– Я ослушался вашего приказа, принц, и взял клинок. Он тут же принял форму одного из моих мечей. Меч был настолько легок и превосходно сбалансирован, что я не удержался и взял его с собой.

– Выходит, зеленый всадник узнал хепеш, и это послужило причиной для отступления наемного убийцы. Возможно, что сила меча, о которой мы почти ничего не знаем, может противостоять хашшишину, – пришел к выводу Хуфтор.

Мал вынул меч из ножен и прикоснулся к лезвию. Оно излучало тепло. Мал встал рядом с леопардом и посмотрел на зеленого всадника. Тот соскочил с лошади, выпрямился во весь рост и застыл на месте. У Мала исезла скованность в мышцах. В нем пробуждалась решимость сразиться с хашшишином. Мал почувствовал себя собранным и уверенным в своих силах. Страх исчез. Он взмахнул мечом и воинственно зарычал вместе с леопардом.

Хашшишин, не торопясь, взобрался на лошадь, развернулся и ускакал прочь.

– Хуфтор, посмотри! Он уехал! – воскликнул Мал.

– Не торопись торжествовать, он может вернуться в любую минуту, – строго сказал Хуфтор.

Пришло время разжигать огонь. На этот раз оказалось достаточно одного костра. Леопард пожелал провести ночь в лагере и изъявил готовность в случае опасности подать всем сигнал. Легли, не расставив шатер и не снимая доспехов. Мал спал, прижавшись к спине пятнистого зверя. Посреди ночи к нему пришла оборотень в облике арабской девушки. Он сжал в одной руке ее ладонь, в другой – меч Рамзеса и снова провалился в сон без сновидений.

Проснулся Мал под слова молитвы Хуфтора. Тот в полный голос обращался к Аллаху с мольбой ниспослать ему бесстрашие. Оборотень уже уходила вдоль реки в сторону плавучего города. Леопард смотрел ей вслед. Верн развел костер и готовил пищу. Капитан и Илин продолжали спать. Моркварда не было видно.

Мал сел на леопарда и догнал девушку. Она всё также молча шла по дороге. Рядом с ней зверь зарычал и ощетинился. Мал никого не увидел, но почувствовал, как в сердце уже вполз страх, и выхватил меч. Клинок увеличился в длину в два раза. К Малу вернулась вера в себя. Он услышал, как Верн позвал Моркварда. Тот что-то проворчал в ответ. Мал оглянулся и увидел, как монгол бежит к лошади, подтягивая на ходу штаны. Капитан и Илин проснулись и уже держали в руках клинки. Хуфтор продолжал молиться. Мал схватил оборотня за руку, не давая ей идти дальше. Она взглянула на него глазами дикой кошки. Леопард повернул морду к зарослям папируса и оскалил клыки.

Из-за густо растущих длинных стеблей прибрежного растения разом хлынули хашшишины. Они были похожи друг на друга, как братья-близнецы: одинакового роста, в одинаковых скрывающих лица шлемах и коротких кольчугах, все до одного вооружены похищенными ритуальными кинжалами.

– Беги! – крикнул Мал оборотню.

Но девушка не могла сдвинуться с места, ноги ее подкосились, и, подобно жертве, в ожидании заклания она упала на колени. Мал решительно преградил путь и принял атаку отряда хашшишинов. Все, кто пытался приблизиться к оборотню, один за другим падали от беспощадных ударов меча Рамзеса.

– Это хепеш их убивает, не я, – успел подумать Мал, как оставшиеся в живых хашшишины бросились назад.

Мал увидел человека в зеленом плаще, воздевшего руки к небу. Хашшишины подбегали к нему и растворялись в теле прародителя. Когда воины воссоединились в одну личность, хашшишин отстегнул зеленый плащ.

– Вперед! – сказал Мал и леопард гигантскими прыжками поскакал на врага.

Хашшишин, разбросив как плети руки по сторонам, снова исторгнул из себя полдюжины воинов. Они вышли из его тела и устремились к оборотню. С ними схватились подоспевшие Морквард, Верн и капитан с Илин. Мал верхом на леопарде был уже рядом с прародителем воинов-призраков. Молниеносный прыжок взревевшего леопарда, и взмах меча Рамзеса, рассекающего воздух. Легко увернувшись от страшного удара, хашшишин принялся бешено вращать вокруг себя саблю с кинжалом, пытаясь подрезать леопарду задние лапы.

– Держись! – леопард развернулся в воздухе со всей присущей ему ловкостью.

Возле глаз Мал опасно блеснул кинжал, но меч Рамзеса взвился, отразил удар и, соскользнув по лезвию, отсек наемному убийце кисть сжимающей саблю руки. Леопард мотнул мордой в сторону шеи хашшишина и сомкнул челюсти на его горле. Мал отрубил сопернику вторую руку и соскочил на землю. Шлем свалился с головы сраженного врага, и открыл выбеленное лицо человека средних лет. Он равнодушно смотрел на Мала все тем же неподвижным взглядом. Из разорванного горла хлестала кровь. Леопард принялся разрывать обездвиженное тело на части, как будто оно принадлежало тряпичной кукле.

Воины-призраки, вышедшие из хашшишина, исчезли, оставив после себя следы крови на клинках и кольчугах пилигримов. Оборотень сбежала, не дожидаясь исхода битвы.

– Не один кинжал ее не коснулся, – поспешил успокоить Мала капитан.

Хуфтор за все время сражения так и не покинул места утреннего ритуала, по-прежнему стоя на коленях и преклонив голову. Верн собрал похищенные кинжалы. Леопард, насытившись поверженным хашшишином, отправился спать. Мал вытер меч Рамзеса от крови и случайно подумал о том, что было бы неплохо, если тот примет первоначальный облик. Хепеш тотчас исполнил волю хозяина. Мал вложил меч в темно-зеленые ножны и пристегнул к поясу. После чего подобрал зеленый плащ хашшишина в качестве трофея и направился к Хуфтору, наконец окончившему совершать обряд.

– Из скольких сарацин должен состоять отряд нападавших, чтобы ты позволил себе прервать утреннюю молитву?

– Чтобы прервать путь каждого из нас, достаточно одного человека, – отвечал Хуфтор.

Пилигримы отправились на берег Нила, чтобы совершить омовение и очистить залитые кровью доспехи. Когда Илин сбросила с себя одежды и вошла в воды Нила, Мал стоял на песчаном обрыве. Он едва смог уловить взмах ее ног, как они чудесным образом слились в единое целое. В следующее мгновение Илин ударила по поверхности воды огромным рыбьим хвостом и нырнула в прозрачную глубину. Каждое ее движение излучало счастье, и Мал, наблюдая за подводным танцем Илин, освобождался от мучительных переживаний, преследовавших его в последние дни. Он дышал полной грудью и с каждым вдохом обретал утраченный покой. Когда Илин вернула себе привычный вид, Мал спросил у нее:

– Ты всегда молчишь?

Илин кивнула в ответ.

– Как ты понимаешь, что она говорит? – спросил Мал у капитана.

– Русалки не могут говорить в человеческом облике, или ты забыл об этом?

Мал и сам не знал, почему он задал вопрос о том, о чем знал давным-давно. Но у него не осталось сил, чтобы думать. Мягкие солнечные лучи обволакивали тело и клонили в сон. Мал нашел спящего леопарда, лег рядом с ним и заснул в ожидании счастливых сновидений.

ГЛАВА IX. НИБУР – ГОРОД ИНЖЕНЕРОВ

Хуфтор повел пилигримов дальше в сторону от реки, рассчитывая сократить путь до Нибура. Нил делал очередную петлю, и дорога вдоль берега заняла бы куда больше времени, чем та, что пролегала вдали от него. Весь следующий день путники монотонно покачивались в седлах и наблюдали однообразный пейзаж египетской саванны. Вечером они остановились в том месте, где накануне провели ночь бедуины. Там, где прошлой ночью горел костер, Морквард подпалил хворост, и Верн принялся за приготовление ужина.

Мал предложил леопарду лепешки и вяленое мясо, но тот отказался. Капитан с Илин поили верблюжьим молоком лошадей из широкой медной миски. Леопард степенно подошел к ним, дождался, когда ему поднесут белый как облако, напиток и принялся пить, аккуратно лакая языком.

Утром в лагере появился пожилой араб. Из одежды на нем была одна набедренная повязка. Его силы были на исходе: он тяжело дышал и едва переставлял ноги, с ужасом оглядываясь на кочевников, неспешно едущих вслед за ним на верблюдах. Их было четверо. Старик воскликнул:

– Не трогайте меня, – споткнулся, упал, поднялся, пробежал еще несколько шагов.

Его зрачки расширились, он задрожал. Из горла вырвался глухой звук: