- Чего хотят люди власти? Остаться у власти, - без интереса к этой заезженной теме ответил Александр.

- А если конкретнее? - Анна не намеревалась оставлять его в покое.

- Хорошо, если это только последний вопрос на сегодня. Подорвать репутацию президента. Способны ли они на это, другой вопрос.

- Предположим, что способны, но чего они этим добьются? - Анна спросила так, будто речь не шла о ее родственнике.

- Приведут к власти человека, который зависим от них и продлят свое политическое долголетие. Или, вернее, так думают. С другой стороны, может, у них и нет цели сменить властителя. Они получат то, что хотят и без этого. Нужно как следует уязвить самолюбие лидера страны, и волей неволей он захочет ужесточить режим, тут и силовым министрам карты в руки, - рассуждал Александр, пребывая в хорошем расположении духа в ее обществе, несмотря на сгустившиеся тучи над его судьбой.

- Но теракты происходят регулярно, а власть до сих пор не опустилась до крайних мер, - не унималась Анна, которую эта дискуссия, сейчас, волновала более всего.

- Терпение не вечно, возможно, они надеются, что сейчас президент не выдержит. Им некуда деваться, в смысле того, что при этой власти они исчерпали весь свой потенциал. Правда, очередной взрыв, похожий на множество остальных, вряд ли что-то изменит. Разве только удастся провести массовое злодеяние, нечто вроде применения химического оружия.

На секунду лицо Византа омрачилось.

- Хотя, существует более простой, но эффективный способ, - он задержал свой взгляд на Анне, как бы подготавливая ее к чему-то более катастрофическому. - К примеру, они могут покуситься на твою жизнь.

- Идея не нова, - ухмыльнулась Анна. - Они всем угрожают, и политическим деятелям, их семьям, и известным людям.

- Да, но если верны те предположения, что некоторые влиятельные лица в сговоре против лидера страны, и имеют связи с экстремистами, то они будут подстерегать тебя в незащищенный момент. Поэтому, я все сильнее ощущаю вину за то, что ты сейчас здесь, а не среди своей надежной охраны. Мало того, получается, что я пособник их замыслов, пусть и невольно. Это меня ничуть не оправдывает, - под его сдержанностью звучал убедительный голос раскаяния.

- Не вини себя. Мы оба игроки, и имеем дело с игроками. Не поступи мы так, появился бы у нас шанс их разоблачить? Хорошо это или нет, но людей можно убедить только поступками. Я имею в виду, прежде всего своего дядю. Точнее, мужа своей тетки. Особенность его статуса в том, что он никому не доверяет, включая и союзников, - уверенно высказывалась Анна.

- Мной двигало и честолюбие. Ради того, чтобы ты одарила меня вниманием, я рисковал твоей жизнью.

- Поздно отступать. Наша неуверенность нас и погубит, - его откровенность льстила ей, но она не теряла настойчивости.

- Для меня, прежде всего, важна твоя безопасность.

- А для меня все важно в этом деле, - добавила Анна деловым тоном. - Мне интересно, как террористы могут нас сейчас найти?

- Если полиция тебя разыскивает, то и заговорщики могут об этом узнать. Вряд ли для них тайна, что ты скрываешься вместе со мной. Искать они будут по электронным сигналам. Еще у них есть информаторы в спецслужбах. Для нас опасен каждый контакт с внешним миром. Пока по телевидению о твоем похищении ничего не сообщалось, значит, служба безопасности решила, что лучше бы не объявлять тебя в розыск.

- Тогда я должна срочно связаться с родней и успокоить их.

- Сперва нужно подумать, как это сделать, - сказал Александр, ощущая, как исчезает его неуверенность перед ее волевым и побудительным выражением лица, которое раскрывало свою утомленную царственную прелесть, и перед этим движением ее изящной руки, которая откидывала прямые локоны назад.

С ней хоть в ад.

Это был жест, разрушивший последнюю преграду между ними.

ГЛАВА 39. ВСТРЕЧА РАССТАВШИХСЯ ТОВАРИЩЕЙ.

Воленталь снимал просторную трехкомнатную квартиру под офис своего небольшого коммерческого предприятия по текстилю, где с недавнего времени круглые сутки дежурили американские агенты со всей необходимой шпионской аппаратурой. Здесь вся связь была неприступна для прослушивания, но в квартире, где он проживал, она оставалась без защиты, поскольку служила средством дезинформации для следивших за ним неизвестных людей.

Специальные сенсоры показывали, что некто прослушивают не только телефонную линию, но и саму квартиру с помощью лазерных микрофонов. Воленталь и виду не показывал, что раскусил слежку.

Его товарищи обнаружили два минивэна, поочередно парковавшихся неподалеку, и выяснили, что они были взяты в аренду на французские имена. Однако агенты не успокоились и проверили этих граждан. Оказалось, что они не пользовались машинами, и вообще, были безработными и лишь предоставили документы для найма.

Вскоре на офисный компьютер пришло кодированное сообщение от Византа. Александр просил оформить два паспорта на молодую женщину, с принадлежностью к русскоязычным странам, но не России, а из числа бывших советских республик. Указывался адрес почты, где уже ожидали фотографии и чип с биометрическими данными. Воленталь догадался, что документы предназначались для Анны Паниной.

Неужели она сейчас с ним? Но каким образом она улизнула из под носа президентской охраны?

Если к этому причастен Визант, то этот поступок никак не укладывался в его голове, пусть он и допускал близость между приятелем и этой высокой особой, но не до такой степени.

Визант просил документы высшей степени надежности, то есть такие, чтобы можно было пересекать границу. Дешевую фальшивку Византу сварганили бы и без помощи Воленталя, если бы тот просил подложные документы на Веру Щербакову, скрывавшейся от вымогателей, но не от властей. Вне сомнения Византу нужны были паспорта на Анну Панину.

Российские власти пока не стали объявлять племянницу президента в розыск, чтобы скрыть факт ее исчезновения от прессы, а значит и от террористов, чем и воспользовался Визант.

Хотя если ее начнет искать полиция, с объявлением в средствах массовой информации, то Анну быстрее найдут, тем самым, обезопасив ее жизнь. И по биометрическим данным ее сразу бы идентифицировали на границе при компьютерной проверке. Благо, что внутри Еврозоны не всегда проверяли паспорта. Чем дольше она находилась в бегах, тем больше подвергала себя риску.

Реальность обретала пугающую метаморфозу, неизбежно подталкивающую Воленталя к самому крайнему плану, которого он также не хотел, как любой здравый человек не желает войны.

В тот же день, вскрыв в офисе конверт, полученный на почте, Артур безнадежно убедился в своих догадках, узнав снимки и чип с биометрическими данными для паспорта Анны Паниной.

Если она и Александр намерены скрыться от своих преследователей надолго, то они становились непредсказуемыми, что разрушало тактику Воленталя, и без того сложную и рискованную. Он подумывал совсем отказаться от первоначального замысла использовать важную особу как приманку, где она и его товарищ могли стать реальными жертвами. Похоже, Воленталь сам попал в ловушку: его начальство просто так не откажется от его же плана, уже запущенного в действие. А его могли бы просто отстранить, выкажи он сомнение или недовольство.

Этот тандем, как предполагал Воленталь, возник скорее из-за порыва Анны, перед которым не удержался Визант в своем положении загнанного зверя, чем, наверное, и разрушил окончательно свою репутацию.

На Анну Панину он смотрел как на взбалмошное чадо, искавшее от скуки острых ощущений.

Между тем, Визант мог разгадать намерение своего напарника и планы их общих недругов, и подавал ему соответствующий знак, разыгрывая роль Ромео. Хотя, не исключено, что Александр всерьез увлекся Анной, пусть это и не похоже было на него. Ведь Артур и не знал своего друга с этой стороны. Он представлялся ему увлекающимся молодым человеком без претензий на длительные отношения с противоположным полом. С другой стороны, краткость связи не исключает глубину и силу чувств.