По дороге домой Симонов завернул в лавку купца Ромашова и с глазу на глаз рассказал Сидору Сидоро-вичу про арендное положение.

— Окромя торговли, ты состоишь в пае с содержателем питейных домов в Пятигорске и Ставрополе титулярным советником Дмитрием Ездаковым. У вас денег наличных куры не клюют. На все первоначальные расходы хватит с лихвой... Дмитрий Ездаков бумажные дела знает тонко, к начальству в Ставрополе вхож — его в коренник,— предлагал городской голова.

— А ты?— спросил Ромашов.

— А я в пристяжку к вам, так чтобы масть была незаметной, поскольку я занимаю чин головы. И чтобы не тыкали пальцем — вот, мол, выгодное дело заграбастал, других купцов плечом оттолкнул. Завистники могут и сковырнуть с выборной должности, как Афанасьева...

Сидор Ромашов приехал в Ставрополь к Ездакову. Тот к начальнику штаба войск на Кавказской линии генералу Петрову, которому командующий поручил сдать в аренду Грозненские промыслы.

Павел Иванович Петров, коренной кавказец, объяснил Ездакову, что на положение уже откликнулось несколько охотников. Первым, чего никто не ожидал, заявку сделал командующий правым флангом Линии генерал Засс. Дальше шли командир горного казачьего полка майор Макаров, моздокский купец Николай Ав-дюхин, список замыкал нахичеванский (на Дону) купец Михаил Айвазов.

Дмитрий Ездаков, хорошо знавший платежеспособ-

ность претендентов на грозненскую нефть, убедил генерала в том, что гарантированный залог штабу Засс может выставить не свыше пяти тысяч рублей; у Макарова— вошь на аркане, вместо денег выставит доверенность от полковой общественной кассы; Айвазов, армянский купец на Дону — тысяч семь; Авдюхин — до десяти, а они с Ромашовым, не хвастаясь, гарантируют девяносто тысяч. На все хватит: и на разовый взнос штабу, и на пошлины, и на наймы.

— С нашей компанией иметь дело выгодно, с другими— нет,— резонно заключил титулярный советник.

— Хорошо! Пишите прошение областному начальнику, выставляйте гарантию, готовьте наличные,— согласился Петров, но добавил, что согласно закону о сдаче в арендное содержание казенного имущества должны состояться торги для всех желающих стать арендаторами. Закон обойти никак нельзя.

— Зачем же торги?.. И без них ясно, в чьи руки отдать нефть,— пытался отговорить начальника штаба титулярный советник.

— Нет,— возразил Петров.— Штабу невыгодно отдавать в аренду промыслы без торгов. Пока мы установили годовой оброк в десять тысяч, а на торгах вдруг больше дадут. Ведь в такое трудное время получить как можно больше денег для содержания войск Линии очень важно. Подумайте об этом...

Поскольку главными претендентами на грозненскую нефть были Ромашов и Ездаков (в официальном объявлении фамилия Симонова не указывалась), то и торги состоялись в Пятигорске. Будущие арендаторы на торгах первыми заявили, что обязуются платить ежегодный налог в сумме пятнадцать тысяч, чем сразу же отбили охоту других претендентов... Пятигорский окружной суд утвердил их контракт.

Нефтяная артель взяла в пай сотника Моздокского казачьего полка Мартынова, который обязался своими казаками нести охрану промыслов и парома.

По предписанию штаба Линии Василий Дубинин изготовил перегонные аппараты, обучил, как пользо-зоваться ими. Арендаторы промыслов стали вывозить нефть в города Кавказской области, открыв там склады и лавки. Очищенную нефть пятигорские купцы возили даже на Нижегородскую — Марьевскую ярмарку и в Москву...

В Петербурге узнали о том, что на Тереке крестьяне, холопы графини Паниной, изобретя «перегонку», первыми в мире совершили переворот в использовании жидкого топлива. На семь лет раньше немецкого ученого Рейхенбаха, выделившего в лаборатории керосин из нефти, Дубинины первыми разработали промышленный способ перегонки нефти. Приоритет в открытии способа принадлежит России. По велению императора Василию Дубинину была выдана серебряная медаль для ношения в петлице на Владимирской ленте...

В связи со вспышкой военных действий на Кавказской линии Вельяминов распорядился отдать в аренду пошивочные, ремонтные мастерские, кожевенные заводы, работающие на армию, заезжие дома и гостиницы.

В Пятигорск приехал содержатель ставропольской гостиницы, в прошлом таганрогский купец 3-й гильдии, грек Алексей Петрович Найтаки — человек невысокого роста, на коротких ножках, с огромным носом на темного цвета лице и маленькими, как пуговки, глазками, посматривающими пристально и хитровато. Найтаки знали почти все офицеры Кавказской армии, потому что приезжающим на Линию приходилось ждать назначения в Ставрополе, живя в заведении услужливого грека. И он знад многих. Алексей Петрович остановился в Пятигорской ресторации. Многие думали,, приехал лечиться, а он принялся дотошно осматривать гостиницу: облазал погреб, кухню, столовую, обшарил глазами стены зала, постучал согнутым пальцем по штукатурке— крепко ли держится, не образовались ли от сырости пустоты. Обследовал комнаты второго этажа, попробовал рукой бархатные шторы, расправил смятое место, посмотрел на свет — новые или стиранные сотни раз.

Потом пригласил к себе в номер дежурного служителя, угостил его вином из маленького бочоночка, который привез с собой, и начал выспрашивать:

— Любезный, сколько же дает дохода ваша ресторация?

— Около тридцати тысяч,— охотно отвечал служитель.

— А на ремонт сколько тратите?

— Много!.. Проходной двор, а не гостиница. Тысячи приезжают, тысячи уезжают. Хоть и господа, а казенное

не берегут. То стены вином обольют, то постельное белье изорвут, то ножом стол изрежут. Два раза в неделю собрания, танцы —паркет дважды уже менять приходилось.

— Все-таки сколько на ремонт и обновление инвентаря уходит?

— Около тринадцати тысяч...

— Плохо хозяйничаете... У меня в Ставрополе порядок. Увеселительные собрания только в воскресенье. Перед выездом господа комнаты сдают прислуге, испортил что-—плати...

Из Пятигорска Найтаки съездил в Железноводск — там начал Карпов закладывать заезжий дом. Спросил у Карпова: не собирается ли он развернуть в своем доме буфет? Нет, Карпов не собирался, денег еле-еле хватало на помещение под номера. Алексей Петрович присмотрел бойкое место, где можно поставить заведение, вначале хотя бы в виде летнего балагана...

Из Железных Вод Найтаки направился в Кисловодск. По дороге остановился в Ессентуках и рядом с торговыми палатками, на горке, близ источника, тоже высмотрел бойкое место для летнего балагана. Расходы на содержание временных заведений будут невелики, но какой они дадут доход во время летнего наплыва людей!.. Легкие закуски, шашлык из свежего барашка, набор вин — кто проедет мимо!..

Вернувшись в Пятигорск, Найтаки нанес визит к полковнику Озерскому. Разговор был короток. Узнав о цели вояжа ставропольского содержателя гостиницы,

^пол—‘ВДеЖШ^ на нашу ресторацию?.. Опоздали!

— Кто ж это раньше меня?— растерянно замигал глазами-пуговками Алексей Петрович.

— Купец Иван Аракчеев.

— Не родственник ли того Аракчеева?—Найтаки показал пухлым пальчиком на потолок.

— Нет, однофамилец...

— Ах, однофамилец!.. Но однофамильца можно того... Сколько он дает за аренду гостиниц Пятигорска и Кисловодска?

— Пятнадцать тысяч в год. .

— А я дам двадцать!

— Не прогадаете?

— Нет.

— Аракчеев обещал сверх пятнадцати платить в пользу города ассигнациями по двести рублей в год,— гнул свою линию прижимистый комендант.

— По двести рублей ассигнациями?.. И я буду платить. Почему не порадеть в пользу прекрасного Пятигорска и еще более прекрасного Кисловодска?—охотно отозвался Найтаки.

— У нас в окружном городе нет приличного острога. Бедные заключенные томятся в сыром подвале полицейского управления. Даже не имеют возможности дышать свежим воздухом. Потому и часты у нас побеги... Аракчеев обещал пожертвовать на сооружение нового острога три тысячи рублей,— бесстрастно продолжал полковник.

Найтаки ничего не оставалось, как согласиться. Так на Кавказских Минеральных Водах появился новый содержатель гостиниц...