Он посмотрел вверх. И для него было уже не важно, как он отсюда выберется. Он это сделает. Важно было другое. Он должен передать эти два предмета человеку, которому они предназначены самим Мессией. И как можно скорее. Время собирать КАМНИ пришло.

Глава 1

26 мая, 9:20 утра

Сейшельские острова. Остров Маэ. Виктория. Банк «Короли рифов».

Теперь Жаннет сожалела о том, что не до конца была твердой в отношении мужа. Двумя неделями раньше река времени выплеснула его безжизненное тело из своего бурного течения.

Грустно вглядываясь в монитор, Жаннет мысленно перенеслась в их некогда уютное гнездышко – в типовой двухэтажный домик на авеню Френсиса Рашеля.

Прислонившись на перила мансарды, Андре нежно обнял ее за плечи и, вглядываясь в отражавшийся в ее зрачках океан, произнес:

– Мышонок! Возможно, на неделю, а то и на две я покину тебя. Если не вернусь, отнеси этот конверт в полицию.

После чего он протянул ей в руки желтый запечатанный конверт. Жаннет испуганно прижала его к груди.

– Андре, что ты опять задумал? Что значит, не вернусь? Подумай о нашем ребенке. Ему уже три месяца, и он все понимает. Молю тебя, останься. Твои игры до добра не доведут.

– Жаннет… – Андре попытался вставить хоть слово, но под напором замолк.

– Я тебя очень прошу. Рано или поздно ты попадешься. И я не прикоснусь к твоим деньгам. Так и знай.

Андре взволнованно прижал Жаннет к сердцу и на ухо тихо прошептал:

– Мышонок, я не занимаюсь этим уже месяц. И на этот раз я уезжаю совсем по иной причине, – он выдержал паузу, акцентируя внимание на том, что скажет дальше. – Я нашел нечто такое, о чем не могу произнести даже вслух.

Жаннет всхлипнула, всматриваясь в желтый конверт:

– Ну почему именно ты? Что в этом конверте?

Уклонившись от ответа, Андре опустился на колени и прижался к животу Жаннет:

– Мышонок, я клянусь тебе… Мой малыш, верь и ты своему отцу. Никаких афер.

Его терпкий сигарный поцелуй, что оставил он, уходя, на ее губах, Жаннет запомнила навсегда.

Через две недели Андре вернулся домой в тяжелом красно-коричневом гробу. Страшный груз был сопровожден незнакомым типом. Его азиатские черты Жаннет запечатлевала не более полуминуты. Ровно столько ему потребовалось, чтобы выразить свое соболезнование и вкратце сообщить, что Андрэ Кришелье подхватил заразную тропическую болезнь и скоропостижно скончался. Где и при каких обстоятельствах, Жаннет не успела спросить: слишком силен был шок, да и неизвестный тип не отягощал себя данной проблемой. Оставил гроб у ее дома, точно ценную бандероль с доставкой, сел в машину и укатил.

Этого было достаточно, чтобы понять: история смерти Андре писана вилами на воде. А заключение патологоанатома, зафиксировавшего кровоизлияние в мозг, еще раз подтвердило уверенность: Андре умер не своей смертью.

Слезы? В слезах были все носовые платки и подушки. Но Жаннет помнила и о том, что уже четвертый месяц носила в себе ребенка, отец которого погиб при странных обстоятельствах. Ребенок – это единственное, что осталось от Андре. Она была сильной женщиной и по прошествии недели после похорон мужа сказала себе: "Все, хватит! Иначе расстройство нервной системы моему ребенку обеспечено".

Им обоим – Андре и Жаннет – было по двадцать пять. Она работала в небольшом банке, занимала место коммерческого директора, имела личный кабинет и гордилась этим. Он же нигде не работал и относился к типу людей, в чьи руки деньги плывут, минуя налоги. Впрочем, это, пожалуй, мягко сказано. Андре никогда не посвящал жену в свои профессиональные тайны. Вокруг него крутились сомнительные лица, и Жаннет, всерьез озабоченная окружением мужа, не раз предупреждала, умоляла Андре заняться настоящим делом и не подвергать ни его, ни ее репутацию опасному риску быть подмоченной. Но он с ослиным упрямством продолжал идти по дороге, приведшей его в могилу.

Пальцы Жаннет в привычном ритме скользили по клавишам компьютера, останавливались, предоставляя умной машине время на размышление, и вновь устремлялись в гибкие движения бешеного канкана. Молодая женщина внимательно следила за бегущими строками, проверяла информацию, разбивала ее по файлам и вновь отпускала тонкие пальцы в пляску по клавишам. Казалось, Жаннет была увлечена работой. Между тем где-то глубоко в подсознании она видела желтый запечатанный конверт. Он преследовал ее в мыслях уже вторую неделю…

Две недели Жаннет мучилась терзаниями, не решаясь исполнить предсмертное желание мужа. Желтый запечатанный конверт лежал рядом, в ее рабочем сейфе. Временами она порывалась отнести его в полицию, вынимала из сейфа, но необъяснимое чувство заставляло класть его на прежнее место. Сегодня она просто решила заглянуть в содержимое конверта. Перед тем как отнести в полицию, должна же она знать что там, внутри. Жаннет не чувствовала угрызений совести, ведь Андре не запрещал ей вскрывать конверт.

Она открыла сейф, кинула на дверь взгляд и вынула конверт. Еще с минуту она колебалась и, подцепив ногтем склеенные края, вскрыла его. Спустя мгновение на столе перед Жаннет лежало содержимое конверта – компьютерный диск. Прикоснувшись к нему кончиками пальцев, она ощутила необычайное волнение.

«Должно быть, это и есть ключ от той самой двери, за которой и был убит Андре», – рассудила Жаннет. Однако решение было принято. Она поместила диск в компьютер и открыла единственный, хранящийся в нем файл.

Первым делом молодой женщине показалось, что данный «орешек» ей не по зубам и, возможно, придется прибегнуть к помощи постороннего специалиста. Но первые впечатления не всегда бывают верны.

Дисплей не высветил ни одной буквы, ни одного слова. Вместо них на экране возникло графическое изображение: странное переплетение геометрических форм и ломаных линий. Затем, меняя проекцию, изображение поплыло в сторону, и взору Жаннет открылось нечто, напоминающее бутоны нераспустившегося лотоса. Приглядевшись, она стала отчетливо различать три стройные башни.

Словно тени из прошлого они надвигались на нее, погружая сознание в омут странных и роковых предчувствий. Ее взгляд опустился сам по себе, интуитивно, однако это продлилось мгновение, ровно столько, чтобы изображение трех стройных башен трансформировалось в камень.

Внешне он походил на горную породу, а его стекловидная масса переливалась мягкими изумрудно-малахитовыми тонами. Компьютер показал его во всевозможных проекциях. Жаннет начинала понимать…

Но она не знала одного – с этого момента водоворот событий захлестнет ее безжалостно и всецело.

Глава 2

9:40 утро

– Детка, заскочи ко мне в кабинет – дело есть, да поживей костями шевели, – голос в селекторе прозвучал таким тоном, каким клеят не первой свежести девиц в баре.

Жаннет опустила палец на кнопку селектора внутренней связи.

– Я вам не давала повода так со мною разговаривать, – возмутилась Жаннет. – Будьте осторожны, придет время, и я подрежу ваш поганый язык.

– Поговори мне еще!!! – раздался разъяренный голос на другом конце селектора. – Живо ко мне!!!

Жаннет отключила селектор внутренней связи. К ее горлу подкатил ком. Она стала задыхаться – дыхание работало так же, как велосипедный насос с застрявшим в тросике сором. Жаннет поднесла к горлу руки, ее пальцы мелко дрожали. Ей хотелось плакать, но она не могла себе этого позволить – она ждет ребенка. Жаннет закрыла глаза и попыталась себя успокоить.

"Я сильная женщина, – подумала она, – этому ублюдку не увидеть моих слез! Ему только этого и надо. Детка… Шевели костями… Поговори мне еще… Свинья! Чтоб тебя разорвало!"

Жаннет ненавидела Брейна Лихмонта, и знамя солидарности безоговорочно из ее рук подхватила бы любая из представительниц прекрасной половины человечества. Ни от одной из них за свои неполные сорок пять лет Лихмонт так и не удостоился доброго слова. Причиной столь дурного к нему отношения послужили три незавидные черты его характера.