Взбудораженный Ивлев решил, что нужно показать товар лицом и тайно от босса, запросить в два раза больше, оставив ему причитающиеся семь миллионов. Увеличенный гонорар питал бы и дальнейшую охоту за сокровищами Отиса. Когда Спирин выполнит свою злосчастную миссию, Ивлев распрощается с ним, имея людей и круглую сумму.

Ивлев, словно ошпаренный не терял ни секунды, поручил самому доверенному человеку из своей команды связаться с указанной организацией.

Подручный набрал номер телефона и измененным голосом сообщил, что у него есть сведения, которыми должно заинтересоваться их руководство. Там отреагировали сразу, голос просил перезвонить по другому телефону, где уже предложили встречу, не указав ни пароля, ни каких либо опознавательных знаков.

Вскоре Ивлев и его подручный оказались в одном из бедных эмигрантских кварталов Парижа.

Пока они распивали кофе за открытым столиком в кафе, к ним подошел холеный мужчина арабского вида и предложил следовать за ним. Их усадили в машину с затемненными окнами, и, накинув кули на головы, путано возили какое то время. Затем они очутились в просторной комнате, скоромно меблированной, из двери вскоре появился мужчина с закрытым маской лицом, судя по осанке, лет сорока, предложивший на выбор - английский язык или французский.

Когда подопечный Ивлева объяснил, что племянница российского президента скрылась от своей охраны с дружком, в которого она якобы влюблена по уши, и что им известно ее местонахождение, черные зрачки незнакомца яростно вспыхнули, но тут же заблестели сомнением, не менее жутковатым.

- Почему я должен вам верить? - резко спросил он. - Может вы из спецслужб?

- Мы же вам верим, хотя рискуем не меньше вашего, - уже взял на себя разговор Ивлев, прилично говоривший на английском, правда, с выраженным акцентом.

Впрочем, они и не собирались скрывать, что они русские.

- Сколько вы хотите за информацию?

- Двадцать миллионов американских долларов.

Эмиссар даже не шелохнулся, что поражало больше, чем грозное недоверие этого посла «смерти».

- Пять миллионов мы платим за достоверную информацию, и пять - после удачной операции, - собеседник уставил свои остекленевшие глаза на визитера.

- Нет. Двадцать. И мы продаем только сведения, все остальное нас не волнует. И сразу, за полную цену, - категорически ответил Ивлев, в душе согласившийся на сниженную сумму.

Хозяин поедал их черными горящими глазами, но в какую то секунду в них блеснула насмешливая искра, и Ивлев с сожалением вдруг понял, что продешевил.

- Тогда вы останетесь у нас, пока ваши люди не предоставят нам информацию, - с хладнокровием палача изрек собеседник.

Ивлев переглянулся с напарником самоуверенным взглядом, от этой секунды, возможно, зависела судьба сделки, а, скорее всего, и их жизни. Нужно было очень убедительно блефовать.

- Мои люди без моего личного участия даже связываться с вами не станут. Мало того, если мы через час не вернемся, они исчезнут. Если вы не принимаете условия, мы бы хотели оставить вас.

Двое крепких человек в масках, сидевших по обе стороны от главного, вскочили с места и приблизились вплотную к гостям, или уже заложникам, еще двое таких же вошли из другой комнаты. В критические минуты Ивлев ощущал себя как рыба в воде и угрожающую ясность предпочитал неопределенности, поэтому не выказал паники, читая в глазах «визави» не менее категорическое желание получить свое.

- Вы не уйдете, пока не поделитесь своей важной информацией, - трескучим голосом объявил теперь уже не собеседник, а тюремщик.

- Я не могу этого сделать, потому что ни у меня, ни у моего друга этой информации с собой просто нет. Вы не думайте, что связались с дилетантами. Сведения у других людей, и если будет нарушена конспирация, они скроются даже из моего поля зрения, - уверенно импровизировал Ивлев.

Наклонившись, террорист впился ястребиным взглядом в него.

- А вы раскройте свою конспирацию, мы последуем ей и спросим ваших людей, - сдавленным голосом проговорил главарь, и Ивлев почти физически ощутил обезумевший страх своего напарника, увидев в незнакомце садиста.

Будто сам воздух обрел свинцовую тяжесть ужаса. Казалось, если бы подопечного и прорвало бы, то с первым словом он назвал бы город, где скрывалась жертва. К счастью, или нет, точного адреса напарник не знал.

- Я должен убедить своих агентов, что договорился с кем-то из влиятельных лиц. Само собой, что они нам не поверят, если у нас останутся следы насилия, - размеренно объяснял Ивлев перейдя на русский, чтобы своей уверенностью заставить напарника, который еще и должен был переводить, взять себя в руки. - Когда же они поверят, вашего связного убедят в том, что цель на месте, после этого ваша организация должна перевести полную сумму на разные счета, в разных банках. Если что-то пойдет не так, наши люди просто выдадут адрес объекта полиции.

Ивлеву удалось растормошить напуганного напарника, который сбивчиво, а затем внятно стал переводить его слова.

Безликий террорист смягчился и неторопливо прислонился к спинке кресла.

- На проверку много времени уйдет? - спросил он.

- Часа два, если использовать частный самолет.

- Исходя из ваших слов, можно сделать вывод, что вы работаете как спецслужба, - его глаза поблескивали злорадством и недоверием.

- Можете считать нас русской мафией? - ответил Ивлев, не отрывая от него взгляда. - Только я предупреждаю, что время поджимает, объект находиться в розыске, как вы сами понимаете.

- Я вскоре вернусь и дам ответ, - он торопливо вышел, охранники рассредоточились как и раньше, предупредив, чтобы узники не двигались с места без спроса, а чтобы облегчить их ожидание, предложили им кофе и воду.

Пленники, утомленные жаждой, предусмотрительно согласились только на воду в жестяных банках.

Главарь вернулся через полчаса и произнес:

- Мы готовы. Если вы нас обманете, мы вас достанем хоть в преисподней.

- Тогда не будем терять времени, - решительно ответил Ивлев после короткой и многозначительной паузы.

ГЛАВА 41. ГОРДИЕВ УЗЕЛ.

Агенты Воленталя отслеживали звонки злоумышленников, наблюдавших за подсадными утками, и знали место происхождения звонков. Но адрес этот являлся только одним из звеньев цепочки к тому, кто управлял замыслом, то есть к Ивлеву, находившегося изолированно от своей команды. В случае необходимости подопечные подавали лишь СМС сообщения его связному, а тот уже связывался с боссом по телефону автомату.

Ивлев не переоценивал правила конспирации. Поэтому, несмотря на то, что американские агенты хоть и контролировали слежку преступников за ложным объектом, не могли определить, в какой момент готовится покушение.

Александр, по привычке, поднялся рано и приготовил нехитрый завтрак. За эти пару дней он понял, что чувства между ними вряд ли разовьются, а когда все закончится, может даже в ближайшие часы, он будет напоминать выжатый лимон. Можно было утешиться тем, что сцепление душ произошло, и их магнетическое притяжение никогда не исчезнет, превратится ли оно в неприязнь, воспоминания, или даже в равнодушие. Первоначальный восторг, подогреваемый романтичным приключением, приелся, и вряд ли что-то могло их связывать в дальнейшем. Их страсть как взрыв салюта - красочно осветил ночное небо и потух.

Анна никак не выражала своего превосходства, которое могло всерьез задеть Александра, скорее наоборот, полностью отдалась его воле, что не мешало ей экзаменовать каждый его шаг. Пока, все их действия укладывались в одну только чувственность, лишенную какой либо корыстной подоплеки.

Она встала сама, впритык к тому времени, когда они условились покинуть дом.

Когда их машина оказалась на безопасном расстоянии от города, так чтобы периметр блокировки полицейскими постами был наиболее масштабным, как это заранее определил Александр по карте, они съехали с шоссе на грунтовую дорогу, чтобы избавиться от автомобильного шума. Он заглушил двигатель и открыл дверцу, чтобы покинуть машину и не быть свидетелем ее разговора с матерью, но она взяла его за руку, сказав, что для уверенности ей как раз необходимо его присутствие.