Когда ужин подошел к концу, Император предложил переместиться в удобные кресла у раскрытого окна. На улице уже стемнело, и оттуда веяла живительная прохлада. Освещение при этом предусмотрительно погасили, оставив лишь небольшую лужицу света в том месте, где присели мы. От этого создавалось ощущение интимности и уюта.

— Что ж, мои дорогие. Настало время вопросов и ответов. Сегодня я постараюсь ответить на все, а также рассказать то, что давно должен был поведать людям, но просто напросто не осмеливался. Но время, видимо, пришло.

Потом Император погрузился в какие-то размышления, и мы некоторое время сидели молча. Вдруг он встрепенулся и произнес:

— Итак, какие вопросы вы хотели мне задать?

Вопросов, конечно, было много, но именно сейчас они вдруг показались второстепенными и мы просто не знали с чего начать.

— Зачем вы дали мне ту книгу? — Раздался голос Алисы.

— Чтобы ты поняла.

— Что поняла? Что людям с детства внушается, что мы недочеловеки? — С возмущением сказала Алиса.

— Именно.

Алиса явно была сбита с толку.

— Я хотел, чтобы ты поняла, что с момента, когда люди перебрались в Запретный город, система образования и всей их жизни была создана на основе ненависти, недоверии и брезгливости к людам.

— Но зачем? Не понимаю.

— Чтобы скрыть правду.

Император главным образом разговаривал с Алисой и пристально смотрел ей в глаза, но тут отвел их.

— Какую правду? — Вырвалось у меня.

— А ты сам разве еще не понял?

Догадка раскаленным железом пронзила мой мозг. Все пазлы сошлись воедино. Все то, что раньше казалось бессмысленным, вызывало недоумение или внутренний протест, вдруг встало на свои места, и я увидел всю картину целиком.

— Величайший обман. — Наконец вымолвил я.

— Именно. Величайший обман, порожденный гордыней, пренебрежением и развращенностью нашего народа.

— Но почему? — Мне было почти физически больно от того, что я наконец все понял.

— Эй! Может вы все поняли, но я пока в неведении. Может, поделитесь? — Голос Алисы звенел от сдерживаемого напряжения.

— Хорошо, я все расскажу тебе по порядку. — Проговорил Император.

Он пригладил свою седую бороду и начал рассказ.

— Как ты уже знаешь, наша раса живет гораздо дольше на этом свете. В тот момент, когда появились вы и только начинали свои первые шаги в пещерах, мы уже стали господствующей расой на земле, создавали целые государства и производили научные открытия. Людов мы не трогали и позволяли им существовать по своим собственным законам, но, подальше от нас. К тому времени мы уже научились использовать защитные поля, поэтому держать людов подальше от наших городов и селений не составляло труда. Сначала, вы, уж извини, вообще приравнивались к животным и считались опасными.

Но время шло, вы стали умнее и физически полностью стали нашим подобием. Многие решили, что люды выросли в расу рабов, и природа создала вас специально, чтобы прислуживать людям.

— Бред какой-то! — Вырвалось у Алисы.

— Именно, но разве у вас в истории нет страниц, где более отсталую нацию приравнивают к рабам или более сильный делает рабом более слабого? Надо сказать, у вас рабство и крепостное право были отменены не так уж давно.

— Как ни странно, но вы правы. — Наконец согласилась Алиса.

— Поэтому, я прошу тебя Алиса: не суди нас слишком строго. Все мы совершаем ошибки. — После недолгой паузы Император продолжил.

— Людов начали пускать в города и, в конечном счете, вы стали неотъемлемой частью нашей жизни. Однако, время шло вы изменились. Вы действительно меньше жили и с деторождением у вас все обстояло гораздо проще, но в остальном вы стали такими же, как мы, и начали происходить случаи, когда человек влюблялся в люда, но люди не желали этого признавать. Рабы и ничего большего — вот чем вас считали. Подобные случаи тщательно отслеживались, и влюбленные пары бесследно исчезали. Постепенно количество таких пар росло, но последней каплей, которая вынудила Императора Тария 2 и его совет, наконец, задуматься, было то, что сын Императора Тиверий тоже влюбился в рабыню и хотел объявить об этом всему миру, и, как следствие, освободить людов из рабства и сделать полноправными членами общества.

Подобный поворот событий претил всему, что уже было создано и, по мнению Императора Тария 2, его совета и подавляющего числа вельмож, подрывало сами основы государственности и жизни их народа. Было решено уничтожить всех людов, которые решили, будто могут стоять на одной ступеньке с людьми и людей, которые встали на их сторону.

— Он хотел убить собственного сына? — На лице Алисы был написан ужас.

— Не думаю, что он и вправду собирался это сделать, но то, что он изолировал бы его от общества и признал бы невменяемым вполне возможно. Однако доносчики Тиверия во время его предупредили.

— А мать Тиверия, Императрица? Неужели и она придерживалась подобной точки зрения?

— Этого никто не смог бы узнать, потому что несколько лет назад она погибла. Возможно, именно в этом кроется причина той удивительной ненависти, которую питал к людам Император.

— Ее убил люд? — Спросила Алиса.

— Нет, но он всегда винил в этом людов. Дело в том, что незадолго до ее гибели, во дворце появился некий раб, имя его до наших времен не дошло. Он виртуозно играл на гилероне. — Увидев невысказанный вопрос в глазах Алисы, он пояснил — Это такой струнный музыкальный инструмент, напоминающий чем-то гусли, но на нем имеются также и клавиши. Ты можешь увидеть его, если захочешь. Так же, он замечательно пел. Императрица оценила его талант и приблизила к себе. С тех пор она брала его с собой везде, куда бы ни шла. Разумеется, за ней параллельно ходило еще полдвора, но очень многие завидовали той милости, которую она оказывает молодому рабу. Поэтому поползли слухи о будто бы «особой» расположенности Императрицы к этому люду. Император был натурой крайне ревнивой, но сначала даже не обращал на эти сплетни внимания. Обращать внимание на рабов он считал ниже своего достоинства и воспринимал его как любимую собачку жены. Однако, со временем, он начал приглядываться. Каждый взгляд брошенный королевой в сторону музыканта стал расцениваться как измена, нечего и говорить, что сам раб пел песни о любви и смотрел на ее величество с нескрываемым обожанием. В конечном итоге, в один из дней, кто-то донес, что музыкант находится наедине с Императрицей. Император ворвался в покои королевы, однако не увидел ничего компрометирующего. Но это уже его не волновало, ревность вылилась через край. Они страшно поругались, хотя жена божилась, что в этом рабе ее привлекает лишь талант. Но в конечном итоге он достал меч, висящий на бедре гвардейца, который его сопровождал и зарубил бедного музыканта.

Потрясение Императрицы было столь велико, что она больше не хотела видеть своего мужа. Она повелела снарядить корабль и отправилась в плавание через океан к своей сестре, жившей на другом материке. В пути корабль попал в страшный шторм и все, кто на нем находился, погибли. Выжил лишь маленький юнга, который и принес страшные вести во дворец.

Император был безутешен и в гибели своей любимой обвинил не свою гипертрофированную ревность, а людов. Я знаю, это звучит странно, но именно так он смог справиться с той болью, которая на него навалилась. Он перенаправил боль в гнев, и когда его собственный сын полюбил одну из тех, кого он так сильно презирал, он решил очистить мир от этой расы, которая, в его глазах, вобрала в себя все зло мира.

Итак, убить ему всех не удалось, и началась война. Но люды стали представлять настоящую угрозу не из-за своего дикого нрава, озлобленности или чего-то еще, о чем пишется в книгах по истории. Они стали представлять реальную угрозу, потому что их поддержали люди, а их предводителем стал сам принц Тиверий.

Наконец, после ожесточенный боев и огромных потерь с обеих сторон, отец и сын заключили соглашение, по которому люди уходят в Запретный город и не имеют права его покидать, пока не признают людов равными себе.