Ночь не оставила много времени для отдыха, особенно после сладострастия, но Визант совсем не ощущал усталости и ни свет ни заря отправился по неотложным делам.

Прежде всего, позвонил по телефону автомату Воленталю в офис, который тоже уже был на ногах в этот утренний час. Он сообщил, что его коллеги готовы осуществить подлог Анны и Александра в качестве приманки, на что в ответ Визант назвал ячейку на местном вокзале, где хранились ключи от дома, за которым могли следить террористы, набросок плана дома и окрестности. Плюс, запись голосов его и Анны, с помощью которых двойники агенты имитировали бы их присутствие.

Если бы американская сторона решила выдать сбежавшую парочку французской полиции, то расхолаживаться здесь им пришлось бы не долго. Александр тщательно изучал карту местности на всякий случай, не особо надеясь, что им удалось бы просочиться отсюда, перекрой полиция все дороги и тропы. Но время для исчезновения пока еще было, как он надеялся.

Чтобы не беспокоить Анну тем, что они оказались в ловушке, которая могла бы захлопнуться в любой момент, Александр нашел безобидный предлог покинуть город.

- Мы установим станцию в этом доме, - он поставил на стол коробки с оборудованием, которое приобрел задолго до этого момента, - и когда удалимся на безопасное расстояние от этого города, ты позвонишь матери или отчиму. Благодаря этой станции, звонок будет исходить именно из этого дома. За несколько минут служба безопасности определит откуда исходит сигнал, и еще спустя минут двадцать, может тридцать, сюда нагрянет группа захвата. Если разговор будет продолжаться достаточно долго, они могут засечь и сигнал, который подается на эту станцию, то есть наш сигнал. Это значит, что они определят наше местонахождение. Понимаешь? Нам нужно будет успеть раствориться в каком-нибудь крупном городе.

- Вот даже как? - весело и лукаво произнесла Анна, пропуская, похоже, мимо ушей его инструкции, поскольку находилась в восторге перед самой заботой со стороны Александра.

ГЛАВА 40. ОПАСНОСТЬ РАЗОБЛАЧЕНИЯ.

Люди Ивлева, тем временем, уже второй день наблюдали движение в небольшом доме, скрытом среди заросшего лесом склона. Окна были зашторены даже днем, но благодаря электронно-проникающей аппаратуре, они уловили мужской и женские голоса на русском языке, заметили, как один раз выезжала машина со двора, за рулем которой сидел молодой человек, похожий на Византа.

Напав на след давнишнего врага, они очутились в ловушке самообольщения, им и в голову не могло сейчас прийти, что мужчина и женщина в доме, подставные лица, для посторонних ушей включавшие запись с имитацией разговора, сконструированного по самой современной компьютерной технологии из оригинальной речи.

Наблюдатели сразу же передали электронное сообщение в штаб квартиру Ивлева в Париже, а тот, в свою очередь, переадресовал связному Спирина, который использовал более сложную систему передачи информации, чем прямая электронная почта или телефонные звонки.

Спирин, находясь в цейтноте, из-за явного недоверия начальства и слежки со стороны управления собственной безопасности, не мог терять ни минуты, когда наступил момент, которого он давно ждал и который будто был подарен самим провидением.

Для того чтобы запустить механизм плана, достаточно было подбросить сведения террористам. Сложность состояла лишь в соблюдении крайней секретности и в передаче информации именно тому, кто способен бы был выполнить эту дьявольскую миссию.

Но тайна уже была отчасти нарушена, из-за того, что подопечные Ивлева были задействованы в операции, хотя и не знали, чью волю выполняет их главарь. Спирин пребывал в уверенности, что выдай Ивлев его, вряд ли это бы стало достоянием гласности, по той причине, что ФСБ не допустит такого скандала. Слишком он уж крупная фигура, чтобы высшее руководство признало предательство в его ближайшем окружении. А Ивлев закончил бы свою жизнь от несчастного случая, самоубийства, или какой-нибудь внезапной болезни. Вряд ли бы дело вообще дошло до того, чтобы его показаниям дали ход.

Таким образом, Спирина не очень беспокоило возможное раскрытие заговора из-за Ивлева. Его сведения, переданные в западную прессу, может быть, и вызвали очередной ажиотаж, но утонули бы в домыслах любителей теории заговора. Зато российское государство во спасение своей репутации покрывало бы своих чиновников.

Сведения, способные изменить историю, и обжигавшие Спирина как горящий от бомбы шнур в руках, должны были бы попасть тем, кто не допустил бы промаха и не обнаружил бы связи с ним. Выбор был только один - дать сигнал самой влиятельной террористической организации, имевшей разветвленную сеть агентов по всему миру, то есть “ Аль Кайде ”.

Его иногда пробивало холодным потом перед подобным шагом, он понимал, что переступает порог исчадия ада, за которым уже не будет возврата. И все же, людям свойственно испытывать то, что уже было испытано ни один раз в истории. Для него еще и настал тот момент, когда он по настоящему задумался о вознаграждении.

Он начинал служить по призванию, затем вошел во вкус власти, затем, его увлекала сама игра, ну а теперь, Николая Спирина более всего притягивала идея комфорта, абсолютной независимости, что могло дать только настоящее богатство. Поэтому сведения, имевшие силу ядерного заряда, но терявшие ее в геометрической прогрессии с каждой минутой, он должен был продать за те деньги, на которые мог бы скрыться в любой точке земного шара.

Спирин мог выйти на организацию с помощью того же Ивлева, имея целый список учреждений, которыми прикрывалась эта террористическая сеть. На пике своей карьеры генерал ФСБ являлся настолько осведомленным человеком, что способен был достать из своих архивов любые сведения, необходимые для текущей ситуации.

Несомненно, этот кладезь он перевезет с собой, сможет продавать его по частям, чтобы ощущать свою причастность к действительности. Весь мир опутан липкой сетью, и чтобы влиять на него не обязательно иметь много власти, достаточно дернуть за определенные нити.

К вечеру он покинул квартиру, пользуясь метро, где легче было скрыться от наблюдения. Сам, будучи превосходным шпионом, он имел представление о современных средствах электронной разведки, всегда держал в квартире самые чувствительные сенсоры, но до сих пор никаких подслушивающих устройств так и не обнаружил. Возможно, они предпочитали традиционные, но надежные методы слежки, с использованием большого количества филеров, сменявших друг друга, так, чтобы не попасться два раза на глаза.

Хотя не исключено, что он и понятия не имел о последних разработках по скрытому наблюдению, создаваемых в недрах самых засекреченных лабораторий и имевших ограниченное применение.

Он рисковал как никогда, хотя отступать было поздно, и не сегодня, а уже давно. Его разум, может, и осознавал чудовищность и бессмысленность поступка, но сладострастие инстинкта, или некой магической злой воли, он преодолеть был не в силах.

Впрочем, если операция провалится, и он ощутит себя в ловушке, главное, чего он должен избежать, чтобы дверца захлопнулась до того, как он не пустит себе пулю или не схватит ее от противника. Презрение и злорадство со стороны победившего врага, было для него страшнее смерти. Спирин мог утешиться, что оставит загадочный след в истории, пусть и в качестве заговорщика или государственного изменника.

Он отправился на встречу с « Вальтером » последней марки, одев рубаху с вшитой в воротник капсулой цианида, зная ловкость своих потенциальных преследователей, способных подобраться незаметно, даже когда ты начеку постоянно, но можешь на секунду расслабиться, что вполне хватит для их кошачьего броска. Тут и оружие не успеешь выхватить. Яд был более надежным средством.

Накинув легкое короткое пальто поверх рубашки, горло прикрыв светлым кашне, одев на голову фетровую шляпу, а лицо защитив темными очками, он покинул охраняемый подъезд служебного дома, что фиксировалось обычной камерой внутреннего наблюдения и должно было передаться уже скрытой группе наружного слежения.