В Новороссийске экипажи плавучего дока и ледокола «Торос» получили телеграмму наркома морского флота П. П. Ширшова, в которой отмечалась их доблесть, проявленная при выполнении очень важного и трудного задания.
Морякам и портовикам Черноморско-Азовского бассейна поручалось тогда немало таких дел. Наиболее сложным была перевозка танков. Еще в начале февраля новороссийские и камышбурунские портовики приняли участие в доставке Крымскому фронту боевых машин на военных кораблях. Для такого рейса выделили канонерскую лодку «Красный Аджаристан» и баржу, которую должна была буксировать канлодка «Кубань». Судоремонтники Новороссийска установили на кораблях дополнительные подпалубные крепления.
Погрузка прошла удачно, но в последний момент пришлось отказаться от вывода в море баржи: на «Красном Аджаристане» вышли из строя котлы, и буксировать корабль было поручено «Кубани». На рассвете 4 февраля корабли подошли к скованному льдом Керченскому проливу. Командир отряда не решился форсировать пролив в светлое время, опасаясь налетов вражеской авиации. И она не заставила себя долго ждать. Четыре бомбардировщика готовились лечь на боевой курс. «Красный Аджаристан», хотя и находился на буксире, сумел развернуться так, что можно было ввести в бой все зенитные средства. Тем временем подоспели истребители Черноморского флота. Гитлеровские летчики отказались от атак и поспешили ретироваться. Корабли вошли в лед и под прикрытием своих самолетов благополучно достигли порта Камыш-Бурун.
В полночь ледокол № 7 поставил «Красный Аджаристан» к причалу судоремонтного завода. Танки своим ходом сошли на берег. Ночью же ледокол вывел канлодку из порта для следования в пункт назначения.
В последующем, в марте - апреле, суда морского флота по заданию Крымского фронта доставили его войскам еще 130 тяжелых и легких танков. При этом моряки действовали, проявляя находчивость и инициативу. Так, экипаж парохода «Азов» (капитан Ф. Г. Родити) в каждом рейсе вместо предусмотренных трех 50-тонных танков перевозил четыре. Отличилась тогда и команда теплохода «Тракторист» (капитан Н. В. Фомичев). Эти транспорты, специально приспособленные для приемки такого груза, за 6 дней доставили в Керчь 30 тяжелых [108] танков, а 100 легких были перевезены другими судами за 4 дня.
Снабжение Крымского фронта осуществлялось только по морской коммуникации. И гитлеровское командование весной 1942 г., готовясь к контрнаступлению на Керченском полуострове, еще более усилило авиационные удары по транспортному флоту.
2 марта пароход «Фабрициус», приняв в Новороссийске на борт 700 бойцов, 1200 т продфуража, 20 лошадей, 12 повозок и 6 минометов, направился в Камыш-Бурун. Когда миновали район минных заграждений, капитан уточнил курс с таким расчетом, чтобы пройти мыс Утриш примерно в трех милях. Ночью, когда пароход находился в полосе, освещенной луной, со стороны высокого темного берега послышался гул самолета и тут же с неба потянулась трасса пулеметной очереди, а на поверхности воды капитан заметил движущийся к судну высокий бурун. М. И. Григор немедленно скомандовал: «Лево на борт» - и приказал открыть огонь по самолету.
Пенистый след торпеды зловеще приближался. Поначалу капитану казалось, что судно с нею разойдется параллельным курсом. Но неожиданно бурун высотой около метра пошел не по прямой линии, а описал дугу и врезался в середину корпуса парохода. Раздался страшной силы грохот. Желтое пламя полыхнуло выше мостика. Взрывом разворотило правый борт. Образовалась пробоина в 40 кв. метров. Мгновенно затопило трюм, котельное и машинное отделения. Правая спасательная шлюпка, шлюпбалки, трап, поручни были разрушены. Лючины бункерного трюма провалились вместе со стоявшими на них повозками и минометами. Сильно пострадал и верхний мостик. Штурманскую и рулевую рубки разнесло в щепы. Машина остановилась, пар вытравился. «Фабрициус» с рулем, заклиненным на левый борт, еще медленно двигался, совершая циркуляцию и оседая все ниже и ниже. В считанные секунды он с большим крепом на левый борт оказался в воде по главную палубу, но потом погружение резко замедлилось - плавучесть создавал груз сена и муки.
В машинном отделении погибли помполит Ф. И. Ломоносов и второй механик Г. Я. Витман, а в котельном - кочегары И. М. Миронов, Ю. А. Рысев и С. Ф. Чистяков. Контузило М. И. Григора и старшего помощника И. К. Степанова. [109]
Капитан оставался на своем посту. Заработала аварийная радиостанция - в эфир пошла шифрованная радиограмма с указанием места поврежденного судна. Григор приказал также открыть стрельбу из кормовых пушек, чтобы привлечь внимание сторожевой службы.
Сигналы «Фабрициуса» были услышаны. Вскоре к борту подошли два дозорных катера. Приняв буксирные концы, они начали буксировать пароход к берегу, но за 2 часа удалось пройти менее полутора миль. Транспорт продолжал погружаться в воду. Заводку пластыря были вынуждены прекратить - пробоина оказалась слишком велика.
До берега оставалось около двух миль, когда с судна заметили силуэт идущего со стороны Новороссийска транспорта, буксировавшего баржу в Камыш-Бурун. Это был теплоход «В. Чапаев» (капитан П. И. Степанов). Он поставил баржу на якорь и направился к «Фабрициусу», чтобы отвести его на мель.
Пришвартовавшись к правому борту парохода, «В. Чапаев» принял пассажиров и начал буксировать. Спустя 2 часа «Фабрициус» сел на грунт в 150 метрах к югу от мыса Утриш. Там, на мысе, экипаж похоронил погибших товарищей.
Через несколько дней канонерская лодка сняла с полузатонувшего транспорта лошадей и часть сохранившегося груза. Экипаж остался на его борту и находился там до начала августа 1942 г. в надежде снять судно с мели. Капитан М. И. Григор в середине мая, получив новое назначение, отрыл в Новороссийск, его заменил старший помощник И. К. Степанов.
В течение пяти месяцев пароход служил постом наблюдения за морем и воздухом. Обычно через мыс Утриш самолеты противника прорывались к Новороссийску и этим же маршрутом возвращались. Моряки «Фабрициуса», бдительно ведя наблюдение, орудийными выстрелами своевременно извещали берег о приближении фашистских бомбардировщиков. В августе, когда развернулись бои на Таманском полуострове, стало ясно, что положение судна безнадежно, и экипаж по приказу начальника пароходства покинул его.
29 марта попал в беду теплоход «Ворошилов», следовавший из Камыш-Буруна в Новороссийск. На его борту находилось около 3 тыс. раненых бойцов и командиров. В районе Озерейки судно атаковали четыре торпедоносца противника. Одна из сброшенных ими торпед [110] разворотила трюм. Судно начало крениться и погружаться в воду. Капитан А. Ф. Шанцберг, мгновенно отдав приказ выжать из двигателей все возможное, успел довести судно до берега и посадить его на мель. Гитлеровцы распространили сообщение о том, «что теплоход будто бы потоплен. Но он вскоре был поднят с грунта и после ремонта вновь включился в воинские перевозки.
А вот танкер «В. Куйбышев» погиб тогда в рейсе к Керченскому полуострову. В его танках было 2500 т бензина, более 1 тыс. т керосина, 300 т лигроина и 200 т машинного масла. Судно шло в охранении эскадренного миноносца «Незаможник», тральщика и двух сторожевых катеров. С воздуха его прикрывал один истребитель. Вечером 2 апреля танкер в районе мыса Железный Рог был атакован тремя торпедоносцами. Капитан судна В. Г. Собко увидел следы двух торпед: один тянулся к корме, а другой - к носу судна. Стремясь пройти между ними, он сумел быстро развернуть танкер. От одной торпеды удалось уклониться. Казалось, и другая пройдет мимо. Но, когда от нее до судна оставалось около 300 м, она, круто изменив направление, вдруг устремилась к борту и ударила в районе танка, в котором было 600 т бензина. Взрыв разбросал воспламенившееся горючее по всей кормовой палубе и на воду. Пламя над судном поднялось на высоту до 30 м. Тушить же огонь было нечем - противопожарные магистрали оказались разбитыми.