Да разве выдержит семья беду такую:

Жена – как телка. Муж нашел себе другую.

Так войди же в космический ступор!

Муху ловко иголкой проткни!

Обкурись разной дряни! И тупо,

Как безумный, стихи колоти!

Расплескав любовью сказку,

Тень шепнула много истин.

И черешня спозаранку

Обнажилась лишь для близких.

Хирург удаляет скопившийся гной не лопатой.

Он скальпелем режет и чуточку делает больно.

И вот пациент – жив-здоров! Недоволен?

Тогда – в лоб лопатой такого порадуй!

Нашедши в храме свою обитель,

Ребёнок так запылал очами,

Что сила света с двумя крылами

Потоки слов родила пред нами.

В уста вливая негой своё тело,

Чудес касаясь лучиком судьбы,

Я так губами к Лелю захотела,

Что «I'll be drink, the same as» как и ты.

В час, когда сомненья беспощадны,

Многомерность призрачна тюрьмы.

Хоть безбрежны, призрачны желанья,

Но страданья черпай среди тьмы!

Не рассмотрев маяк, душа влетела.

Оплакивая стужу и скуля,

Она, вся в щепках, так внутри горела,

Что Бог, проснувшись, выругался с «ля!»

Тарелку бросив в твою башку,

Я крикну громко «Иди отсюда!»

А ты – обнимешь меня. Я жду…

В квартире – мир. И цела посуда.

Верни мне ключ! Тебя я недостойный!

Лелеять осень буду без тебя!

И, может даже, пару строк отстойных

Я манной брошу, Бога теребя.

Катись, катись, Колобок, вперёд!

Развязка будет на рыжей морде.

Оскал Байсучий тебя сожрёт.

А бабка с дедом подохнут вроде…

Юбилей свой на Стихире

Отмечай частушками.

Щи вари в заветной лире

Всем друзьям с подружками.

Пчела – бесполое созданье.

Вот розы к ней и не тянулись.

А чтоб тебе всегда давали,

Стихи пиши, чтоб улыбнулись.

Мои глаза зажглись, когда я лаял.

А ты стрелял в меня, не отвезя к врачу.

И, ухо откусив тебе, я понял,

Что я не рюмку, а тебя хочу.

Есть такие мужчины, которые к звёздам

Молчаливо зовут своих горлиц по звёздным лагунам.

Путешествуя в звёздах, любимейших женщин, как в гнёздах,

Они любят. И рубят мятежные струны.

Бульон хоть кислый, но полезный.

Хлебни, Григорий, пару раз!

Пиитом станешь, друг любезный,

И резво влезешь на Парнас.

В чужих трудах изъян копая,

Не трусит дядька пародист.

Как боцман, лихо матюгаясь,

Он не в кустах марает лист.

Жизнь в малиновом берете

С коромыслом и ведром

Бытиё в ошметки лепит

Мандариновым веслом!

На сердце грусть. И капли виснут.

Духовной пищи жгу огонь.

Истошно вою, словно хищник.

Скучаю. Где ж моя гармонь?

И войдя с просторов в этот дивный домик,

Выпей самогону. Девок позови.

И сплясав задорно, словно вечный комик,

До утра милуйся. Господи, прости!

Он выбирал жену, жуя.

И, папиросы не хуля,

Так напивался до нуля,

Что рифмовал. А на…уя?

Осень смотрит. Дождь диктует. Мысли сложены в букет.

Я пишу свою дворнягу. Дайте птахе пистолет!

Ехал парень чернобровый.

По Дунаю утки плыли.

А голубушки-подружки

С ароматами любили.

Если грянет наважденье,

Не мираж и не фантом,

Я тебя увековечу

Боевым своим пером.

Есть полночь, жаркая, как печь,

шальная полночь, как огонь,

и в эту полночь нужно лечь

с такой, чтоб полночь стала днём.

По стране, что страдает коровами,

Мыши бегают грешно, без дум.

О, Россия моя расчленённая!

От пожаров аж Путин всплакнул.

Там, где звёзды ласкают рассветы,

Я искал и ласкал, и дышал.

И, мелодией ласки согретый,

Я свой стих, как петлю, завязал.