на микрон.

Это идеальное решение карандашного вопроса, и оно ждет своего быстрейшего применения в масштабе страны.

В Саратове мы познакомились с новаторами из Волгограда, которые тоже были приглашены обществом «Знание» для обмена опытом. Это были токарь П. В. Курганов и фрезеровщик М. А. Зотов со старейшего волгоградского завода «Баррикады» и слесарь П. А. Самсонов с завода нефтяных машин имени Петрова.

Мы обменялись нашими изобретениями и техническими новшествами, а потом, как водится, хорошо потолковали о делах новаторских.

Оказалось, что в Волгограде активно работают многие заводские советы новаторов. На некоторых предприятиях созданы экспериментальные производственные участки, которые заняты изготовлением только технических новинок, предложенных заводскими новаторами, их отработкой и доводкой.

Каждый рационализатор или изобретатель завода может прийти на этот участок и попросить «обжелезить» его идею. И ему сделают что нужно, да еще помогут добрым советом, подскажут, как еще больше повысить эффективность его новшества. Такое отношение естественно: ведь в экспериментальной мастерской работают сами новаторы, опытные рабочие-рационализаторы. На таком участке завода имени Петрова работает и наш новый знакомый, слесарь-новатор Самсонов Петр Андреевич.

Наряду с таким приятным для каждого новатора фактом нам пришлось услышать от волгоградцев и рассказы о курьезных столкновениях их с противниками нового. Вот, например, один из таких рассказов.

Давно работает на Волгоградском заводе тракторных деталей слесарь Юрий Григорьевич Мущук. «Неисправимый» изобретатель и рационализатор, он после долгого творческого поиска предложил целую автоматическую линию для производства пружин. Такая линия ликвидировала бы тяжелый ручной труд и высвободила бы ряд рабочих дефицитных специальностей. Мущук сам сделал в неурочное время все детали автоматической линии. Только новатор — собрат по второй профессии — может понять, какой это титанический труд и каким надо быть энтузиастом, чтобы одному все это сделать.

Когда Мущук один собирал и отлаживал свое детище, он на два дня несколько ослабил внимание к своим обязанностям слесаря по ремонту: очень близка была цель, и он не мог не увлечься работой над изобретением. Он работал эти два дня как одержимый, с утра до ночи.

Узнав о таком непорядке, начальник цеха, который давно уже невзлюбил новатора, немедленно издал приказ: «Уволить за халатное отношение к работе». Цеховой комитет, который здесь также не жаловал новаторов своей благосклонностью, вынес по этому поводу такое решение: «Поддержать приказ об увольнении: изобретатель нам не нужен, нам нужен слесарь по ремонту».

Только вмешательство Волгоградского обкома партии помогло разрешить этот удивительный конфликт. Ю. Г. Мущук продолжает работать на заводе и создавать свои прекрасные новшества.

В каждом городе, на каждом заводе у поборников нового есть свои союзники и противники. Видимо, так должно быть.

Из Саратова я привез несколько новых для московских заводов инструментов. Такова, например, твердосплавная переналаживаемая скоба новатора В. А. Лукьянова. Одна такая скоба заменяет 30 штук скоб обычной конструкции и может быть очень быстро перестроена на любой нужный размер. Напомним, что мерительных скоб на каждом машиностроительном заводе изготовляется сотни, а то и тысячи.

С завода «Сардизель» я привез новый механический способ крепления малых абразивных и алмазных кружков для шлифовки отверстий диаметром 3-5 мм.

У волгоградского новатора Петра Владимировича Курганова оказался очень хороший токарный резец из нового алмазоносного материала — эльбора. Такой резец легко протачивает закаленную сталь твердостью HRC-64 по Роквеллу, причем чистота обработанной поверхности оказывается 10-го класса, а процесс проточки идет без малейшего отжима резца и т. д.

В Саратове хорошо работает городской Совет новаторов. Его освобожденные инструкторы передовых методов труда — настоящие энтузиасты технического прогресса, их работа заслуживает того, чтобы другие советы новаторов изучили ее. Совету новаторов во многом помогает областное общество «Знание», руководители которого хорошо понимают значение деятельности новаторов производства и оказывают им немалую поддержку.