Пора за дело! Он заправил футболку в трусы, запихал за пазуху оставшуюся пару галет. Никита посмотрел на ноутбук. Взять бы с собой, такую информацию жаль оставлять никому! Или разбить комп? А! Никита, махнул обеими руками, кто кроме горных орлов доберётся до "железа"? И они, со своими жёсткими клювами, всё одно не вскроют его! Жаль, нет флешки или болванки, на худой конец! Но чего нет, того нет.

Никита взялся за верёвку из полосок джинсов. Казалось бы, перехватывайся на каждом узле, и ты наверху. Но всё верёвка скользила в руках, как намыленная. Никита всё же уцепился за второй узел, оперевшись ногами в стену, перехватился. Он подтянулся, передвинул ноги на несколько сантиметров. Пот лил с Никиты градом. Пришлось прервать восхождение. Он с сожалением прыгнул на землю. А ведь уже на полтора метра поднялся! Но силёнок не хватало. Никита пожалел, что в школе сачковал на физкультуре, ни разу не поднявшись по канату до самого потолка.

Никита посидел, отдышался. Если он так будет подниматься, никак не успеет до полудня. А если Штеф увидит эту верёвку, задушит ею же! И глазом не моргнёт. Страх придал силы Никите. Но и разум не оставил его. На всякий случай, он перетащил солому и бросил под ноги.

С новыми силами Никита взялся за дело.

Теперь он ни о чём не думал, не напевал в уме, как это делал по обыкновению.

"Наверх"! – бешено стучало сердце.

"Наверх"! – вторили пульсы на висках и где-то в глубине горла.

ГЛАВА 43

– Наверх наводи, баран! – разорялся полковник, злясь на подчинённого.

Посреди ночи радар зафиксировал несанкционированный радиосигнал в Кадорском ущелье, куда по данным разведки со дня на день должны прибыть боевики. Или пришли заранее, ночью? Так или иначе, шпионскую точку необходимо уничтожить.

Сигнал был слишком кратковременным и слабым, поэтому капитан никак не мог определить точку наведения радиоуправляемой ракеты.

– А знаете, товарищ полковник, как работают эти компьютерные программы? – спросил капитан, елозя мышью по столу. Указатель прыгал по экрану, не задерживаясь ни на одной точке.

– Это положено знать тебе! И если не разберёшься, то три шкуры спущу! – продолжал злиться полковник, прекрасно осознавая, что без этого щуплого программиста наломает дров, запустив ракету вблизи Чёрного моря.

– Я и делюсь знаниями, господин полковник, – белобрысый капитан пощёлкал на клавиатуре, меняя картинки на экране.

– Ну? – спросил полковник, подразумевая вопрос, нашёл ли капитан цель?

– Ну, вот, – капитан щёлкнул мизинцем по курсору, – в Пентагоне решили запустить ракету на условную цель потенциального противника, то бишь, в нас!

– И чего?

– Уф! – выдохнул капитан. – Навели, скомпилировали, рады! Решили бабахнуть! Но одному дотошному программисту пришло в голову последний раз проверить: а куда, собственно, полетит ракета?

– И что?

– И то! Ракета была направлена точно в Центр наведения!

– Ха-ха! – зло выкрикнул старший офицер. – Смотри, сам не наведи на свою башку!

– Стараюсь.

– Отставить, стараюсь! Рад стараться! – автоматически поправил полковник. Увидев себя, кивающего лысой головой, в этот момент в зеркало, расхохотался. Больно уж похож на китайского болванчика!

– Как нам не попасть впросак, но поразить цель?

– Для этого нужен ещё один сигнал. Тогда точки проецирования наложатся друг на друга, очертив цель в диаметре до полуметра!

– И когда?

– Что, когда?

– Когда будет этот второй сигнал?

– Да когда бы ни был! – улыбнулся капитан. – Система наведения сработает самостоятельно. Ракета тотчас будет выпущена в цель. Взрыв локальный, разрушения в пределах десяти метров.

– А если на побережье?

– Кто установит радар на пляже?

Полковник покачал головой. Мол, идиотов хватает.

– Главное, ни один сигнал с их системы наведения не пройдёт. А если будут потери… – капитан развёл руками.

– Смерть десятка другого боевиков пойдёт нам в зачёт.

– Мне думается, вовсе никто не пострадает, потому что переносные локаторы устанавливаются подальше от основной базы, чтобы не было помех от работы техники.

– Жаль! – вырвалось у полковника.

Капитан сочувственно кивнул.

– Всё же, сиди тут, наблюдай! – погрозил он пальцем на прощание.

– Есть! Рад стараться! – выкрикнул капитан, выпятив грудь.

– Идиот! Клоун! – пробурчал полковник, открывая двери на выход.

ГЛАВА 44

Доктора провожали дорогого во всех смыслах пациента с чисто немецким спокойствием. Едва заметные гримасы, мало похожие на улыбки, сосредоточенные глаза.

Медсестричка как ни крутила, ни подставляла круглые ягодицы, – Паша брезгливо отворачивался.

Врачам он пожал по очереди руки. Здоровые оказались хирурги! Даром что интеллигенция. Но никаких эмоций. Даже от пожатия Паши в ответ на чужеземные происки.

– Как тебе клиника? – спросил завхоз, приехавший за лучшим игроком.

– А чего?

– Ну, специалисты какие, отношение к пациенту?

– Хрен их разберёт. То орут, то тут же улыбаются, вертя задом. Одно слово, фашисты!

– Тебе бы благодарить их надо, а не обзывать, – заметил менеджер команды на правах начальника.

– Благодарствую! – Паша обернулся и поклонился в пояс корпусу кл и н и ки.

– У вас все такие? – спросил заведующий отделением, увидевший поклон Паши в окно.

– Как и у вас! – сказал хирург, оперирующий футболиста. – Если бы Бетховену вернули слух, он бы написал-таки водевиль!

Заведующий, ухмыльнувшись, отвернулся от окна. Седовласый сухощавый доктор посмотрел на часы. Секундная стрелка прыгнула два раза до отметки 12: заведующий начал планёрку отделения.

На первое время Пашу выпустили на поле в дублирующем составе, на замену – в основном. Ничего не изменилось. Нагрузки он брал те же, забивал по-прежнему много, народ его любил. На матчах "Житника", особенно на домашних, создавалось впечатление, что болельщики приходят не на футбол как игру, а исключительно на футбол в исполнении Павла Бурого! Баннеры и плакаты с шутливыми рисунками, бесконечные скандирования: "Бурой! Бурой!" – несколько раздражали команду соперников. Тройка, а то полкоманды сразу висли на центрфорварде "Житника", не давая ему продохнуть.

– Абрек! – сказал как-то перед игрой Паша. – Когда они виснут на мне, подхватывай мяч!

– Ты говорил, что индивидуальное мастерство должно подкрепляться командными действиями! – без запинки и почти без акцента выдал легионер "Житника".

– А ещё, если помнишь, я говорил, что футбол требует научного подхода! Так что, они на меня в кучку, ты как шавка прошмыгни промеж ног, цапэ мяч и вперёд, на мины!

Абрек уже понимал, что и о чём говорит Паша.

Так они и сделали. Затем на подхвате появился другой молодой футболист. Так потихоньку-помаленьку к середине сезона "Житник" оказался в твёрдых середнячках.

Пашу провожали в сборную. Не ахти какой важный матч, но сборная есть сборная. Тренер не хотел его пускать, ссылаясь на неполное выздоровление. Гаврила Михайлович был категорически против. Он помнил рекомендации нейрохирургов и понимал, что Бурому на них наплевать. Менеджер шепнул доктору сборной о неполном здоровье Паши. Аккуратно, чтобы не загубить парню карьеру.

Евгений Львович, впрочем, сам быстро разобрался с футболистом. Он помнил о больших неприятностях в Турции связанных с Бураковым. Тогда пришлось выгнать из сборной свояка фельдшера.

– Паша! Тебе нельзя выходить на поле, – заключил врач, читая отчёт о физическом состоянии Буракова.

– Женя, я давно уже на поле! – улыбнулся, пока дружески, Паша. Но кулак его уже сжался, чего не мог не заметить Евгений Львович.

– Хоть малейшая травма головы, и ты станешь слепым. Ты этого хочешь? – взвизгнул доктор, видя приближение Павла.

– Лапшу будешь вешать другим лохопедам! – Паша взял доктора за шиворот.