Без сомнения, у некоторых авторов из числа советской интеллигенции давно имелись определенные настроения разочарования и неприятия ряда важных, по их мнению, элементов и сторон существующей системы. По наблюдениям ряда исследователей, которые жили в то время в СССР, еще в 80-е годы значительная часть экономистов, официально считающихся тогда ведущими, действительно относилась с сочувствием к идеям более широкого применения механизмов «свободного рынка». Майкл Эльман и Владимир Канторович считают, что вклад этих представителей интеллигенции в дело разрушения советской системы и государства неимоверно возрос после того, как их взгляды на роль частной собственности и «свободного рынка» оказались замечены некоторыми из ближайших сподвижников Горбачева и стали важной составной частью его политики.
Разрушению советской системы, несомненно, способствовали также и кровавые беспорядки на межэтнической основе в столице Азербайджана Баку, вооруженный конфликт между Азербайджаном и Арменией за область Нагорного Карабаха, на которую у обеих республик были свои претензии, националистические волнения в Прибалтике, забастовки шахтеров.
Существенным фактором последующей антисоциалистической дестабилизации страны явилось также и образование так называемого «Блока либеральной оппозиции» в рамках Всесоюзного съезда народных депутатов (советского парламента).
Общей слабостью и основным недостатком фактов, якобы «подтверждающих» данную концепцию, было то, что все они в действительности происходили не с самого начала, а скорее всего — к концу горбачевских «реформ». Иными словами, даже если недовольство народа в определенной мере действительно имело место, то оно было как раз следствием проводимой Горбачевым и его окружением политики, а не причиной, вызвавшей необходимость ее проведения. Таким образом, по весьма красноречивому замечанию одного наблюдателя, если «гласность» предоставила советским гражданам возможность критиковать, то «перестройка» дала им и причины для этого. По крайней мере, до 1985 года, когда Горбачев пришел к власти, в стране вообще не обнаруживалось сколько-нибудь существенных признаков народного недовольства.
Разумеется, что у советских граждан, как и повсюду в мире, была разная степень неудовлетворенности, а также жалобы на качество или количество определенных видов товаров, на случаи коррупции или на привилегии у вышестоящих. Наряду с этим, по данным социологических исследований того времени, большая часть населения Советского Союза не выражала недовольства общим положением и состоянием дел в стране. (По мнению исследователей Майкла Эльмана и Владимира Канторовича, степень положительных оценок и установок советских граждан была сходной с такой же оценкой отношения средних американцев к их стране). При этом граждане СССР, даже в период 1990–1991 годов, когда уже поворот руководства страны к частной собственности, «механизмам рынка», к этническому и межнациональному разобщению страны стал явью, все так же продолжали высказывать мнения в поддержку системы общественной собственности, контроля цен и сохранению целостности единого общенародного государства.
Так что имеются все основания еще раз повторить вывод о том, что даже если к тому периоду и отмечалось определенное народное недовольство, то оно, скорее, было производным самой политики Горбачева, нежели некой самостоятельной величиной или фактором, вызвавшим ее появление в свет.
3. Согласно третьей из перечисленных выше теорий, разрушение Советского Союза явилось результатом «холодной войны» и следствием нарастающей «глобализации» мировой экономики.
Наиболее крайние взгляды в этом направлении сводятся к тому, что предательство по отношению к советскому социализму стало возможным по причине проникновения агентов ЦРУ в ряды советского руководства.
Такое проникновение и присутствие в действительности было гораздо значительнее, чем это могут себе представить не очень посвященные в данную тематику наблюдатели извне. Исключительно интересными в этом плане являются данные, опубликованные в газете «Нью-Йорк тайме» 26 декабря 2001 года о том, что непосредственно перед 1985 годом со стороны ЦРУ, ФБР и других секретных ведомств США была осуществлена самая масштабная за всю историю их отношений с СССР акция по внедрению шпионов во все его структуры узлового значения. Вследствие этого как КГБ, так и ГРУ (Главное разведывательное управление армии) того времени во многих отношениях оказались «проеденными молью», т. е. заполненными агентами США.
Не исключено, что в будущем эта теория получит и дальнейшее развитие, особенно если обнаружатся документы, свидетельствующие о непосредственной причастности Яковлева, самого Горбачева или кого-нибудь другого из их ближайшего окружения к агентурной сети США.
Однако, следуя внутренней логике нашего исследования, мы попробуем указать и на некоторые другие факторы внешнего воздействия, присутствие которых в конечном итоге сказалось не менее губительным образом на развитие дел в СССР, чем даже повышенная активность ЦРУ или ФБР.
В первую очередь здесь следовало бы напомнить о том, что, особенно при администрациях Картера и Рейгана, находящиеся под непосредственным контролем США части мировой экономики были «отмобилизованы» таким образом, чтобы максимально наращивалось давление на состояние народного хозяйства СССР и целенаправленно обострялись экономические проблемы и трудности, которые переживала страна в то время.
Таким целям их политической стратегии в немалой степени способствовали, конечно, и возможности наметившегося к тому времени перехода узловых секторов капиталистической экономики на новую технологическую основу.
По этому поводу экономист Андре Гундер Фрэнк, автор исследования «Что конкретно не сошлось на социалистическом Востоке?» (опубликованного в «Гумбольдском журнале общественных отношений»), обращает внимание на то, что в поисках выхода из намечающегося мирового экономического кризиса администрации Картера и Рейгана стали на путь очередного значительного наращивания военных расходов. Это, со своей стороны, вынуждало также и СССР выделять больше средств на нужды обороны. Кроме того, кризис дополнительно обострял проблемы тех социалистических стран Восточной Европы, которые уже брали займы у банков Запада.
А исследователи проблем так называемого «информационного общества» Маннуэль Кастельс и Эмма Киселова считают, что наиболее важной причиной крушения СССР вполне могла оказаться его неспособность своевременно и эффективно ответить на требования и вызовы. («Конец советского коммунизма. Точка зрения «информационного общества». Университет Бэркли в Калифорнии, 1995 г.)
Наряду со всеми этими дополнительными трудностями экономического и технологического характера основным фактором внешнеполитического воздействия на развитие дел в СССР в выгодном для Запада направлении оставалась исключительно обострившаяся к началу 80-х годов прошлого столетия «холодная война» против него.
В действительности советскому обществу никогда за всю историю его существования так и не удалось даже на самое короткое время порадоваться «роскоши» свободного от угрозы внешней агрессии развития. Соответствующим образом расходы на оборону и на помощь союзникам за рубежом поглощали значительную часть средств страны, которые иначе могли бы пойти на удовлетворение большего числа потребностей и проблем населения.
По существующим вычислениям за время до 1980 года СССР ежегодно предоставлял своим союзникам за рубежом помощь в размерах 44 млрд. долларов. За тот же период на долю фактических расходов на оборону приходилось в среднем около 25–30 % годовых экономических ресурсов страны. Правда, надо сказать, что некоторые западные эксперты тех дней считают, что официально обсуждаемые расходы СССР на оборону на деле являлись в 2–3 раза меньше действительных. Все это наверняка и не могло быть иначе, поскольку к концу правления администрации Картера и с вступлением Рейгана в должность президента США случилось резкое обострение хода «холодной войны».