Я его не торопила. В последнее время я стала учиться терпению, это позволит ему лучше разговориться. Я лишь внимательно смотрела на него, гипнотизируя своими чёрными цыганскими глазами.

- Я спросил, что случилось, - продолжил он, вздыхая, и тут я заметила, что Дима и следователь замолчали и тоже слушают рассказ этого бандита, - она ничего вразумительного сказать не могла, только просила срочно приехать. Я приехал, и обомлел, когда увидел на полу мужчину с ножом в груди. Спросил, что это, а она вся сжалась и расплакалась. Сказала, что ей нужно кому-то сбывать то, что мне не понравилось, и ей посоветовали одного русского бизнесмена. Они встретились, но он сразу стал к ней приставать, она дала ему отпор, а он схватился за нож. У них завязалась борьба, и она его случайно убила. Я увёз тело, чтобы выкинуть его в открытом море, но мои ребята не успели это сделать, вы угнали катер с трупом.

- Вы эту женщину хорошо знаете? – спросила я.

- Да нет, - ответил он, - такая красивая смуглая брюнетка, очень яркая и стильная. Только в этот раз... – он вновь замолчал, раздумывая, а потом поднял глаза на меня, - она странно себя вела... Люди после убийства трясутся, места себе найти не могут, а она была совершенно спокойна.

- Словно уже совершала убийства, - прошептала я.

- Да, - кивнул он, - плакала, но, словно роль играла... Да и глаза странные у неё в этот раз были... Обычно они у неё чёрные, а в этот раз голубые. Я и сам сначала не понял, что не так в её облике. Дошло до меня потом, когда мои ребята тело погрузили, а сам я уселся в машину.

- Голубые глаза? – переспросила я.

- Да, я сам удивился, когда увидел вчера Аделфу... – и я оторопела.

- Аделфу? – и я замерла.

- Ну да, - кивнул Пляцикас, - её так зовут, я к ней вчера за трупом в аукционный дом приезжал. Она там на какой-то высокой должности работает.

Но, как... я застыла, вспомнив Аделфу... её смоляные волосы, рассыпанные по тротуару, из-под которых вытекала кровь... мольбы, чтобы я спасла её дочь... Нет! Аделфа в коме! Она не могла никому звонить! Она не могла никого убить!

Меня всё это оглушило и я, наконец, обрела способность мыслить.

И в этот момент ожил телефон.

- Я знаю, кто настоящая мать Алисы! – звенящим голосом воскликнула маменька.

- Ну? – подпрыгнула я, - говори же! – и, когда маменька вылила на меня ушат сведений, я выронила трубку из рук.

Но, опомнившись, подняла её и трясущимися руками набрала номер.

- Да, - ответила Ианта.

- Это Эвива, сыщица из Москвы, - затараторила я, - где ваши внуки?

- Их только что Алексис забрала, - растерянно ответила она, - а что?

- Нет! Нет! Нет! – закричала я, - нельзя было ей их отдавать! Номер машины скажите! Номер машины Алексис!

- Пишите, - Ианта ещё сильнее растерялась, а я, второпях записав номер, отключила трубку, а сама набросилась на следователя.

- Пожалуйста, остановите женщину в этой машине, - набросилась я на следователя, - иначе она сейчас убьёт своих племянников! Прошу вас, скорее!

Следователь взялся куда-то звонить, а потом сорвался с места и унёсся в неизвестном направлении, оставив нас в полнейшем смятении. Я себе просто места не находила. Металась по комнате, как вспугнутая кошка. От переживаний за детей у меня заныло в боку.

- Не знаю, додумалась ли ты до этого или ещё нет, - медленно произнёс Дима, внимательно глядя на меня, - но меня мучают страшные подозрения относительно маленького Лукаса...

- Всё верно, - кивнула я, судорожно сглотнув образовавшийся в горле ком, - больше некому.

Мы с Димой переглянулись, и, ни слова не говоря, рванули к тумбе, на которой лежали ключи от машины. Дима схватил их первым, сделал кивок головой, и мы быстрее ветра бросились в гараж.

Когда мы уже сидели в «Бугатти», Дима за рулём, и мы выехали во дворик, через перила свесилась Нуцико.

- Пожалуйста, не делайте глупостей! – прокричала она, - осторожнее там!

Она кричала что-то ещё, но мы уже не слышали. Дима мчал с бешеной скоростью, насколько, конечно, позволяла дорога.

За всё время мы не произнесли ни слова. И, хотя он ничего не говорил, я понимала, что едет он в аукционный дом. Мы друг друга понимаем без слов.

На место мы примчались раньше полиции, Дима вытащил из кармана сотовый телефон, а я, перепрыгивая через ступени, спешила в кабинет Алексис. Высокие тонкие каблуки мешали передвижению, поэтому я их сняла, и, бросив где-то в коридоре, припустилась быстрее. И, поехав босыми ногами по гладкому полу, бесшумно въехала в кабинет, и это принесло мне пользу.

Алексис не успела отреагировать, моё резкое появление стало для неё полнейшей неожиданностью. Мальчики лежали на диване, не подавая признаков жизни, а женщина, увидев меня, вскрикнула. Но я с таким напором налетела на неё, не удержав равновесие, что мы с размаху повалились на пол.

Пока она вращала головой, размахивая руками, чтобы спихнуть меня с себя, но я пришла в себя чуть раньше. Меня одолевала тревога за детей. Что с ними!? Живы ли они!?

Я схватила Алексис за запястья, пригвоздив её к полу, а она стала отчаянно дёргаться.

- Что ты делаешь, идиотка! – шипела она, - совсем свихнулась со своими расследованиями!? Пусти!

- Нет, милая, - прорычала я, не помня себя от злости, - если кто и свихнулся, так это ты! Дура! Что тебе сестра сделала? Неужели на Николасе круг замкнулся?

- Да! – закричала она не своим голосом, - да! Замкнулся! Почему она!? Она дрянь! Я любила и люблю его больше жизни! А он так поступил со мной! Я же блондинка!

- Что? – изумилась я, и, отойдя от замешательства, вызванного её словами, звонко расхохоталась. Блондинка! Ха! Штамп!

- Ненавижу! Ненавижу! – дёргалась Алексис, - да, я убила её детей! Я ненавижу её больше всего на свете! Она сначала отняла у меня мать, а потом и любимого человека! Где справедливость, а?

- Точно, ненормальная, - вздохнула я, - дубина!

Уж не знаю, до чего бы мы тут сейчас договорились, но появился Дима, вслед за ним следователь и толпа полицейских.

Я отпустила Алексис, приняв вертикальное положение.

На её руках тут же застегнули наручники, а Дима тем временем нащупывал пульс близнецов. Потом его сменил врач.

Мальчики оказались живы. Алексис, правда, успела попотчевать их шоколадками с отравой, но им быстро промыли желудок и они даже не поняли, что произошло.

Теперь, когда дело было почти закончено, но осталось ещё много вопросов, ответить на которые я ещё не была готова, а на некоторые вообще ответов не знала. Например, где сейчас сёстры Кудимовы! На этот вопрос ответ могла дать Алексис, ведь она последняя, кто видел Лосева...

Сестёр искали по всей Греции, но пока тщётно.

Следователь являлся каждый день, вновь и вновь спрашивая известные ему факты, а потом выкатывался прочь.

И так до конца отдыха. Нам оставалось всего три дня, а потом наше путешествие по солнечной Греции заканчивалось.

Предстояло ещё многое выяснить, но следователь упорно отмалчивался, Дима тоже, и, в итоге я, не выдержав, закатила любимому скандал.

- Может, потрудишься мне что-либо объяснить? – сурово спросила я, застав его ранним утром за интересным занятием – он что-то готовил.

На столе лежало огромное количество трав и специй, отчего запах стоял просто фантастический. А так же перцы, баклажаны, которые он, порезав, обжаривал на оливковом масле, посыпая какими-то пряностями.

- Каких объяснений ты жаждешь, милая? – с усмешкой спросил Дима, с интересом взглянув на меня.

- Чего этот следователь молчит? – строго спросила я, усевшись на табурет около стола, - изволь всё рассказать, а то обижусь до конца дней своих! Он молчит, Антон Антонович односложными фразами отделывается, ты увиливаешь! Нет уж, милый друг, рассказывай сейчас же!

- Ладно, не шуми, - улыбнулся Дима, ловко отделяя лосося от костей и нарезая на тонкие пластины, - просто у них там капец, что происходит.

- Что? – нахмурилась я.