Она вздохнула.

— А Белхэйвенов здесь не осталось.

— Конечно, Робсоны об этом позаботились, — с негодованием ответила Кларри.

Миссис Хадсон удивленно взглянула на нее.

— Просто Робсоны делали и продавали вещи лучше, чем другие. Так всегда говорил мой отец. Поэтому Джон Белхэйвен пошел в солдаты — понимал, что в армии добьется большего, чем в бизнесе или в сельском хозяйстве. Да что там, он был такой красавец в военной форме. Все девушки смотрели на него с восхищением!

Кларри испытала неловкость от прямодушия женщины. Это совсем не то, что постоянно рассказывал ей отец. По его словам, алчные Робсоны обманом лишили Белхэйвенов средств к существованию. Но сейчас уже не осталось никого, кто помнил бы те времена и мог поведать ей правду. Миссис Хадсон всего лишь пересказывала сплетни, которые слышала в детстве.

Они стали прощаться. Жена фермера все еще изумлялась этой встрече.

— Ну надо же, увидеть дочерей Джона! Вы обе на него похожи.

Кларри бросила на нее внимательный взгляд, но женщина сказала это искренне. Кларри испытывала благодарность к ней за то, что она заметила сходство с Джоном не только в рыжеволосой Олив, но и в ней.

В Ньюкасл они вернулись поздно вечером и за ужином оживленно говорили о своей поездке, рассказывая Герберту о ферме и о встрече с миссис Хадсон во всех подробностях.

— Я очень рад, что вы так хорошо провели день, — улыбаясь, сказал Герберт. — Вижу, свежий воздух пошел вам на пользу. Может, Уилл отвезет вас еще куда-нибудь, прежде чем вернется в школу?

— Обязательно, — тут же согласился юноша.

Кларри ожидала, что посещение родины отца принесет ей чувство удовлетворенности, но, побывав там, испытала еще большее беспокойство. Она снова ощутила прелесть чистого воздуха и бескрайнего неба, дикую красоту гор на горизонте. С тех пор как Кларри покинула Белгури, ей еще не приходилось бывать так далеко за городом. Теперь, узнав, что такие места существуют за пределами дымного и суетливого Ньюкасла, она тосковала еще больше.

И когда Уилл вернулся от Джонни и пригласил ее прокатиться верхом, Кларри с радостью воспользовалась этой возможностью. Олив, которая всегда побаивалась лошадей, от поездки отказалась.

Кларри досталась сытая серая кобыла по кличке Астра. Девушка давно уже не сидела в седле и поначалу нервничала, но вскоре к ней вернулась былая уверенность и она стала наслаждаться прогулкой. Они поехали вдоль реки мимо складских помещений. Постройки сменились садами, рощами и старыми бараками, в которых когда-то жили рабочие с заброшенных карьеров. По пути Кларри, Уилл и Джонни попали под ливень и укрылись в трактире, где перекусили ветчиной, сыром и ломтями толсто нарезанного хлеба.

— Где вы научились так хорошо ездить верхом? — восхищенно спросил Джонни.

— В Индии, — ответила ему Кларри с тоской. — У меня был пони по кличке Принц. Я выезжала на нем каждый день.

— Вы можете брать Астру всегда, когда пожелаете, — предложил Джонни. — Даже если я буду в школе. Я предупрежу папу.

— Это очень великодушное предложение, я с удовольствием им воспользуюсь, — ответила Кларри с благодарностью.

Привыкнув к приятному обществу Уилла, Кларри и Олив скучали по нему с удвоенной силой после того, как он уехал. Время до его следующего приезда, казалось, тянулось бесконечно. Чтобы как-то унять свое душевное беспокойство, Кларри напомнила Герберту о его обещании повезти ее в Озерный край.

— Боюсь, у меня сейчас слишком много работы, — ответил он ей. — Может, через пару месяцев.

Но и потом он всегда находил предлог, чтобы отложить их свадебное путешествие.

К середине лета Кларри почувствовала, что сойдет с ума, если не найдет себе занятие помимо забот, связанных с ведением домашнего хозяйства. В один из вечеров она предстала перед мужем в его кабинете.

— Я хочу обсудить с тобой свои планы по поводу чайной. Больше я не могу откладывать, — сказала она, без обиняков переходя к делу. — Ты помнишь, что обещал помочь мне в этом?

Герберт поднял на нее глаза.

— Я не думаю, что это можно назвать обещанием, дорогая. Это было сказано отчасти в шутку. По-моему, ты не имела особого желания этим заниматься.

Кларри сдержала вспыхнувшее раздражение.

— Нет, я имею такое желание. Ты же знаешь, как я обдумывала все это, как мы с Рэйчел изучали рынок…

— И я очень рад, что ты этим увлеклась, — ответил Герберт, улыбнувшись. — Но открыть свой бизнес — это совсем другое дело. Тебе, дорогая, не обязательно работать.

Сказав это, он снова погрузился в документы. Сколько пренебрежения было в его словах! Кларри поняла, что чувствовал Уилл, когда отец отделывался от него с таким же высокомерно-раздражительным выражением лица. Она решительно подошла к столу и, наклонившись, положила руки на его бумаги.

— Нет, обязательно. Мне нужно работать, — сказала она, глядя в глаза мужу. — Я хочу управлять чайной здесь, в Ньюкасле. Я уверена, что справлюсь.

Вздохнув, Герберт откинулся на спинку кресла. Какое-то время он изучающе смотрел на Кларри, словно взвешивая серьезность ее намерения. Наконец он решил зайти с другой стороны.

— Мои возможности не безграничны. Если ты помышляешь о чем-то вроде «Имперской чайной» на Блэкетт-стрит, то я не в состоянии позволить себе подобное заведение.

При мысли об «Имперской чайной» у Кларри сжалось сердце. Она не возвращалась туда со дня свадьбы. Встреча с Уэсли навсегда бросила тень на это заведение.

— Нет, мне не нужна чайная в центре города, в которую смогут приходить только зажиточные клиенты. Я хочу открыть чайную в Элсвике.

— В Элсвике? — с хмурым видом переспросил Герберт, снимая очки.

Вот теперь ей удалось по-настоящему завладеть его вниманием.

— Да, — подтвердила Кларри воодушевленно. — Это будет место, где смогут встретиться женщины, чтобы на полчаса отвлечься от домашних забот. И мужчины смогут прийти туда в обеденное время и поесть горячего, вместо того чтобы напиваться пивом на голодный желудок в пабе.

— Что-то вроде бесплатной столовой, ты хочешь сказать? — уточнил Герберт.

— Нет, это будет не богадельня, — твердо ответила Кларри. — Там будет так же уютно, как и в «Имперской чайной», довольно роскошно, но цены будут доступны рабочим и их семьям. Мы красиво все оформим и будем подавать еду и чай хорошего качества.

Герберт внимательно посмотрел на нее.

— Ты действительно об этом думала, да?

— Я мечтала об этом с тех самых пор, когда работала в «Вишневой» и видела пьяные драки и дебоши, которыми развлекаются посетители. Герберт, пожалуйста, помоги мне осуществить мою мечту!

— Думаю, эта идея достойна восхищения, — сказал он, снисходительно улыбнувшись, — но я не уверен, что это может стать надежным капиталовложением. И, кроме того, у тебя нет опыта. Это слишком большой риск.

Кларри в отчаянии хлопнула ладонью по столу, заставив Герберта вздрогнуть.

— Не нужно быть таким трусом! Ты же не побоялся взяться за рискованное дело Дэниела Мильнера, когда, казалось, все были против него. Другим бизнесменам ты все время помогаешь преодолеть трудности. А чем я хуже? Или это потому, что я женщина и не должна соваться в мужские дела? — вскипела Кларри.

Он посмотрел на нее с отвращением.

— У тебя истерика, моя дорогая. Забудем то, что ты мне сказала, и оставим это. А теперь мне нужно работать.

Но Герберт не мог избавиться от нее только потому, что ее слова ему неприятны.

— Я уже не экономка, Герберт. Я твоя жена. Это дело, которым мы могли бы заниматься вместе. По крайней мере, сделай одолжение, обдумай мою просьбу.

Кларри сделала шаг назад. Ее душил гнев. Упрямый взгляд мужа говорил ей о том, что она не смогла его переубедить. Если Герберт не воспринимает ее как равного себе партнера в семейной жизни, то с чего бы вдруг он увидел в ней достойного компаньона в делах? В эту минуту Кларри была близка к тому, чтобы бежать к Уэсли и просить его предоставить ей ссуду. Но она тут же представила, как он будет насмехаться над взбалмошной Белхэйвен, которая хватается за дело, руководствуясь сердцем, а не умом. Это еще хуже, чем высокомерный отказ Герберта.