Из порезов потекла кровь.

Вот тут Васик понял, что деваться некуда, что не откроют ему эти сволочи дверь, пока парень его не убьет или пока сам Васик — каким, непонятно, чудом — не убьет этого безумного парня.

"Даже и в этом случае не откроют, — решил Васик, — просто не откроют и все. Мне конец. Как и этому вот… в халате. Мне конец!.."

Ему снова показалось, что невидимый наблюдатель засмеялся.

– Вот и славно, — услышал Васик после минутной паузы, — удачи тебе, амиго… Веди себя хорошо.

– Хорошо… — повторил Васик и отпрыгнул в сторону, увертываясь от, нового удара.

Он действовал теперь, почти не думая ни о чем. Понимание приближающейся смерти целиком охватило его. Он хотел только на несколько мгновений еще отсрочить час своей гибели, догадываясь, что никаких посредников в этой квартире он не встретит. И никто не освободит его. Потому что тот самый голос, который он слышал, — то тоненький, то разделяющийся вдруг непонятным образом на несколько голосов — на самом деле звучал у него самого в голове.

Виктор держал на ладони маленькую куклу. На голову ее была надета черная спортивная шапочка — совсем крохотная, а во лбу торчал длинный тонкий металлический стержень. Виктор посмотрел кукле в глаза и рассмеялся, будто увидел там что-то очень забавное. Потом помолчал с минуту и негромко проговорил:

– Вот и славно… Удачи тебе, амиго… Веди себя хорошо…

Спрятав куклу в карман, Виктор вышел из машины и направился к подъезду.

"Все уже, должно быть, кончено, — подумал он, поглядев на часы. — Зеркало Черного Небытия сделало свое дело… Только вот странно…"

Он осмотрелся.

"Здесь нет машины этой… Даши. На чем же они приехали сюда?"

Он пожал плечами и вошел в тот самый подъезд, куда входил уже много-много раз.".

Конечно, ни Толян, ни Колян не догадались спросить через дверь, кто пришел. Просто-напросто Колян подхватил в дрожащие руки зеркало, а Толян взял пистолет и встал у двери. Дотронувшись до замка, он, сглотнув, кивнул своему товарищу.

Колян поднял зеркало на уровень своего лица и — насколько мне было видно — зажмурил глаза. Парней здорово потряхивало от страха, но они, видно, решили действовать согласно данным инструкциям и довести дело до конца.

Толян передернул затвор пистолета и открыл дверь.

Невозможно было представить себе то, что случилось несколькими секундами спустя.

Через порог квартиры переступил высокий мужчина.

– Выполнили то, что я поручал вам? — с ходу спросил он, а потом уже кивнул Толяну, как давно знакомому, и перевел взгляд на Коляна, держащего в руках зеркало.

Пришедший глянул в него, и черты его лица исказились. Он отшатнулся назад и наткнулся спиной на дверь, тут же захлопнувшуюся под тяжестью его тела. Он поднял руки, чтобы прикрыть ими глаза, но руки уже не слушались его.

Толян заорал от страха. Даша вскрикнула, и я понимала, что происходит с ним — то же самое было и со мной, когда я посмотрела в это зеркало, предназначенное для того, чтобы лишать экстрасенса паранормальной энергии, которой он обладает, и повергать его в Черное Небытие.

Тот, кто вошел, — был экстрасенсом, обладающим паранормальными способностями… Иначе бы он не отреагировал таким образом на это чудовищное зеркало.

Лицо пришельца искажалось все больше и больше; казалось, чья-то невидимая рука мнет его кожу, калеча губы, выворачивая ноздри, выдавливая глаза… Он гортанно замычал, бессильно закидывая голову назад. Колени его подогнулись…

Я знала — еще несколько секунд, и все будет кончено, поэтому рванулась с места и, не думая больше ни о чем, ударила Коляна по руке. Зеркало полетело на пол и с оглушительным грохотом раскололось — осколки стекла и обломки старинного дерева на мгновение повисли в воздухе и — медленно осыпались вниз.

– Что ты делаешь?! — закричала Даша. — Зачем ты его спасла?! Это же — он!

Да, это он…

Человек опустился на колени, посмотрел на меня мутными глазами и, ни слова не говоря, рухнул лицом на осколки.

Колян и Толян, вереща от страха, кинулись к двери, но, наткнувшись на меня, невидимую для них, с воплями бросились в спальню, роняя на ходу пистолеты.

Из ванной раздался страшный вой. Держась одной рукой за ушибленную голову, а в другой сжимая массивный вантуз, из ванной вышла пришедшая в себя двоюродная тетка Катерины. Увидев своих обидчиков, жалко трясущихся от страха, она двинулась на них, размахивая вантузом и щелкая металлическими вставными челюстями.

Я встала на колени перед человеком, лежащим на груде осколков, с трудом перевернула его на спину.

– Привет, — сказал Витя, открыв глаза, и закашлялся. — Обдурила меня, да? Как я ни перестраховывался, а ты… Пытался все рассчитать и попался в свою же собственную ловушку.

Он закашлялся — на этот раз тяжелее и дольше. Я не произнесла ни слова, просто смотрела ему в лицо. У меня не было сил удивляться, а тем более злиться или делать еще что-то…

– Как это? — спросила стоящая за моей спиной Даша. — Как могло такое получиться? Значит, тот самый неведомый шеф — это ты, Виктор?

– Я, — кивнул он и попытался усмехнуться, но сил у него не хватило даже для этого…

– И директор клиники? Виктор кивнул.

– Да как же так?! — не вынеся всего этого, закричала я. — Как же так могло получиться?

– Разве это теперь важно? — поморщившись, проговорил Виктор. — Кстати, как вы обе здесь оказались? Познакомились уже с моей женой?.. Да?.. — он глянул на меня, но усмехнуться у него опять не получилось. — С женой… Я женат… Черт…

Говорить ему было все труднее.

– Как же так?.. — выговорили мои губы. — Зачем все это? Ты же говорил, что любишь меня? Ты же… любил меня?

Виктор фыркнул, но вместо издевательского смеха изо рта у него плеснула кровь.

– Я тебя ненавидел… — выговорил он, — и сейчас ненавижу… Ты пыталась убить моего отца… отца…

– Какого еще отца? Я никого не пыталась убить…

– Моего отца зовут Захар!

Даша вскрикнула и с ужасом и отвращением отшатнулась. У меня закружилась голова. Убийца моей сестры… Мой смертный враг… стал, можно сказать, моим родственником? Ведь я жила с его сыном… Я жила с сыном Захара!

– Мой отец — Захар! — Виктор снова закашлялся, но последним усилием воли пересилил себя и дальше говорил уже, почти не прерываясь:

– Когда я приехал в этот город, почти никого здесь не знал. Остались кое-какие старые отцовские связи… Он дал мне наводки, чтобы я завел здесь свое дело. Рассказал он мне и о тебе. Когда я более или менее поднялся на ноги, то развелся с дурой Степанидой, женился на этой красивой стерве, нашел тебя… Силы ада! Как же я тебя ненавидел! Удивительно, как я смог заэкранировать свою ненависть и делать вид, что я тебя… люблю!.. Ты не могла не чувствовать моей ненависти… Твои сны…

Я вспомнила липкую паутину и черную дыру, в которую каждую ночь затягивала она меня. Теперь-то понимаю, что ждало меня на дне той дыры. И весь этот бесстыдный блеф с несчастной Степанидой был затеян лишь для того, чтобы только запутать меня…

– Как я желал твоей смерти! — продолжал Виктор. — Но отец много рассказывал о тебе и говорил, что человека, обладающего экстрасенсорными способностями, не так-то легко убить. Тогда я привез от отца это зеркало… Я насытил его силами и душами загубленных мною детей… Да! В этом и состояло мое дело! Я подыскивал детей богатеньких родителей и отцовскими ядами отравлял их здоровье… А потом делал вид, что лечил их, и брал за это баснословные деньги… На которые и выстроил свою клинику. Это зеркало…

Речь Виктора становилась все путаннее и непонятнее. Жизнь уходила от него, а черная энергия, высосанная чудовищным зеркалом, предназначенным для того, чтобы погубить меня, уже не помогала моему бывшему любимому.

– Это зеркало… — хрипел Виктор, — оно должно было убить тебя, а убило меня… Черт возьми, ошибка. Да! Ошибка! Я думал, что все уже в моих руках, что все вы мертвы. Но я ошибся. И моя ошибка слишком дорого мне стоила. Я день за днем копил ненависть, я разыграл всю эту комедию с Катериной, ее сыном и похищением не для того, чтобы заработать деньги, а чтобы отвлечь тебя, переключить твое внимание на другие проблемы, а потом уничтожить вас всех… Я! Я! Я! Я играл и импровизировал. Отец был бы доволен мной, если бы все получилось! Тонкая импровизация и неожиданные повороты… Чтобы завоевать доверие придурка Васика, я спас ему жизнь, расстреляв двух нанятых мною остолопов пулями, которые используются в современном кино. Я имитировал любовь, дружбу и доверие… Выдумывал и…