Пользуясь образовавшеюся в Новгороде стороной, враждебною молодым князьям, князь Андрей послал в Новгород следующее требование:

"Да будет вам ведомо, я хочу искать Новгорода добром или злом, чтобы вы целовали мне крест, иметь меня своим князем, а мне вам добра хотеть!.."

Послание Андрея ещё более восстановило враждебную к князьям сторону новгородцев.

Загудел вечевой колокол, собрали вече.

- Осударь Великий Новгород! - обратился к собравшимся посадник Захарий. - Хочет воевать нас и завладеть Новгородом Великим князь Андрей Суздальский! Что должно ему отвечать? Рассудите!

Стоящие за Андрея первые закричали:

- Это князь, какого нам надо!.. Не то что наши… Не они нами правят, а отец их, Ростислав, из далёкого Киева.

- Их не один, а целых двое… К чему князя второго?!

- Истинно так… Лишние тяготы Новгород только из-за них несёт…

- Не надо нам Давида! Вон его из Торжка! Пусть уходит к отцу в Киев! - заговорили третьи.

- Зовите на вече князя Святослава! Пусть выслушает наше решение!

Трепещущий Святослав скоро появился среди толпы.

- Коли Осударь Великий Новгород желает, я сниму брата из Торжка и пошлю к родителю в Киев!.. - согласился он.

- Пошли сейчас! Не медли! - кричали новгородцы. Святослав на другой день сместил своего брата Давида и отослал в Киев.

Но этим недовольство новгородцев против своего князя не окончилось. Народ всё время волновался. Преданные Андрею люди разжигали страсти толпы. Всюду - на торжищах, площадях - шли разговоры про суздальского князя, восхвалялась его воинская доблесть, его заботливость о жителях, об улучшении им городов, украшении церквей и его благочестии.

- А наш-то?! Когда его в церкви-то увидишь?! Всё более по пирам да ловам! - презрительно заметил какой-то торговый гость.

- Молод он больно… Забавы всё ещё на уме… - отозвался толстый квасник Неклюда.

- Сменить бы нам его, братцы! До добра не доживём мы с ним!

- Прав ты, Микита Степаныч! - сказал солидны тысяцкий. - Потолковал бы ты ноне кой с кем потайно, там тебе бы всё разъяснили!

Неприязнь к Святославу росла с каждым днём, пока наконец, восстановленная против князя толпа не схватила его на Городище и не отправила под стражу в Ладогу. Жену его заключили в монастырь святой Варвары, схватили изменническим образом княжескую дружину, перековали её, и чернь начала грабить именье князя.

- Дикий зверь проснулся! - тревожно говорили между собой бояре. - Спешить нам надо избрать другого князя…

- Не иначе как спосылать послов, просить у князя Андрея, чтоб сына своего он дал нам на княжение!

XIX

Задумчиво сидел Андрей в своих покоях, когда Марина, всё ещё остававшаяся в мужской одежде и считавшаяся княжим отроком, вошла к князю и доложила о посольстве из Новгорода.

Князь чуть заметно улыбнулся.

- Одумались, прислали звать меня княжить над ними!

- Прикажешь звать сюда их, княже? - спросила Марина.

- Пожди! - коротко приказал князь и стал раздумывать, что ему сказать послам. "Аль зятя, может быть, просить у меня станут, чтобы его на новгородский стол поставил?" - думал он.

- Зови сюда послов!..

В княжьи покои вошли новгородцы. Тут были бояре, богатые торговые гости; духовенство отсутствовало. Низко поклонившись князю, они стали просить его послать на княжение в Новгород сына.

Андрей отлично понимал, что исполнять желание новгородцев - это значит давать им повод считать себя самостоятельными.

- Спасибо, други, за честь! Но памятно ещё мне, как вы прогнали брата моего Мстислава… И с сыном вы моим поступите, наверно, так же!

- Клянёмся в верности мы сыну твоему!

- Отлично клятвы все я ваши знаю… Сегодня мил один вам, а завтра день - другой…

- Послушай, княже! Поверь словам ты нашим… Мы крест святой готовы целовать!

- Коль так, - смягчаясь, заметил Андрей, - заместо сына я дам на стол вам племянника Мстислава.

- Как ты поволишь, княже! Его мы лаской встретим, и Новгород Великий ему на верность поцелует крест…

- Так помните своё вы обещанье! Коль от него отступите, пойду на вас войною…

- Верь нам, надёжа-князь! Мы слова не нарушим! - ответили дружно новгородцы.

В тот же вечер, отпировав по случаю избрания нового князя, новгородцы вместе с ним вернулись домой, оставив Андрея довольного тем, что посадил в Новгороде князя "на всей своей воле". Ему было всё равно, кто бы там ни княжил, лишь бы это был его ставленник, и чтобы таким образом у новгородцев вошло в обычай получать себе властелина от суздальского князя.

Не надолго пришлось успокоиться Андрею, снова заволновался Осударь Великий Новгород.

Причиною этого волнения был сам князь суздальский.

Поладил он с прежним врагом своим Ростиславом, князем киевским. Он, узнавший силу Андрея, стал угождать ему во всем, а Андрей, в угоду ему, велел новгородцам снова взять себе на княжение сына Ростислава, Святослава.

Укорили новгородцы суздальского князя:

- Мы слово держим и обещанье, на которое крест целовали, исполняем. А ты своё забыл, - внушительно произнёс посадник Захарий.

Не понравилось Андрею замечание.

- Не мне тебя слушать, Захарий! Не изменил я своё слово, а такова моя княжая воля… Для вас она закон…

Затаили вольные новгородцы обиду, взяли себе изгнанного князя, но не прошло и двух лет, как снова прогнали Святослава и послали к новому киевскому князю Мстиславу Изяславичу просить у него сына на княжение.

Страшно разгневался князь суздальский, узнав о своевольном поступке новгородцев, и решительно потребовал от них, чтобы они вновь приняли изгнанного Святослава.

- Не будет вам иного князя против этого!

И послал к Новгороду своё войско.

XX

Сам князь не отправился с войском к Новгороду, а остался во Владимире. С ним осталась часть дружины и его отроки.

Марина, несколько раз за последнее время навещавшая мать в Киеве, надумала перевести её во Владимир. Но старуха не решалась покинуть родных мест, хотя страшно тосковала о сыне.

Марина, несмотря на свою службу у князя, находила время заниматься у старого Мирона изографному искусству, в котором совершенствовалась всё больше и больше. Полюбила она также игру на гуслях.

Узнав об этом, князь, утомлённый дневными заботами, приказывал ей часто играть.

- Ты изрядно научился играть, Максим! - говорил он. - Звуки гусель услаждают мою душу… Спой, Максим! А я послушаю.

И Марина, перебирая струны, приятным голосом напевала древний "сказ".

Князь внимательно слушал "сказ" и, замечая, что отрок утомился, ласково отпускал его.

Как-то раз, направляясь в изографную избу, где она по-прежнему жила, молодую девушку кто-то окликнул:

- Постой, добрый молодец! Куда спешишь? Дай с тобой повидаться!

Голос показался Марине знаком, она остановилась. К ней подошёл старик нищий, которого она встретила, когда в первый раз ехала в село Боголюбово.

- Вот видишь, паренёк, где встретиться привелось! Сказывал, что у Владычицы свидимся!

- А, это ты, дедушка! - обрадовалась Марина. - А уж я не чаял тебя и в живых встретить!

- Господь привёл! - сказал старик и, пристально глядя на Марину, продолжал: - Судьбы Господни неисповедимы. Ты вот на меня смотришь и думаешь: какой он бедный, несчастный… А я на тебя смотрю и тоже думаю, то ты не то, что есть на самом деле…

Марина вздрогнула.

- Не бойся меня, паренёк! Не по огласку тебе я это сказываю… Только, ох, жилося тебе до сих пор счастливо, привольно, а ныне много слёз придётся тебе пролить, много горя изведать.

- Ну, а после? - с любопытством спросила девушка.

- Бог милостив… Все тучки пройдут, опять солнышко засияет, да ещё ярче, чем прежде… А пока прощай, милый! - И, наклонившись к Марине, он тихо прошептал: - Князю своему прикажи беречься!.. Не ровен час…