ваши юные годы и нежные души. Если богу угодно ли¬ шить вас опекуна, пусть мое место займут те, кого он сам вам избрал. Сесилия более не колебалась. Она медленно подня¬ лась и с покорным видом подала руку Гриффиту. Кэтрин позволила Барнстейблу подвести ее к кузине, и священник, с умилением следивший за всей этой сценой, по знаку Гриффита тотчас открыл молитвенник, из которого он до тех пор выбирал слова утешения для умирающего штур¬ мана, и дрожащим голосом начал читать брачную служ¬ бу. Обе невесты со слезами на глазах произнесли тор¬ жественные обеты голосами, более явственными, чем если бы они прозвучали среди веселой толпы, которая обычно собирается на подобную церемонию. Хотя они безвоз¬ вратной клятвой признавали перед всем светом власть над своими чувствами тех, кому вверяли свою судьбу, чувство девичьей робости было подавлено в них горестью перед близкой кончиной дорогого для них человека. Когда обряд был совершен, Сесилия склонила голову на плечо Гриффита, поплакала немного и, подойдя к дивану, снова стала на колени перед умирающим. Кэтрин безвольно от¬ ветила на поцелуй Барнстейбла и возвратилась на преж¬ нее место. Полковник, приподнявшись, внимательно следил за происходящим обрядом и с усердием произносил «аминь» в конце каждой молитвы. С последними словами он упал на подушки, и на его бледном старческом лице отразилось глубокое удовлетворение. — Благодарю вас, дети мои, — наконец произнес он. — Благодарю вас, ибо теперь я знаю, какие жертвы вы приносили, подчиняясь моим желаниям. Джентльмен ны, у моего банкира в Лондоне вы найдете бумаги, ка¬ сающиеся состояния моих воспитанниц, а также мое заве¬ щание, Эдуард, из которого вы узнаете, что женились не на бесприданнице. Каким я был воспитателем этих деву^ шек, вы видите своими глазами, а документы из Лондон на подтвердят, что и состоянием их я управлял честно. — Не говорите об этом... Молчите, или сердце мое разорвется от горя! — воскликнула Кэтрин, громко рыдая и раскаиваясь в своих прежних ссорах с добрым опеку-» ном. — Говорите о себе, думайте о себе! Мы недостойны... я, по крайней мере, недостойна ваших забот! Умирающий ласково протянул к ней руку и продол^ 779

жал говорить, но голос его с каждой минутой все больше слабел. — Хорошо, я скажу о себе. Мне хотелось бы, чтобы меня, как и моих предков, похоронили в недрах земли, на освященном кладбище. — Воля ваша будет исполнена, — прошептал Гриф¬ фит. — Я позабочусь об этом. — Благодарю тебя, сын мой, — сказал старик, — ибо, получив руку Сесилии, ты стал моим сыном. В моем за¬ вещании вы увидите, что я освободил и обеспечил всех моих рабов, кроме тех презренных негодяев, которые сами убежали от меня. Они сами себя освободили, поэтому я не обязан это делать. Я отказал кое-что, Эдуард, и своему королю. Надеюсь, его величество соблаговолит принять дар от старого и верного слуги, а вы не будете жалеть о такой безделице. Последовала долгая пауза, словно умирающий припо¬ минал, все ли свои земные обязательства он успел выпол¬ нить, затем он добавил: — Поцелуй меня, Сесилия, и ты, Кэтрин. Я вижу, у тебя такие же чистые чувства, как у твоего отца. Мой. взгляд слабеет. Где рука Гриффита? Молодой человек, я отдал вам все, что может отдать старый человек... Лю¬ бите нежно мое дорогое дитя... Мы плохо понимали друг друга... Я ошибался в вас так же, как, по-видимому, и в мистере Кристофере Диллоне. Возможно, я неправильно понимал и свой долг перед Америкой... Но я был слиш¬ ком стар, чтобы менять убеждения и взгляды. Я... я лю¬ бил короля. Да благословит его бог!.. Слова его становились все менее внятными, и он испу¬ стил последний вздох, произнося благословение, которое, исходя из столь честного сердца, могло бы заслужить при¬ знательность самого гордого из земных властителей. Тело его перенесли в одну из кают, а Гриффит и Барн¬ стейбл увели своих невест в кормовой салон, где остави¬ ли их одних. Сестры сели на диван; стоявший вдоль борта фрегата, и, обнявшись, горько заплакали. Болтроп был свидетелем всей предшествующей сцены, и, когда молодые люди возвратились в командирский са¬ лон, они заметили, что его маленькие жесткие глаза уст¬ ремлены на них. Они тотчас подошли к своему раненому товарищу, спеша извиниться перед ним за то, что так долго не обращали на него должного внимания. 780

— Я слышал, вы ранены, Болтроп, -г- сказал Гриффиту ласково беря его за руку, — но, так как эта рана у ¡вас не первая, думаю, мы вскоре увидим вас на палубе. — Да-да,— ответил штурман, —; вам не понадобится подзорная труба, чтобы разглядеть старый корпус, когда вы спустите его в море. Как вы изволили заметить, я бы¬ вал ранен и прежде и не раз картечь пробивала мои сна¬ сти, а то и вырывала кусок-другой из шпангоутов, но на сей раз осколок попал в главный трюм, и крейсерство мое. на этом свете кончено! — Уж наверное, положение не так скверно, честный Дэвид, — сказал Барнстейбл. — Насколько мне известно, вы дерядашсь на плаву и с большей пробоиной, чем от этого злосчастного выстрела! — Да-да, — ответил штурман, — но то были пробои¬ ны в надстройке, куда мог добраться лекарь, а на этот раз сбиты все переборки, и я чувствую, как в тркше ру¬ шится груз. Тарникет уже считает меня мертвецом, пото¬ му что, только взглянув на пробоину, сделанную во мне ядром, он тотчас передал меня священнику, словно старый хлам, который годится только в переработку на что-ни- будь новое. Капитану Мансону повезло! Кажется, вы ска¬ зали, мистер Гриффит, что старика ядром сшибло в море и что смерть лишь один раз успела постучать в двери его каюты, как он.уже отправился в путь? — Его конец был действительно неожиданным, — ска¬ зал Гриффит. — Но такой смерти всегда должны ожидать мы, моряки. — И вот почему тем более надо быть готовым к ней, — решился принять участие в беседе священник, который говорил тихим, смиренным и даже робким голосом. Штурман поочередно внимательно оглядел всех нахо¬ дившихся перед ним, а затем после короткого молчания продолжал с покорным видом: — Ему повезло, но, я думаю, грешно завидовать чу¬ жому счастью. Что же касается подготовки, это дело ва¬ ше, а не мое. А так как времени осталось мало, то чем ско¬ рее вы займетесь этим, тем лучше, и, чтобы избавить вас от лишних хлопот, я сказку вам сразу: не слишком мудри¬ те со мной, ибо, к стыду моехму, должен признаться, я ни¬ когда не одобрял ученость. Если вы можете обеспечить мне на том свете койку не хуже, чем у меня была на ко¬ рабле, я буду очень доволен... 781

Если на лице священнослужителя при этом неожидан¬ ном умалении его обязанностей и промелькнула некото¬ рая тень недовольства, она немедленно исчезла, как толь¬ ко он присмотрелся к простодушному выражению лица умирающего штурмана. После долгой и печальной паузы, которую ни Гриффит, ни его приятель не хотели преры¬ вать, священник сказал: — Не дано человеку определять милость божью, ми¬ стер Болтроп. Что бы я ни сделал, это не изменит воли господней. То, что я сказал вам вчера во время нашей бе¬ седы на эту же тему, должно быть еще свежо в вашей па¬ мяти, и нет причины, чтобы сегодня я начал говорить с вами по-другому. — Сказать по правде, я не записываю в свой вахтен¬ ный журнал все, что мне говорят, — ответил штурман. — А если я кое-что и запомнил, так это свои собственные замечания: известно, своя рубашка ближе к телу. Это напоминает мне, мистер Гриффит, что одно из сорока¬ двухфунтовых ядер с трехпалубного корабля перелетело через бак и срезало канат лучшего станового якоря на расстоянии сажени от скобы, да так ловко, как старуха отрезает гнилую нитку пряжи портновскими ножницами! Если вы будете столь добры, что прикажете одному из моих помощников повернуть канат другим концом и заде¬ лать в него новый коуш 1, я тоже когда-нибудь услужу вам. — Не заботьтесь об этом, — сказал Гриффит. — Будь¬ те уверены, что по вашей части на корабле все будет при¬ ведено в порядок. Я сам за этим присмотрю, а сейчас мне бы хотелось, чтобы вы ни о чем не беспокоились и думали о вашей судьбе в мире ином. — Почему? — упрямо возразил Болтроп. — Я всегда держался того мнения, что чем свободнее у человека бу¬ дут руки, когда он явится на тот свет, от обязанностей, возложенных на него в мире сем, тем легче ему будет взяться за новое дело. Вот священник вчера толковал мне, что неважно, хорошо или плохо вел себя человек, лишь бы он укреплял свою совесть подпорками веры. Но я-то полагаю, что такое мнение не должно проповедоваться на судне, ибо оно собьет с толку самую лучшую на свете ко¬ рабельную команду. 1 Коуш — вделываемое в канат металлическое кольцо. 782